Читать интересную книгу Невменяемый скиталец - Юрий Иванович

Дело происходило уже после ужина, когда герцогиня уединилась с Ранеком возле очередного большого валуна, укрылась пологом тишины и о чем-то переговаривалась с недовольным мэтром. При этом они частенько посматривали на расположившийся возле большого костра общий круг крестьян, в котором сидел довольно улыбающийся Заринат. А довольный он был по своей извечной причине: его со всех сторон подкармливали то куском мяса с хлебом, то куском сыра с каким-либо овощем, а то и сладким манскатом. Без лишних церемоний уродливый воин принимал угощения и вполне ловко отправлял в свой безразмерный желудок. Кажется, крестьяне вошли в азарт и даже стали спорить, когда же этот воин наестся. Но пока остановки не наблюдалось.

В конце концов даже Вилейма возмутилась, отвлекшись от нравоучений и раздачи инструкций на предстоящую ночь:

– Ну сколько он может жрать? Лопнет ведь!

– Да мне самому интересно. – Ранек рад был смене темы в разговоре. – Вдруг он и в самом деле рухнет от заворота кишок? Ведь не соображает…

– Точно! – вспомнила хозяйка. – Не пора ли его «подстегнуть»?! Я уже немного восстановилась.

Сказано – сделано. На этот раз получилось. А вот картина осознания осталась прежней: бывший десятник замер, быстро осматриваясь и оценивая обстановку. Из темноты наблюдать за его превращениями было еще интересней. Вот он встал, несколько раз вздохнул, поглаживая отяжелевший живот и с напряжением вглядываясь в темноту. Повернулся, рассмотрел копошащихся с починкой людей возле повозки и шагнул в их сторону.

Еще мгновение назад Кремон отчетливо помнил всю круговерть отчаянной схватки, изнемогал от огненного жара и отчаянно избегал смертельных ударов, и вдруг…

Тихая ночь, костер, добрые лица сидящих рядом крестьян, отяжелевший желудок вместо отсутствующей магической силы и, как всегда, битком набитый рот.

«Это надо мной издеваются или как? – Он с трудом встал, всматриваясь в темноту. – Вот незадача, ничего не вижу! Где все остальные? Неужели погибли? – И только повернувшись назад, рассмотрел и повозку комедиантов, и крестьянские телеги, и своего опекуна за работой. – Надо расспросить про итоги сражения, а то ничего в голове не осталось. То эта дура меня за невинный вопрос душить начала, то сразу в гущу схватки прыгать довелось! Как я вообще от огненных молний не пострадал? Видимо, в моем теле молоко Топианской коровы чего-то натворило. А вот что бы было, если бы они в меня ледяной стрелой запустили? Кажется мне – замороженная тушка. Хорошо, что здешние маги такие удары не практикуют…»

Так и не заметив сидящую в темноте пару, Невменяемый приблизился к работающим:

– Все наши живы?

– Все! – откликнулся первым его сослуживец.

– О! Никак опять в полном здравии? – обрадовался возница.

– Ну ты и молодец! – Подающий одной рукой гвозди Уракбай оставил их на подножке и с чувством похлопал своего подопечного по плечу: – Лихо ты пятерых на капусту порубал! А если учесть, что двое из них были колдуны…

Кремон нахмурился, восстанавливая в памяти более детально все перипетии яростной схватки, и сам с удивлением помотал головой:

– Действительно, кажется, я двоих и в самом деле успел достать. Зато вот третий так мне наподдал… что… ничего больше не помню.

– Зато главное – ты живой остался, – восхищенно протянул Цай. – Да и тот, третий, на тебя весь резерв угробил. Его потом, как жабу, порезали. Так что, господин десятник, можно сказать, мы вам все собственной жизнью обязаны.

– Да я уже давно не десятник…

– Хорошо, будем обращаться: господин Заринат! – с готовностью согласился возница. – К таким воинам надо вообще обращаться на «вы» и шепотом.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Кремон, глядя прямо в глаза хитро улыбающемуся мужчине и припоминая замеченное во время сражения оборонное построение троицы попутчиков. – Сам-то тоже…

Но сразу осекся, заметив скошенный на крестьянина взгляд и короткое подмигивание. Понял, что свою магическую суть неприметный возница старается скрывать. Поэтому еще раз осмотрел расположенный прямо в поле лагерь, попутно ощупывая на себе оружие. Вынул меч из ножен, проверил заточку:

– Хороший! Откуда он у меня?

– Да ты после боя словно не в себе был, – с готовностью стал рассказывать молодой ордынец. – Так и ходил неприкаянный, словно тебя последним ударом опять наизнанку вывернуло. Жаловался на свой прежний зазубренный меч. Потом помылся и стал на поле боя трофейное оружие высматривать. Самое лучшее нашел, Ранек только губами потом чмокал от восхищения.

– А где же он?

– Да вон там, под валуном, вместе со своим другом сидит, – многозначительно пояснил Цай, сразу обозначая прячущуюся под маской герцогиню принадлежностью к замаскированному якобы мужчине.

– Не ранены?

– Целехоньки! – заверил Уракбай и делано вздохнул: – Это вот только мне так повезло. Видимо, ничему в армии научиться не успел.

– Да ты не прибедняйся! – подбодрил его возница. – Считай, сам пятерых разбойников из боя вывел. Рука не дрогнула, и глаз не подвел.

– Да это я больше со страха, – признался молодой ордынец, но Невменяемый тоже протянул с уважением:

– Представляю, если бы ты еще и рассердился! Всех бы, наверное, положил!

Все трое дружно засмеялись, да и крестьянин, жадно прислушивающийся к разговору, их поддержал. Но нежданное веселье вдруг прервал ворчливый голос мэтра:

– Молодцы ребята, повоевали хорошо. – Он вышел из темноты на свет в одиночестве и деловито приблизился к беседующим комедиантам. – Да вот только времени у нас на безделье совсем не осталось. Наши гастроли никто не отменял, а здесь сегодня полдня потеряли. Если хотим попасть на праздник Перевязи в Поднебесном саду, то придется поторопиться изо всех сил. Я тут прикинул, что даже ночевать нам теперь полные ночи не придется. А в этом месте – тем более. Как только закончите починку – сразу в дорогу. – И почти равнодушным тоном спросил Уракбая: – Тебя раны во время движения не побеспокоят?

– Не знаю, – пожал тот одним плечом. – Сейчас вроде не болят, да и не чувствую ничего.

– Значит, срастутся скоро. – Ранек изо всех сил отводил глаза в сторону, пытаясь себя подать могучим и непререкаемым авторитетом. Хотя, наверное, и сам был крайне против вот именно такой ночной гонки по дорогам. – Похасы отлично отдохнули, трофейных коней прихватим на запас. Так что нас здесь ничего больше не задерживает. Пошевеливайтесь, скоро отправимся.

Затем потоптался на месте, словно извиняясь, повернулся и отправился к крестьянам у костра оговаривать окончательно передачу другого трофейного имущества.

– Помочь? – потер руками Кремон, прекрасно понимая, что и в дороге можно выспаться.

– Да мы уже почти закончили, – засуетился возница, вновь подхватывая молоток. – Вот только парочку гвоздей заколотим да их острия с другой стороны завернем. Разве что для удобства, вот здесь комлем бревна подопри.

Починку завершили быстро. Как и впрягли без задержки похасов. Затем накрепко привязали к тыльному выступу повозки двух самых лучших лошадей и стали поспешно укладывать разложенные рядом вещи.

Все это время Невменяемый главным образом прислушивался к ощущениям собственного организма и с неприятной нервозностью ждал очередного своего ухода в бессознательное состояние. Как он уже догадался, долго при своей памяти он еще ни разу не оставался. Хотя если припомнить, то каждый «уход» предварялся каким-то экстренным событием: то истерическим смехом, то молнией охранной структуры, то удушением и ударами головы о борт, а то и вообще убийственным ударом огромной магической мощи. Разве что вот только после первого представления он как-то «погас» без видимой на то причины. Но если сейчас попробовать не напрягаться и не нарываться на неприятности, как долго продлится сознательное существование? Удастся ли при этом хоть что-то вспомнить? И стоит ли попросить о помощи своих колдунов-попутчиков? Пока он только четко помнил, как те довольно грубо пытались ему «помочь» при воспоминаниях, усиливая желание пооткровенничать. Такое избирательное «лекарство» явно не годилось, все-таки секретов своего королевства Кремон знал предостаточно. Но ведь существовала и масса других, положительных в оздоровлении процессов, которые даже далекий от медицины Эль-Митолан мог попробовать применить в его случае. Мало того, Невменяемый сам с ясной четкостью помнил многие из них и мог бы рассказать о них чисто теоретически. Потому что для практики так ни одной крохи магической силы у него и не скопилось.

«Тоже основополагающий вопрос! Почему я стал совсем простым человеком?

Неужели после сражения с Титаном? Может, и так. Но вдруг я в том сражении потерял только память, а до этого находился в армии Фаррати с каким-то определенным заданием? И моя легенда подразумевала сокрытие магической сущности? И это задание осталось актуальным до сих пор? Да нет! – сам себя разубеждал, усаживаясь внутрь повозки, воин. – Наверняка свой долг я уже выполнил. Скорей всего, задание мое и было связано с уничтожением того самого Детища. Ведь Уракбай рассказывает о массированной атаке на Титан целого отряда диверсантов. А кем они могли оказаться? Только энормианами; по сути… Но если людей и боларов еще можно отнести к подданным моего родного королевства, то что там делали драконы? Что-то тут не сходится… Надо будет у этого сослуживца выспросить все мельчайшие подробности – как о моей прежней жизни в его тысяче, так и о самом бое с Детищем. Все-таки чуть ли не три года прошло с момента моего выхода из Топей. Опять же если верить словам моего опекуна. Но как может такой большой отрывок времени почти ничем не запомниться? Только парочка смутных картинок да несколько странных имен. Так что расспрашивать придется, и очень много. Только вот как это сделать? Слишком уж дотошными, странными и подозрительными выглядят как сама герцогиня, так и два ее подчиненных. А если припомнить, что я вообще являюсь ее бесправным рабом, то стоит десять раз подумать о каждом слове, прежде чем сказать его вслух. Все-таки я не лома, а в Менсалонии! А порядки здесь самые что ни на есть терские. Вон что на дорогах делается… Хотя крестьяне выглядят слишком удивленными и совсем непугаными. Неужели для них такие схватки и сражения с разбойниками в диковинку? М-да! Еще одна загадка…»