Мои родители и сестра всю неделю навещали меня, да и Дебби и Ричард тоже заходили. Я уже постепенно привыкала к потоку людей — тетушки, дядюшки, кузины, друзья. Даже Алекис заглянула, под руку со своим бойфрендом. Все были очень милы и оставались совсем ненадолго, потому как я вдруг обнаружила, что очень быстро устаю. Все было тяжело — говорить, ходить, есть, одеваться, принимать ванну. Я поняла, что просто хочу лежать в кровати и все — остальное было слишком трудно, но Райан заставлял меня быть активной. Он не позволял мне оставаться в постели. Он заставлял меня ходить, одеваться и посещать занятия. Каждый вечер я вместе с ним принимала пенную ванну. Но Райан прекрасно чувствовал, когда я уставала по-настоящему, и давал мне отдых, когда я в нем нуждалась.
Наконец, настало время ехать домой. Я забрала медицинские документы и медленно поковыляла к выходу. Признаться, я очень хотела домой. Прошло так много времени с тех пор, как я его покинула — хоть для меня это время и не было таким долгим.
Но сначала мы должны были заехать за Максимусом и Брутом, которых взял к себе на время Дэниел — ведь Райан был в больнице вместе со мной.
Дэниел поприветствовал нас. Он обычно был молчалив, но сегодня казался более дружелюбным, чем обычно.
— Рад видеть вас, Айрис. Выглядите отлично.
— Спасибо, Дэниел.
— Если вам что-то нужно, не стесняйтесь.
Я кивнула, глядя, как Райан идет к дому, чтобы забрать собак. Дэниел остался снаружи. Райан скоро вернулся с собаками — те были жизнерадостны, как всегда.
— Спасибо, брат.
Собаки тянули Райана к машине. Они остановились рядом со мной, почти сбив меня с ног.
— Эй! — Райан оттащил их.
Я начала петь одну из своих «собачьих» песен, радуясь, что голос вернулся. Я сочиняла песни для собак почти каждый день, обычно напевая на известный мотив свои собственные слова. Райан улыбнулся, счастливый, что я возвращаюсь к нормальной жизни.
И вот мы прибыли домой. Райан уже подготовил тренажеры, установив их в комнате отдыха внизу. Как я и думала, он взял самое лучшее: гантели, велосипеды, эллиптический тренажер, полный комплекс силовых тренажеров.
Я делала упражнения каждый день и становилась все сильнее и сильнее. Все возвращалось к норме, но все же была проблема. У меня начались кошмары, и я впала в депрессию. Райан очень тонко чувствовал мое настроение — мы по-настоящему начали узнавать друг друга — и потому сразу же пошел за успокоительными.
К тому же я теперь отказывалась есть, потому что боялась набрать вес снова, так что продолжила худеть.
Это беспокоило Райана.
Мы сидели за столом, и он пытался накормить меня своей чудесной едой, но я только размазывала ее по тарелке.
— Ты больше не любишь мою еду, милая?
— Люблю, но я не голодна.
— Тебе нужно есть. Ты таешь.
Я покачала головой. Я, наконец, стала себе нравиться, и не хотела, чтобы вес вернулся.
— Айрис, тебе нужно есть больше. Тебе нужно поддерживать силы, пока ты возвращаешься к норме.
Обычно он использовал мое имя только для серьезных разговоров, и этот не был исключением.
Я промолчала, уставившись в тарелку и не глядя на него. Я могла себе представить, как взгляд Райана буквально пронзает меня насквозь. Конечно, когда я набралась смелости взглянуть на него, так и оказалось. Он выглядел разозленным, растерянным и озабоченным одновременно, я быстро отвела взгляд, отставила тарелку и молча вышла из-за стола.
Этой ночью — и так случалось все чаще — у меня снова был один из тех ужасных кошмаров. Меня прижигали сигаретами, резали ножами, били ремнями. И я снова не понимала, что сплю. Я всегда отчетливо осознавала, что вот-вот умру. Я могла проснуться в холодном поту или Райан мог разбудить меня, чтобы уверить, что я в безопасности.
Но я не чувствовала себя в безопасности.
И я не могла заставить себя вернуться на работу. Райан устроил так, что моими делами теперь занимались другие юристы, попросив Мелинду организовать мои дела, пока я в больнице. Так что у меня не осталось в производстве дел, что было для меня даже хорошо. Я просто не могла заставить себя пойти туда, особенно после того, что случилось. Райан, кстати, и не настаивал.
И Райан тоже не возвращался на работу. Уход за мной стал его полноценной работой.
Однако после недели кошмаров и моих частых отказов от еды он решил, что нам пора навестить психиатра.
Я покачала головой.
— Пожалуйста, не надо. Я справлюсь, все будет нормально.
— Тебе нужно помощь. Женщина, которую я люблю, исчезает на моих глазах. Не могу видеть, как ты страдаешь.
Но я не хотела идти к психиатру. Не хотела, чтобы меня заставляли забыть о том, что случилось.
Но, конечно же, мы пошли. Райан бы со мной — для поддержки — но сказал, что с доктором я должна поговорить сама. Он остался в комнате ожидания, листал журналы, пока я была в кабинете.
— Снова здравствуйте, Айрис, — приветствовал меня доктор Гэблер.
— Здравствуйте.
Он помолчал и спросил, как я себя чувствую.
— Не особенно хорошо.
Он кивнул.
— Расскажи мне о том, что привело тебя сюда.
Конечно же, он знает.
— Ну, я была… меня…
Я беспомощно посмотрела на доктора.
— Пожалуйста, пусть сюда придет Райан.
Он тут же его позвал. Я повернулась к нему.
— Ты не мог бы рассказать, что случилось со мной?
— Милая, он знает, что случилось. Но доктору нужно, чтобы ты сама поговорила об этом с ним.
— О, — сказала я и замолчала.
Мы втроем сидели молча несколько минут. Меня начало трясти, вдруг резко заболела голова.
— Я не очень хорошо себя чувствую, — сказала я. — Можно мне уйти?
— Конечно, вы можете уйти.
— Спасибо.
Я записалась на завтра. Я хотела взять неделю перерыва, но Райан настоял.
После ужина, который я все так же размазала по тарелке, я спросила Райана. Что случилось с Рошель.
— Она в тюрьме, милая. Она больше не сможет тебе навредить.
Я покачала головой. Мне не верилось. Мой разум не в силах был в этом поверить. Я чувствовала, что Рошель еще где-то на свободе, и все еще ждет, когда я выйду из дома, чтобы схватить меня. И на этот раз в живых она меня не оставит. Я знала точно.
— Тюрьма? Ты имеешь в виду, изолятор?
Люди всегда путали изолятор с тюрьмой, а тюрьму с изолятором. Как публичный защитник, я настаивала на четкой терминологии.
— Да, в изоляторе, извини. Ждет суда.
— Почему ее не выпустили под залог?
— У нее есть свой частный самолет, и дом в Монако. Судья решил, что она просто сможет сбежать туда, и там ее никто не найдет. Так что в залоге ей отказали.