Он пришел поздно от Марионы, у нее он спать не оставался. На скамейке у подъезда сидела Раиса с большим животом, он ее с трудом узнал, да и она его узнала, только потому, что впивалась глазами в каждого мужчину, заходящего в подъезд.
Код замка она не знала и в подъезд пройти не могла. Он привел ее к себе домой.
Срок у нее был серьезный, живот такой огромный, что Родька его с первой минуты забоялся. Рае было немного плохо после переезда. Она сразу легла на диван, теперь уже пришлось бегать Родьке и ухаживать за Раисой. Он не отрицал своего участие в образовании этого гигантского живота.
После работы он теперь шел домой, а ко мне больше не заходил, я и не спрашивала его не о чем. Был – хорошо, нет – тоже хорошо. Родька и Рая были вынуждена расписаться, потому что Раисе требовалось наблюдение врачей, она и приехала со своей медицинской картой. Родила она ближе к лету мальчика и девочку. Весь временный лоск с Родьки слетел, деньги уходили на детей и Раису. Все это так, но для дополнительного заработка нужна была вновь рассада для мистики на новую мебель, это понимали все, кто работал под моим руководством. Где ее взять? И главное, что взять? Ясно одно – это должно быть дерево. Родьку так напрягала Раиса с детьми, что его я не могла послать далеко и надолго. Свободным оставался сам реставратор Эрик Селедкин. Куда его послать? Вот в чем вопрос. Мне повезло.
Позвонил молодой человек и спросил:
– Вы берете ларцы, двухсотлетней старости? Или его надо в другое место сдать? У меня прабабка умерла.
– Размер большой у ларца? – 300х200х300, он с выступающей крышкой.
– Привозите! – с надрывом сказала я, боясь, что его отдадут кому-то другому.
Приехал симпатичный парень, поставил на стол ларец. Я решила, что ларец настоящий и ему лет триста, или мне так хотелось думать. Деньги я заплатила, чтобы случайно парень не забрал ларец назад. После его ухода я открыла ларец и чуть не закричала от обиды, внутри он был из свежего дерева, и как насмешка лежали деревянные бусы! Бусы на самом деле были старые и деревянные. Я еще раз осмотрела ларец и поняла, что его термическими циклами снаружи искусственно состарили, это значит, что кто-то парня из общих знакомых надоумил. А вот бусы?
Что если они тоже состарены? Их я отдала на дорогую экспертизу. Получила ответ: им лет 150. Надо было проверить их на мистичность. Вызвала знакомого экстрасенса.
Тот запустил свой стеклянный шар. Шар умудрился поговорить с деревянными шарами, ответ был тот же: 150 лет и бусы обладают свойством мистификации. Бусинок диаметром в 15 миллиметров было девять штук. Вполне достаточно для комплекта мебели, и на этот комплект руку наложил экстрасенс, он не захотел бусы выпускать из своих рук, а я без мебели, в которую их заточат, продавать ни за какие деньги не собиралась. Мы договорились о том, какая мебель нужна в данном случае.
Эрик пришел ко мне домой прорабатывать новый заказ комплекта мебели "бусинки".
Малыш подрос, и внимательно посмотрев на Эрика, спросил:
– Книги читать будешь, или азбуку со мной изучать?
– Я вообще-то пришел к твоей маме проработать новый, мебельный заказ.
– Она без тебя нарисует, а ты мне книги почитай, или смени мне видеофильм. Мог бы и машинку подарить, чего так просто пришел?
– Исправлюсь, давай сменю фильм.
Маленький Женя взял власть над Эриком и ко мне его не подпускал, пока я не закончила работу.
Я посмотрела на сына и сказала:
– У меня вырос личный охранник.
– Нет, я твой личный сын, – ответил малыш и бросил карандаш в пол, а тот острием попал в ковер…
Маграр (Эдик) задыхался от избытка воздуха и свободы на стройке. В дождливую погоду работы прекращались. Ему стало надоедать роль мужика, не мог он больше ходить в ватнике и быть таким замусоленным! Захотелось ему нежной жизни. Флора заводить детей не собиралась, пила таблетки, пачки за пачкой. Цивилизованной женщиной оказалась, а так баба – бабой. Он все локти искусал, что нож свой уникальный закинул в яму, на нем уже завод вырастал, стены были видны, а для переработки руды, оборудование завозили. Ему мучительно захотелось уехать, знал он за собой такую особенность. Он почти врос в новую почву, да зашатался от своих желаний. Как обычно, взял деньги свои и Флоры, документы, в которых была вписана она, сел на проезжающий поезд и был таков. На вокзале зашел в парикмахерскую, навел лоск, удивился, что так изменился за короткое время. И поехал навестить Мариону и Женьку, а потом можно ехать, куда глаза глядят.
Приоделся в магазине в новую одежду, старую в нем оставил. Из-за дерева посмотрел на свой дом, подъезд, вздохнул и вошел в подъезд.
Я открыла Маграру дверь. Несмотря на его новое лицо, я его узнала, но сказала:
– О, Эдик пожаловал, какими судьбами?
В прихожую выскочил Женька:
– Привет, Эдик! Маме работу принес?
– А, что все маме работу приносят?
– Да, бывает.
– Можно я зайду?
– Заходи, мне на компьютере сменить игру надо.
Когда Женька уснул, я спросила:
– Маграр и долго ты так будешь жить с чужим лицом и именем?
– Всю жизнь, а что узнала?
– Со спины, последний раз, когда тебя видела. Много еще чего натворил?
– Хватает.
– К матери пойдешь?
– Не знаю, но посмотреть на нее надо.
– Куда поедешь?
– Наездился, не знаю, чего хочу. Покоя хочу, а покоя нет.
Ночью к нам постучали, пришел детектив Ваня и сопровождающие его милиционеры:
– Привет Маграр, он же Эдик!
– А как вы обо мне узнали?
– Секрет, но тебе он уже не поможет, могу сказать, что на входе в город, на вокзале стоят турникеты, они отслеживают отпечатки пальцев, приезжающих в город людей. Вчера там твои отпечатки появились, нам поступил сигнал о твоем прибытии, ты – наш заказ, вот мы и приехали сюда, долго ты нас за нос водил. С Марионой и с сыном попрощался? Тогда пойдем. Два убийства, – это больше, чем одно.
Я посмотрела им вслед и ничего не сказала, затем подошла к окну и глянула вниз: в свете фонаря два милиционера лежали на земле с ножами в спине. Маграр убегал, за ним мчался детектив Ваня. Я прикусила нижнюю губу, посмотрела в спину Ване – он подвернул ногу и упал. Маграр скрылся.
Глава 47
Я стала рассуждать, а что мне оставалось делать? Чем знаменит Бонд? Он всегда побеждает, он положительный герой. А Маграр – Бонд наизнанку. Он уходит от погони, он наказывает тех, кто ему мешает. Почему он попадает в переделки? У него нет терпения, и его благоразумие носит относительный характер. А почему я ему могла изменять, как говорят при живом муже? Потому, что его соперники не считали его серьезным противником. А если они были, значит, Маграр, как мужчина не очень силен, свою несостоятельность он и заглушил ударом ножа. Большая месть слабого мужчины. Дальше – больше, череда преступлений нанизывалась на первое преступление.