Читать интересную книгу Стихи - Федерико Лорка

На влажном лике пейзажа моршин проступают сети рубцы от задумчивых взглядов давно истлевших столетий.

Пока отдыхают звезды на темно-лазурных простынях, я сердцем вижу свою мечту и тихо шепчу: - О господи! О господи, кому я молюсь? Кто ты, скажи мне, господи!

Скажи, почему нет нежности ходу, и крепко надежде спится, зачем, вобрав в себя всю лазурь, глаза смежают ресницы?

О, как мне хочется закричать, чтоб сльшал пейзаж осенний, оплакать свой путь и свою судьбу, как черви во мгле вечерней. Пускай вернут человеку Любовь, огромную, как лазурь тополевой рощи, лазурь сердец и лазурь ума, лазурь телесной, безмерной мощи.

Пускай мне в руки отмычку дадут я ею вскрою сейф бесконечности и встречу бесстрашно и мудро смерть, прихваченный инеем страсти и нежности. Хотя я, как дерево, расколот грозой, и крик мой беззвучен, и листьев в помине нет, на лбу моем белые розы цветут, а в чаше вино закипает карминное.

НОЧНАЯ МЕЛОДИЯ

Мне так страшно рядом с мертвою листвою, страшно рядом с полем, влажным и бесплодным; если я не буду разбужен тобою, у меня останешься ты в сердце холодном.

Чей протяжный голос вдали раздается? О любовь моя! Ветер в окна бьется.

В твоем ожерелье блеск зари таится. Зачем ты покидаешь меня в пути далеком? Ты уйдешь - и будет рыдать моя птица, зеленый виноградник не нальется соком.

Чей протяжный голос вдали раздается? О любовь моя! Ветер в окна бьется.

И ты не узнаешь, снежный мотылек мой, как пылали ярко любви моей звезды. Наступает утро, льется дождь потоком, и с ветвей засохших падают гнезда.

Чей протяжный голос вдали раздается? О любовь моя! Ветер в окна бьется.

ГНЕЗДО

Что там во мне таится в такой печальный час? Кто лес мой, золотой и свежий, вырубает? Как в зыбком серебре зеркал я прочитаю то, что речной рассвет передо мной расстелет? Вяз замысла какого в моем лесу повален? В каком дожде молчанья дрожу я с той поры, как умерла любовь на берегу печали? Лишь терниям лелеять то, что во мне родилось?

ИНАЯ ПЕСНЯ

Сон навсегда исчез, навек развеян! В дождливый этот вечер всем сердцем я измерил трагедию осенних рыдающих деревьев.

О тихую печаль предсмертного смиренья мой голос раздробился. Сон навсегда исчез, навек развеян! Навек! О боже! Снег ложится - беспредельный на бездорожье жизни моей, и оробело, чтобы застыть и сгинуть, уходит заблужденье.

Вот и вода внушает: сон навсегда исчез, навек развеян! А сон, он бесконечен? Его опора - эхо, сырой туман, а сам туман - усталость снега.

Мое сердцебиенье мне говорит, что сон навек развеян. В дождливый этот вечер всем сердцем я измерил трагедию осенних рыдающих деревьев.

Федерико Гарсиа Лорка

Федерико Гарсиа Лорка

Стихи о канте хондо 1921 - Балладилия о трех реках. Перевод В. Стобова

- Поэма о цыганской сигирийе - Пейзаж. Перевод М. Цветаевой - Гитара. Перевод М. Цветаевой - Крик. Перевод Г. Шмакова - Тишина. Перевод А. Гелескула - Поступь сигирийи. Перевод А. Гелескула - Следом. Перевод В. Стобова - А потом... Перевод М. Цветаевой

- Поэма о Солеа - "Суха земля...". Перевод Н. Горбаневской - Селение. Перевод М. Цветаевой - Перекресток. Перевод В. Парнаха - Ай! Перевод М. Самаева - Неожиданное. Перевод Ю. Петрова - Пещера. Перевод А. Гелескула - Заря. Перевод Инны Тыняновой

- Поэма о Саэте. Перевод А. Гелескула - Лучники - Ночь - Севилья - Процессия - Шествие - Саэте - Балкон - Рассвет

- Силуэт Петенеры. Перевод М. Самаева - Колокол - Дорога - Шесть струн - Танец - Смерть Петенеры - Фальсета - De profundis - Вопль

- Две девушки - Лола. Перевод М. Самаева - Ампаро. Перевод В. Стобова

- Цыганские виньетки. Перевод М. Самаева - Портрет Сильверио Франконетти - Хуан Брева - В кафе - Предсмертная жалоба - Заклинание - Momento

- Три города. Перевод А. Гелескула - Малагенья - Квартал Кордовы - Танец

- Шесть каприччо. Перевод М. Самаева - Загадка гитары - Свеча - Кротало - Кактус Чумбера - Агава - Крест

- Сцена с подполковником жандармерии. Перевод А. Гелескула - Сцена с Амарго. Перевод А. Гелескула

БАЛЛАДИЛИЯ О ТРЕХ РЕКАХ

Гвадалквивир струится в тени садов апельсинных. Твои две реки, Гранада, бегут от снегов в долины.

Ах, любовь, ты исчезла навеки!

В кудрях у Гвадалквивира пламенеют цветы граната. Одна - кровью, другая - слезами льются реки твои, Гранада.

Ах, любовь, ты прошла, словно ветер!

Проложены по Севилье для парусников дороги. По рекам твоим, Гранада, плавают только вздохи.

Ах, любовь, ты исчезла навеки!

Гвадалквивир... Колокольня и ветер в саду лимонном. Дауро, Хениль, часовенки мертвые над затоном.

Ах, любовь. ты прошла, словно ветер!

Но разве уносят реки огни болотные горя?

Ах, любовь, ты исчезла навеки!

Они апельсины и мирты несут в андалузское море.

Ах, любовь, ты прошла, словно ветер!

ПОЭМА О ЦЫГАНСКОЙ СИГИРИЙЕ

ПЕЙЗАЖ

Масличная равнина распахивает веер, запахивает веер. Над порослью масличной склонилось небо низко, и льются темным ливнем холодные светила. На берегу канала дрожат тростник и сумрак, а третий - серый ветер. Полным-полны маслины тоскливых птичьих криков. О, бедных пленниц стая! Играет тьма ночная их длинными хвостами.

ГИТАРА

Начинается плач гитары. Разбивается чаша утра. Начинается плач гитары. О, не жди от нее молчанья, не проси у нее молчанья! Неустанно гитара плачет, как вода по каналам - плачет, как ветра над снегами - плачет, не моли ее о молчанье! Так плачет закат о рассвете, так плачет стрела без цели, так песок раскаленный плачет

о прохладной красе камелий. Так прощается с жизнью птица под угрозой змеиного жала. О гитара, бедная жертва пяти проворных кинжалов!

КРИК

Эллипс крика пронзает навылет молчание гор,

и в лиловой ночи над зелеными купами рощ вспыхнет черной радугой он.

А-а-а-а-ай!

И упругим смычком крик ударил по туго натянутым струнам, и запела виола ветров.

А-а-а-а-ай!

(Люди в пещерах гасят тусклые свечи.)

А-а-а-а-ай!

ТИШИНА

Слушай, сын, тишину эту мертвую зыбь тишины, где идут отголоски ко дну. Тишину, где немеют сердца, где не смеют поднять лица.

ПОСТУПЬ СИГИРИЙИ

Бьется о смуглые плечи бабочек черная стая. Белые змеи тумана след заметают.

И небо земное над млечной землею.

Идет она пленницей ритма, который настичь невозможно, с тоскою в серебряном сердце, с кинжалом в серебряных ножнах.

Куда ты несешь, сигирийя, агонию певчего тела? Какой ты луне завещала печаль олеандров и мела?

И небо земное над млечной землею.

СЛЕДОМ

Смотрят дети, дети смотрят вдаль.

Гаснут медленные свечи. И две девушки слепые задают луне вопросы, и уносит к звездам ветер плача тонкие спирали.

Смотрят горы, горы смотрят вдаль.

А ПОТОМ...

Прорытые временем лабиринты исчезли. Пустыня осталась.

Немолчное сердце источник желаний иссякло.

Пустыня осталась.

Закатное марево и поцелуи пропали.

Пустыня осталась.

Умолкло, заглохло, остыло, иссякло, исчезло. Пустыня осталась.

ПОЭМА О СОЛЕА

* * *

Суха земля, тиха земля ночей безмерных.

(Ветер в оливах, ветер в долинах.)

Стара земля дрожащих свечек. Земля озер подземных. Земля летящих стрел, безглазой смерти.

(Вихрь в полях, ветерок в тополях.)

СЕЛЕНЬЕ

На темени горном, на темени голом часовня. В жемчужные воды столетние никнут маслины. Расходятся люди в плащах, а на башне вращается флюгер. Вращается денно, вращается нощно, вращается вечно.

О, где-то затерянное селенье в моей Андалузии слезной...

ПЕРЕКРЕСТОК

Восточный ветер. Фонарь и дождь. И прямо в сердце нож. Улица дрожь натянутого провода, дрожь огромного овода. Со всех сторон, куда ни пойдешь, прямо в сердце нож.

АЙ!

Крик оставляет в ветре тень кипариса.

(Оставьте в поле меня, среди мрака плакать.)

Все погибло, одно молчанье со мною.

(Оставьте в поле меня, среди мрака плакать.)

Тьму горизонта обгладывают костры.

(Ведь сказал вам: оставьте, оставьте в поле меня, среди мрака плакать.)

НЕОЖИДАННОЕ

Он лег бездыханным на мостовой с кинжалом в сердце. Его здесь не знает никто живой. Как мечется тусклый фонарь, мама!

Как мечется тусклый фонарик над мостовой. Уже рассветало. Никто живой не вздумал прикрыть ему веки, и ветер в глаза ему бил штормовой. Да, бездыханным на мостовой. Да, с кинжалом в сердце. Да, не знает никто живой.

ПЕЩЕРА

Протяжны рыдания в гулкой пещере.

(Свинцовое тонет в багряном.)

Цыган вспоминает дороги кочевий.

(Зубцы крепостей за туманом.)

А звуки и веки что вскрытые вены.

(Черное тонет в багряном.)

И в золоте слез расплываются стены.

(И золото тонет в багряном.)

ЗАРЯ

Колоколам Кордовы зорька рада. В колокола звонкие бей, Гранада.

Колокола слушают из тумана андалузские девушки утром рано и встречают рассветные перезвоны, запевая заветные песни-стоны.