- Садитесь, - Сталин тяжело поднялся с кресла и указал собеседнику на стоявший рядом стул. - Мы вызвали вас за столько километров не для того, чтобы терять время на парадные доклады... Они уже и так нам слишком много стоили, - он положил руку на толстую папку с документами. - Есть мнение, что своим рассказом вы поможете нам кое в чем разобраться.
Капитан в нерешительности присел на краешек стула.
- Смотри, Лаврентий, товарищ Смирнов отлично себя показал в тылу врага, не спасовал на передовой, а тут..., - Сталин сделал паузу, постукивая трубкой по ладони. - Вы рассказывайте, рассказывайте...
Тот в очередной раз отдернул свою гимнастерку, пытаясь собраться с мыслями.
- Товарищ Верх... товарищ Сталин, - поперхнувшись, быстро поправился он. - Моей спецгруппе был дан приказ разведать обстановку в районе села Береза Сивиловской области на предмет испытания немецким командованием новых видом отравляющих веществ. В ходе выполнения задания группа столкнулась с высокой партизанской активностью в заданном районе. Было принято решения выйти на контакт в целях более оперативного получения необходимой информации...
Хозяин кабинета медленно шел мимо длинного стола, поверхность которого была покрыта зеленым сукном. Постороннему наблюдателю, если таковой по чистой случайности мог оказаться в том же самом месте, могло показаться, что его интересует не сам рассказ капитана, а зажатая в руках трубка с табаком.
- Боестолкновение с противников и последующее изучение захваченных трофеев показало, что в заданном районе противник не проводил испытаний химического оружия. Более того, согласно полученной от партизан информации, массовые противоэпидемические мероприятия, проводимые немецким командованием, были, действительно, направлены на локализацию неизвестного заболевания.
После более плотной работ с пленными удалось оценить масштабы распространения заболевания. В полевых госпиталях, развернутых на базе очищенных от местного населения деревень и сел, на настоящий момент содержится более тысячи солдат и офицеров противника, в разной степени пораженных заболеванием...
- Нехорошие вы вещи нам сообщили, - заговорил вдруг Сталин, оказавшись в этот самый момент в самой дальней части кабинета, отчего его голос звучал приглушенно. - Это может быть опасно и для наших войск. Что удалось узнать о самом заболевании? Вы не спешите. Я знаю, что вы все подробно описали вот тут... Главное, сейчас важно ваше впечатление... Что там дать?
Дернувшийся было в сторону стола, капитан вновь замер подобно мраморной статуе.
- … Товарищ Сталин, прежде чем, я начну говорить у меня есть просьба, - неожиданно произнес Смирнов, смотря прямо на себя.
В кабинете воцарилась тишина.
- Что вы говорите, товарищ Смирнов? - Сталину показалось, что он ослышался. - Вы говорите о какой-то просьбе?
- Ты забыл с кем разговариваешь? - прямо в лицо сидящему капитану бросил забытый всеми народный комиссар. - Тебе задал вопрос сам товарищ Сталин! Капитан Смирнов! Встать! И отвечать на поставленный вопрос!
Этот кабинет, являясь фактически домом для руководителя самого большого государства планеты, хранил много тайн. Он видел такое, на что автоматически нужно накладывать гриф «хранить вечно». Происходящее в этот самый момент, по-видимому, должно стать одной из таких тайн.
Капитана словно подбросило с места. Он вскочил и, выпрямившись, застыл.
- Лаврентий, отойди, - Сталин с любопытством смотрел на капитана и было в его взгляде что-то медицинское: он словно ученый, который в давно изученном вдоль и поперек явлении, нашел что-то совершенно новое и раньше не встречавшееся в реальной жизни. - Давай говори, капитан, что там у тебя...
Взгляд Смирнова из остекленевшего медленно стал нормальным, правда в нем все равно время от времени проскальзывали шальные нотки.
- Товарищ Сталин, я прошу прямо сейчас, до того как начну говорить, провести обследование моего психического здоровья, - в кабинете возможно впервые в его истории прозвучала крайне странная просьба. - Это, действительно, необходимо, товарищ Сталин.
Они на мгновение встретились глазами и верховный что-то там прочел такое, что перечеркнуло все его сомнения.
- Профессор Виноградов тебя устроит? - улыбнувшись от несуразности ситуации, спросил Сталин. - Хорошо! Профессора Виноградова ко мне и пусть захватит с собой инструменты.
В Кремле очень многое решалось быстро или почти мгновенно, и это свойство, как ни странно, совсем не определялось тем, что страна вела страшную войну.
Какие-то минуты прошли с момента телефонного звонка, но вот раздался стук и дернулась дверь, из-за которой показалась густая борода с лежащими чуть выше массивными очками с роговой оболочкой.
- Ээ... товарищ Сталин..., - негромко произнесла борода, оказавшаяся профессором Виноградовым. - Разрешите.
- Проходите, Алексей Петрович, проходите, - повернулся к нему хозяин кабинета. - Для вас есть работа. Вот!
Доктор несколько раз дернул головой по сторонам, стараясь оценить характер этой самой работы.
- Вот, капитан Смирнов Игорь Владимирович опасается за свое душевное здоровье, - продолжил Сталин, подходя ближе к разведчику. - Есть мнение, с которым совпадает и желание самого капитана, провести его полное психическое обследование! Как вы на это смотрите?
- Душевное...? Э?! - совершенно растерялся профессор, вцепившись в саквояж, который в этот самый миг оставался для него настоящим спасательным кругом. - Я, товарищ Сталин, готов, конечно готов... Вот сейчас.
На зеленое сукно лег саквояж, через секунду открывший свое нутро. Алексей Петрович, быстро поковырявшись, вытащил оттуда перчатки и несколько блестящих инструментов.
- Сейчас, посмотрим..., - одев резиновые перчатки, профессор словно обрел невидимую защиту, настолько радикально изменилось его поведение. - Так, молодой человек, смотрим сюда. Хорошо! Теперь сюда... Отлично! Реакция зрачков в норме. Травм головы не было? Может контузии? Нет! Ладно... Давайте, наклоняйте голову. Еще, еще, не бойтесь.
Сильный пальцы быстро пропальпировали поверхность головы, ища внешний повреждения.
- Неплохо, молодой человек, - отпустил его головы профессор. - Теперь, на пару вопросиков мне ответите. Хорошо?
Тот утвердительно кивнул, всем своим видом демонстрируя, что готов исполнять все требования доктора.
- Вопрос первый: какой сейчас год? - врач вытащил небольшой блокнот и остро отточенный огрызок карандаша. - 1941 г. Хорошо! Отметим... Теперь второй — объясните мне разницы между сеном и соломой?
Кто-то за их спиной издал тихой смешок по поводу такого вопроса.
- Сено — это высушенная на солнце луговая трава, - ни чуть не смущаясь от характера вопросов, отвечал Смирнов. - Солома — это высушенный остатки стеблей злаковых трав, в частности, пшеницы, ржи.
- Очень хорошо, а теперь можно вашу руку, - тот сразу же протянул ему твердую в заусенцах ладонь. - Теперь смотрим внимательно на меня... Так... Вот, раз! - капитан неуловимо дернулся, когда его указательный палец неожиданно поцарапали чем-то острым. - Ничего, ничего — это всего лишь комариный укол.. Вот вам вата! И еще вопрос: среди родных кто-нибудь болел психическими заболеваниями? Нет! Понятно! Собственно, вот и все товарищ Сталин.
- И чем вы нас порадуете, - тот сел в свое кресло и выжидательно посмотрел на доктора. - как душевное здоровье, товарища Смирнова?
- Я абсолютно уверен, что товарищ капитан, психически здоров, - профессор Виноградов говорил уверенным, даже немного безапелляционным тоном. - Осмотр показал, что молодой человек полностью адекватен и совершенно отдает отчет в своих поступках... Естественно, более полное заключение я бы мог выдать в случае недолгого стационарного наблюдения.
- Вот и хорошо, - вздохнул со странным чувством Сталин, выпроваживая профессора. - А теперь, товарищ Смирнов, мы вас внимательно слушаем! - в его тоне полностью исчезли нейтральные нотки, стало больше стали.
Разведчик встал по стойке смирно.
- Товарищ Сталин, в ходе выполнения задания группа столкнулась с необъяснимым явлением..., - бодрый тон капитан на некоторых словах словно спотыкался. - Там был Лес, товарищ Сталин... Живой Лес! - лицо раскраснелось, воротник ощутимо сжал шею. - Я лично разговаривал с деревом... Потом один из членов моей группы был чем-то заражен. Партизаны говорили, что так лес делает так, когда хочет кого-то изменить...