Закончив формальности, и отдав нужные распоряжения, уже собирался сойти на берег для нанесения визита командиру порта, как неожиданно на борт прибыл Игнатов. И по виду нашего начальника службы безопасности сразу стало ясно — что-то случилось...
После нашего эпического прорыва через Босфор и прибытия в Одессу, своих друзей по институту — юных гениев Пашку Серебрякова и Ваньку Петрова, я сразу же убрал с парохода от греха подальше, поселив их в городе в неприметном особняке под надежной охраной. Причем так, чтобы это не бросалось в глаза. Раз эти умники умудрились открыть радиосвязь и слепить из подручных средств действующую радиостанцию раньше «положенного» времени, то пусть и дальше занимаются наукой на благо Российской Империи и их работодателя господина Давыдова. А финансирование в требуемом объеме я им обеспечу. Заодно проинструктировал охрану из своих «спецназеров» - бдить в оба. Работе юных дарований не мешать, но следить за окружающей обстановкой, фиксировать все попытки войти с ними в контакт и немедленно выяснять максимум информации об этих лицах. В случае же каких-либо нехороших активных поползновений с их стороны брать за шкирку супостатов и вытряхивать до донышка, не оставляя следов и свидетелей. До последнего времени все было тихо. Пашка и Ванька творили на благо науки, в меру допустимого предавались радостям жизни в свободное время, не переходя границы разумного, никто из посторонних ими не интересовался. Мои действия по нейтрализации Чумака и его банды тоже никак не повлияли на ситуацию, и мне показалось, что пронесет. Важное научное открытие удалось сохранить в тайне, а что там двое недавно появившихся в Одессе обывателей творят, никого не касается. Но так продолжалось только до тех пор, пока «Лебедь» не вышел в море. И я на нем, утратив возможность контроля. Буквально на следующий день с Пашкой и Ванькой на улице совершенно «случайно» (как потом выяснили, намеренно) пересеклись две барышни. Завязалось знакомство. Эти два павлина и распушили хвосты. Поскольку приказа мешать им не было, охрана только наблюдала. Компания организовала вечеринку, прекрасно проведя время в особняке до утра. А потом Пашка с Ванькой получили предложение нанести ответный визит. Вот здесь уже старший группы охраны решил не рисковать, запретил героям-любовникам развлекаться на чужой территории и уведомил Игнатова, запросив дальнейшие инструкции. Увы, не помогло. Два балбеса сумели обмануть охрану и улизнуть. Правда, охрана услышала шум на улице, но было уже поздно. Ваньку нашли в бессознательном состоянии с ножевым ранением и следами от удара тупым предметом по голове, а Пашка исчез. Раненого быстро доставили в больницу, но доктора говорят, что надежды нет. Сходили на блядки, идиоты...
Выслушав доклад, я только скрипнул зубами в тихом бешенстве. Не уберег... Слишком сильно расслабился и упустил контроль над ситуацией. Готов держать пари на что угодно, это не банальное ограбление. Ребят пасли. А барышни — обычная наживка, на которую клюнули два изголодавшихся балбеса...
- Когда это произошло, Павел Артемьевич?
- Вчера вечером. Шум услышали без четверти девять, уже было темно.
- Кто еще об этом знает?
- Многие. Полиция приезжала. Но там уверены, что это обычные налетчики. Соседи знают. Тоже шум услышали. Но видели только удаляющееся ландо с поднятым верхом.
- Что доктора говорят?
- Говорят, что безнадежен. Тяжелое ранение в живот. Протянет от силы несколько дней. Да еще и по голове чем-то приложили. В чувство так и не пришел. Поэтому что конкретно произошло, до сих пор неизвестно.
- Его охраняют в больнице?
- Да. Но пока что никто им не интересовался.
- Обыск в их комнатах и мастерской проводили?
- Проводили, но что мы там поймем? Ничего подозрительного не нашли. Бумаги и железки.
- Значит так, Павел Артемьевич. Все бумаги и железки изъять и поместить под охрану. Я потом позже посмотрю. А сейчас едем в больницу. Может все же придет Иван в себя. Хотя бы будем знать, от чего отталкиваться.
- Юрий Александрович, Вы тоже считаете, что это не обычные налетчики? И дело здесь явно не в получении выкупа?
- Уверен в этом. Налетчики не разъезжают на ландо с поднятым верхом по городу, чтобы нападать на случайных прохожих. Ребят хотели похитить. Причем не с целью получения выкупа. Тот, кто это сделал, знал, что это мои люди. И знал, что я никому ничего платить не буду. Очевидно, в последний момент что-то пошло не так. Скорее всего, они оказали сопротивление. Одного все же удалось взять, а раненого бросили, поскольку понимали — он не жилец. Но это мои предположения. А что там на самом деле было — бог весть...
Попросив подождать Игнатова на причале, пока я соберусь, едва он вышел, связался с Гансом, который еще до рассвета вернулся в каюту и сейчас удобно расположился в уголке возле рундука, включив режим мимикрии.
- Что скажешь, Ганс?
- Ничего хорошего, Командир. Судя по полученной информации, у раненого проникающее ранение в брюшную полость и уже развился перитонит. А чуть позже начнется сепсис. При здешней медицине это верная смерть. Если тебя интересует, смогу ли я его вылечить, то чисто технически проблем нет. Смогу. Только никто из местных эскулапов в это не поверит. И сочтет Чудом, сотворенным Господом. Если бы не было свидетелей, то еще можно было бы все сделать незаметно, придав видимость неопасного поверхностного ранения. Но после того, как его осмотрели врачи в больнице, такое невозможно. А сотворять чудо — оно тебе надо? И так уже к тебе проявляют пристальное внимание. Как свои, так и чужие. А ушлые ребята из Службы глубинной разведки дело знают.
- Пожалуй, ты прав... Ладно, едем. Будешь у меня в кармане, режим мимикрии не отключай...
Когда мы с Игнатовым прибыли в больницу, нас незамедлительно принял врач и проводил к раненому, лежащему в отдельной палате. У дверей находилась пара охранников, заверившая, что за все время никто из посторонних не интересовался пострадавшим. Войдя в палату и едва взглянув на своего друга, сразу понял — надежды нет. Такое мне приходилось видеть не раз. На всякий случай все же поинтересовался возможностью излечения, но ответ пожилого доктора был вполне ожидаемым.
- Увы, господа. Раненый обречен. Не хочу давать напрасных надежд, я уже сталкивался с такими случаями. Если только не произойдет чудо... Единственное, что мы сейчас можем сделать, это не приводить его в чувство и позволить тихо уйти во сне. Мне очень жаль...
Не стоило ждать другого вердикта. Уровень здешней медицины настолько убог, что меня порой удивляет, как местные эскулапы иногда все же умудряются спасти пациентов с тяжелыми ранениями. Но здесь явно не тот случай. Спрашивается, и что теперь делать? Терять не только друга, но и очень ценного специалиста, чье имя в науке могло бы стать рядом с именами Ломоносова и Попова? Нет, такого я допустить не могу...
Ганс, прислушивающийся к моим мыслям, забеспокоился.
- Командир, ты что задумал?
- Ганс, мне очень н у ж е н этот человек! Вот просто н у ж е н, и все!
- Да на какой хрен тебе этот абориген сдался? Разве других мало?
- Других много. А вот таких я еще не встречал.
- Ну, с тобой не соскучишься... Ты что, предлагаешь применить протокол «Паладин»? А ты не забыл, что от этой опции довольно быстро отказались? На это можно пойти только добровольно. Иначе может вылезти масса негативных моментов. Вплоть до потери рассудка. И мы такого еще никогда не делали. А если применять протокол «Пассажир», то вся секретность операции под угрозой. Вероятность утечки информации огромна. Тебе ли не знать.
- Так давай попробуем «Паладин». Всегда что-то бывает в первый раз. Тебе ли не знать.