— В ноженьках у вас, сударь, валяться станем, — запричитал штабс-капитан, заметив на моем лице бурную работу мысли, — А ну, падайте перед батюшкой нашим, спасителем родимым на колени! — господин Кулибин и поручик, недолго думая, брякнулись на колени и воздели руки ко мне.
— Да прекратите вы фигней страдать, — вот же чего придумали, на коленках ползать, — Помогу.
Команда экспериментальной повозки вскочила на ноги и стала энергично жать мне руки.
— Значит так, ребята, — вырвался я из крепких объятий, — Сегодня ночью будьте готовы. Приду с инструментами и прочим необходимым. Вырвемся, не сомневайтесь. Вас куда доставить то? На Землю? Так там сейчас совсем другое время. Другие обычаи. Да и нравы совсем уж гадские.
— Зачем нам Земля, — господин Кулибин отжал от слез бороду, — Мы, сударь, рождены, чтобы сказку сделать былью. У нас же не как у нормальных государевых людей. Все совсем наоборот. Вместо рук как бы крылья, а вместо сердца моторы гудят пламенные. Нам бы до нашей повозки добраться. А там я….
Господин Кулибин затряс кулаками, весьма красочно показывая, что он сделает, если доберется до своего аппарата.
— Не сомневайтесь, сударь, — успокоил меня штабс-капитан, — У господина Кулибина весьма не дюжий ум, и с его помощью мы выкрутимся из какого угодно места. Молчите поручик, я же просил не встревать. У нас на повозке и оружие имеется, надежно спрятанное. Два револьвера и пулемет с запасными лентами. Любому басурманину покажем, на что русский человек способен. Так что только вызволите нас отсюда сударь, а мы уж добро помним. Может когда надо и пригодится вам штабс-капитан Орлов и его команда. Не смею вас больше задерживать, сударь. Будем вас с нетерпением ждать ночь. Выход знаете где? Поручик, я же приказал молчать! Стреляемся сегодня ночью. Вы подлец, поручик. Подлец и негодяй…
Я быстренько ретировался от ругающегося на поручика штабс-капитана, не понимая, за что на бедного парня взъелись. Ведь не говорит ничего, а только рот пытается открыть.
Выход я нашел быстро. Кузьмич помог мне разгрести паутину и растащить завал из костей и грязных кастрюль. Дверь подалась тяжело, но это и неудивительно. Пользовались ею, наверно, последний раз когда поставили на это место.
За дверями нас ждала молчаливая толпа якудзян, вперемешку с охранниками. Последние были при полном вооружении и держали двери под прицелом. Только счастливая случайность, да то, что Кузьмич предусмотрительно высунул в дверь не голову, а белый носовой платок, спасли наши жизни.
Дружный залп охранников разнес платок в клочья, и только после этого прозвучала команда, чтоб не стреляли. Мол, свои выходят.
Едва двери за нами захлопнулись, как охранники возвели перед ними завал из мешков с песком и камней. Потом все это дело залили пластиком и воткнули табличку с надписью «Саркофаг не вскрывать, кабель».
А на нас навалилась восторженная толпа и журналисты. Все хотели знать, что представляют из себя «гады», и как нам удалось ускользнуть из их лап.
Рассказал все честно. Что, обитатели секции «гады» весьма кровожадные твари, ужасные монстры и жуткие кровопийцы. Что ходить к ним не стоит. Что уровень развития у них слабый. И так далее. В общем, сделал все возможное, чтобы хотя бы в ближайшие сутки ребят не беспокоили.
После интервью мы поспешили на Корабль. Предстоящая ночь должна была стать испытанием не только для нас, но и для команды штабс-капитана Орлова.
К операции спасения требовалось основательно подготовиться, поэтому, как только мы завалились на Корабль, я отправился в комнату отдыха и улегся спать. Кузьмича я попросил разбудить меня в самое темное время суток, и заодно, подготовить план предстоящей операции.
— И только тогда о нас, Кузьмич, может быть сложат частушку. Хорошую. Забористую. Полюбила я двоих…
И я заснул.
— Это что? — спросил я первым делом, как только Кузьмич растолкал меня по моему же приказу в темное время местных суток.
Перед кроватью грудами высились толстые папки, перевязанные для прочности проколкой, валялись туго свернутые плакаты, а в самом центре красовался макет столицы из пенопласта в масштабе один к миллиону.
— Командир просил обдумать план действий? Я выполнил, — скромно заявил Кузьмич, потупив глаза. Ждет, что я похвалю.
— Ждешь, что я похвалю?
Кузьмич улыбнулся. Скромно.
— Пока вы дрыхли, командир, я проделал весьма большую работу. Вот взгляните…, — бабочек допорхал до макета и завис над самой высокой его частью, представляющей четырехсот этажный местный концертный зал, — Перед вами открывается прекрасная панорама столицы. Древняя часть города, покрашенная красной краской, служит местом паломничества местных жителей. А вот здесь, в синих районах, сосредоточена общественная жизнь. Магазины, офисы, сауны с девочками. А теперь обратите внимание на это здание. Выполненное неизвестными мастерами в начале переселения, оно до сих пор сохранило в первозданной красоте исполнения систему канализации и водопровода. Множество музеев, парков, садов и пивных делает столицу прекрасным местом для отдыха и работы.
— Все это здорово, Кузьмич, — не лень же было лепить? — Но я не вижу и не слышу плана по вызволению из плена космических проходимцев?
— Вы хотели сказать первопроходцев?
Промашечка вышла. Со сна, наверно.
— План здесь, — бабочек кивнул на папки и рулоны, — Я взял на себя нелегкий труд по организации самого громкого, на мой взгляд, преступления в этом городе. Опросил сорок тысяч триста якудзян на предмет общественного мнения. Завербовал сорок тысяч триста якудзян агентурными работниками. В данный момент сорок тысяч триста местных жителей проводят сидячую забастовку у местной мэрии в поддержку защиты животного мира. И наконец! Я приготовил две лопаты, которыми мы выроем подземных ход до темницы и спасем наших братьев.
Вот этот пункт особенно мне интересен. Делать подкоп? В этом есть смысл. Не хотел говорить, но и у меня поначалу возникла точно такая же мысль. Дешево и сердито. Одно смущает. Капать придется долго и, по всему, одному мне.
— Я уже составил план подземных коммуникаций столицы и прокопал половину пути, — Кузьмич с чувством выполненного долга приземлился на пенопластовый мост и вопросительно посмотрел на меня. Что еще, мол, от него требуется?
— Командир! — голос Волка был слегка смущен, — Тут к вам народ просится.
— Что за народ? — нащупывая тапочки, спросил я.
— Не знаю, командир. С лопатами все. С ломами и компрессорными установками. Экскаваторы с ними. Штук десять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});