Читать интересную книгу Глубинная ловушка - Валерий Рощин

Молчу. Какая нам, к черту, разница? Да и ночи здесь в июле – одно название. По распорядку должна быть темень, а на деле светло-серые сумерки. Ничего не поделаешь – полярный день: солнце подобно мячику скачет по горизонту и не может толком за него закатиться.

Север. Мать его ртутным столбом…

* * *

Следуя полным ходом, к десяти часам следующего дня «Стойкий» преодолел триста семьдесят морских миль и прибыл в район встречи с британцами. Район находится в пятидесяти километрах к северу-востоку от знаменитого Нордкапа – высокого скалистого мыса на острове Магерё, считающегося самой северной точкой континентальной Европы.

Небольшое судно «Odyssey», принадлежащее британской компании «Marine Exploration», встречает нас тремя протяжными гудками. «Одиссей» похож на российские водолазные морские суда серии «ВМ», однако превосходит их водоизмещением, степенью специальной оснастки и размерами бортового крана. Мы отвечаем тем же приветствием и, отдав якоря, встаем неподалеку. Работаем в режиме радиомолчания, дабы не привлекать раньше времени норвежских пограничников и службы радиоперехвата.

Первым делом боцманская команда сторожевика спускает на воду катер. В его нутро усаживаются «пиджаки», к штурвалу встает мичман, и катер шустрит по волнам в сторону «Одиссея». Переговоры длятся всего десять минут, после чего британцы готовят оборудование и водолазов к погружению.

Готовимся и мы…

Глава четвертая. Москва

– Анна Аркадьевна, вы обратили внимание на пассажиров соседнего самолета? – интересуется Саша. В голосе звучат нотки восхищения.

– Да, обратила. Крупные личности.

– Интересно, куда они собираются лететь?

– А тебе какая разница?

– Ну, так… для общего развития. Хотелось бы знать, где обитают такие накачанные ребятки.

– Где-где… Там же, где их хозяева.

– В каком смысле? Какие хозяева?

– Обычные. Олигархи, миллиардеры, мультимиллионеры и прочая отрыжка капитализма. Скорее всего, эти монстры – их охранники. Кстати, вы говорили о машине, – оборачивается Анна к сопровождающему мужчине в штатском. – Где она?

– Нас встретят у выхода с летного поля.

– И куда мы поедем?

– Известно куда. На Лубянскую площадь.

– Замечательно. Там еще не бывала. А моего коллегу до Института теплотехники по пути не подбросим?

– Где он находится?

– Я думала, вы знаете все. Саша, как лучше доехать до твоего института?

– По Ленинградскому шоссе до МКАД, потом по Дмитровскому до Отрадного.

– Подбросим, – соглашается фээсбэшник.

Каблучки модельных туфель часто стучат по асфальту. Анна не переносит информационного тумана, неопределенности и прочих непоняток, поэтому спешит прояснить ситуацию с приглашением (или вызовом?) в один из департаментов Федеральной службы безопасности. Собственно, тучи над Анной сгустились еще в Воткинске. Уже там, в процессе подготовки баллистической ракеты к двенадцатому испытательному пуску, сотрудники ФСБ проявили к ее персоне повышенный интерес: то настойчиво приглашали в Управление по Удмуртской Республике, то приезжали сами и подолгу беседовали с ней при закрытых дверях. Мало кому из окружения Анны было известно об этих контактах; а те, кому она доверяла, деликатно обходили неприятную тему. Ничего этого Симонов, конечно, не знал. А в Северодвинске, при сходе по трапу с борта эсминца «Ушаков», он нос к носу столкнулся с двумя подозрительными типами в штатском, что привело его в полное замешательство.

– Простите, вы – Воронец Анна Аркадьевна? – отодвинув его в сторону, приглушенно спросил один из них.

– Да, – устало вздохнула молодая женщина. – Чем обязана?

– Вы не могли бы уделить нам несколько минут? – показал один из них удостоверение.

– Опять вы. Пожалуйста…

Результатом недолгой беседы стали быстрые сборы в гостиничном номере и скорый выезд на военный аэродром, где дожидался специальный самолет, присланный за ней из столицы. Сугубо гражданский молодой человек ничего не понимал в происходящем: нервничал, сочувствовал, сопереживал. Потом напросился доехать до аэродрома с Анной и на всякий случай захватил свои вещи. Вдруг возьмут? Ему ведь тоже в Москву.

Взяли. После того, как Анна Воронец лично обратилась к сопровождавшим ее мужчинам…

На Ленинградском шоссе, немного не доехав до МКАД, застряли в длинной пробке: несколько экипажей ГАИ перекрыли движение и стали тупо ждать проезда какого-то начальства.

Анна не то чтобы нервничала, просто она не любила и не выносила неопределенности. Не нравится ей и эта задержка посередине пути. Скорее бы встретиться с пригласившим ее загадочным человеком и разрешить все недоразумения.

Беспрестанно поглядывая на часы, она достает из сумки справочник и, открыв на заложенной страничке, пытается читать…

От чтения отвлекает кортеж, пронесшийся в попутном направлении с включенной сиреной и синими маячками.

– Забавный прогресс, – шумно захлопывает она технический фолиант. – Раньше придворные шуты бегали с бубенчиками, а теперь ездят с мигалками.

– Думаю, это не все, – тоскливо смотрит на забитую машинами дорогу провожатый фээсбэшник. Кого-то ждут по встречке…

Встречного упыря пришлось ждать гораздо дольше. Анна выбрасывала в открытое окно второй окурок, когда в нескольких метрах с важной неторопливостью прокатил одинокий черный автомобиль представительского класса с неизменным атрибутом власти – синим маячком на крыше. Подобным пренебрежением к тысячам ожидавших людей возмутился даже Симонов:

– Какая все-таки наглость!

Молодая женщина с грустью глядит вслед удалявшейся машине:

– А ты знаешь, кто это?

– Понятия не имею, – обиженно бурчит он.

– Наслаждайся публичным зрелищем – это новый вид «галерных рабов» из тех, что сидят сверху и гребут к себе. Представитель очередной волны великой русской эмиграции.

– Про рабов понятно – наслышан. Им так тяжело работать, что добровольно из власти – только вперед ногами. А какое они имеют отношение к эмиграции?

– Самое прямое: им до поры на все наплевать. Они живут в своем милом обустроенном и уютном мирке; прикидываются, что работают, а на самом деле воруют, обманывают, жируют… А когда доведенный до ручки народ возьмется за дубины и вилы – дружною толпою побегут до городу Парижу. Там наворованное благополучно пропьют и примутся тосковать по навеки утраченной великой Родине: сочинять стишки о белых березках и петь романсы про необъятную русскую ширь, – устало вздыхает Воронец. – Господи, не было б среди нас этой мрази – не случалось бы и потрясений вроде Октябрьского переворота…

Слушая сии вольные речи, Симонов испуганно косит глаз на фээсбэшника. Но тот, криво усмехнувшись, молчит. Видать, и многих из них достала вседозволенность и безнаказанность власть имущих.

Многорядный поток постепенно приходит в движение…

Пробившись сквозь Ленинградку, МКАД и Дмитровское шоссе, автомобиль доезжает до Отрадного. Короткая улочка с очаровательным названием Березовая Аллея. Машина тормозит напротив светлого институтского корпуса.

«На месте», – обернувшись, без слов объявляет фээсбэшник.

Молодой человек суетливо хватает сумку. Покидая салон, жалостливо просит:

– Анна Аркадьевна, пожалуйста, позвоните мне. Позвоните, как освободитесь, хорошо?..

– Постараюсь, – холодно кивает она. – Удачи тебе, Симонов…

* * *

– Нет, телеметрию расшифровать не успели, – отвечая на вопрос Анны, произносит седовласый пожилой мужчина и подходит к карте. Трижды он тычет тонкой указкой вдоль северных границ Российской Федерации и монотонно продолжает: – В этих точках находятся наземные станции слежения за испытательными пусками из акваторий Белого и Баренцева морей. А на морских участках траектории… – указка скользит по голубой краске, – дежурят научно-исследовательские суда Министерства обороны.

«Это мне давно известно, – устало думает Анна. – Пора перейти к конкретике».

Сегодня она впервые увидела Сергея Сергеевича. До этого ей дважды передавали его распоряжения, один раз довелось поговорить по телефону. Проходя лабиринтами здешних коридоров, она попробовала возмутиться:

– Послушайте, я могу узнать, к кому вы меня ведете?!

– Нет, – отрезал молчаливый проводник. – Все, что вам нужно знать, это имя – Сергей Сергеевич. Остальное он объяснит сам. Если сочтет нужным…

Вот так. Ни больше ни меньше.

Подчиняясь ее мысленной просьбе, руководитель одного из подразделений ФСБ (так он себя назвал) торжественно обводит северо-восточную область моря Лаптевых:

– Ваше детище – третья ступень «Молота», уважаемая Анна Аркадьевна, – изволило исчезнуть с радаров станций наблюдения где-то здесь.