Зайдя в каюту к «больному», я внимательно вгляделся в лицо спящего англичанина. Знаю из истории, что после посадки «Тайгера» на мель возле мыса Малый Фонтан, кэптен Генри Джиффард был тяжело ранен в ходе боя и попал в плен, И вскоре умер в госпитале в Одессе. Также знаю, что это была порядочная сволочь, ненавидящая и презирающая Россию. А здесь, получается, я ему жизнь спас? Ладно. Поглядим, стоила ли игра свеч...
- Ганс, я готов. Говори, что делать.
- Лучше ляг на диван, Командир. Ничего, расстояние позволяет. Не бойся, в процессе контакта он не проснется. Даже память потом чистить не понадобится. Или все же проще сделать? Подсадим Ваньку на его место, он все и расскажет. Ваня, ты как? Готов?
- Я-то готов. Но здесь лучше пусть Юрка сам в его памяти покопается. А я со стороны понаблюдаю. Может что интересное замечу и подскажу. Я ведь тоже его память видеть буду.
- Если так, тогда начинаем!
Снова знакомое ощущение, как будто дуновение ветерка в голове. Я погружаюсь в воспоминания Генри Джиффарда, кэптена Ройял Нэви, командира пароходофрегата «Тайгер». Последний бой привел его в шок. Такого результата никто не ожидал. Знали, что у русских есть орудия нового типа. Но никто не предполагал такую точность и дальность стрельбы. Как и ужасающую мощь их бомб. Всю артиллерию Ройял Нэви теперь можно смело отправлять на переплавку. Когда бомба угодила в машину и наружу вырвался горячий пар, это было сродни преисподней. Как он уцелел в этом аду, до сих пор непонятно. Окончательно пришел в себя в холодной воде, уцепившись за кусок дерева. То, с какой скоростью корабль флота Ее Величества ушел на дно, наводило на мрачные мысли. Командующий оказался прав, когда собрал всех командиров кораблей на военный совет перед началом бомбардировки этой проклятой Одессы, и высказал свои опасения.
« - Джентльмены, получена новая информация о состоянии оборонительных укреплений Одессы. Там не все так радужно, как мы считали раньше. У русских оказалось не менее дюжины новых пушек, какие они успешно применили возле Синопа и Босфора против турок. Плюс тот старый хлам, о котором говорили раньше. Прошу отнестись к этому со всей серьезностью.
- Сэр, но что сможет сделать лишняя дюжина пушек?!
- То же самое, что устроил русский пакетбот «Лебедь» возле Синопа. Именно он своими новыми пушками сорвал внезапную атаку четырех турецких пароходов на неприкрытый фланг русской эскадры, утопив один из них - «Мечидие». Причем с безопасной для себя дистанции. Вот я и не хочу, чтобы кого-то из вас постигла судьба «Мечидие». Если в ходе бомбардировки попадете под огонь этих пушек, сразу разрывайте дистанцию. В этом случае попасть русским будет значительно труднее. А вы мимо города все равно не промахнетесь.
- Сэр, а французы об этом знают?
- Джентльмены, этот вопрос меня меньше всего волнует. В конце концов, русским канонирам безразлично, в кого стрелять. Хоть по нам, хоть по французам. Даже если все французские «коптилки» утопят, переживать не буду. Но есть и хорошие новости. Нарезные орудия Давыдова есть только в Одессе. На весь Черноморский флот русских в Севастополе всего одна пушка — на пароходе «Громоносец». Да и та без бомб. Русские расстреляли весь запас в бою возле Босфора. И в обозримом будущем пополнения им ждать не стоит. Так что, возле Севастополя опасаться нечего. Русское военное начальство в Одессе ни за что не выпустит из своих рук такой козырь. Каким бы праведным гневом не исходил князь Меншиков.
- Но, сэр! Что может помешать русским прислать новые орудия из Петербурга?! Если они доказали свою высокую эффективность, то завод Давыдова сейчас должен быть завален заказами!
- А вот эта новость не для всех, джентльмены. Держите это в тайне даже от своих офицеров. Завод Давыдова в Петербурге и впрямь загружен заказами. Но новые орудия на Черное море не попадут. Все останутся на Балтике. Как и бомбы для этих орудий. Поэтому здесь нам ничего не угрожает...»
А вот это уже интересно! Значит англичане все же приложили руку к тому, чтобы ни одна пушка нашего завода больше не попала в Севастополь. Знал из истории о наличии «английской партии» среди наших аристократов, которая вольготно чувствовала себя в столице даже в ходе войны. Но чтобы в открытую заняться саботажем... Ох, чувствую, Корпусу жандармов предстоит много работы. Если только жандармам разрешат работать против таких фигур. А то, все может закончиться, толком не начавшись. Но я пока что на эти безобразия повлиять не могу. Поэтому займусь тем, что реально выполнимо, и может оказать существенное влияние на ход Крымской войны.
Дальнейшее сканирование памяти кэптена Джиффарда ничего интересного не дало. Ситуацию в целом я знал гораздо лучше него, а отдельные мелкие детали не искажали общую картину и существенного влияния на ход войны оказать не могли.
Закончив, дал команду Гансу разорвать контакт и задал риторический вопрос.
- Ну, что скажете, господа хорошие? Как мы докатились до жизни такой? Ганс в курсе, что за бардак у нас творился. А вот ты, Ваня, не охренел от таких новостей?
- Охренел — слабо сказано, Ваше превосходительство! Давил бы гадов! Может мы с Гансом сейчас слетаем в Петербург и там кое-какое дерьмо уберем?
- Рано. После войны этим займемся. Когда вернемся в Петербург. А сейчас давайте думать, как на Черном море порядок навести...
Выйдя на палубу, я с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух. Ветер немного утих, и на небе ярко сияли звезды. Весна пришла в Одессу. С берега доносится музыка, люди празднуют славную победу русского оружия. Первую победу в очередной войне с «просвещенной» Европой. Которую раздражает Россия одним лишь фактом своего существования и стремлением отстаивать свои интересы. Прав был император Александр Третий, когда сказал, что у России есть только два союзника — ее армия и флот. И в моих силах сделать нашу армию и флот несколько лучше.
Впереди вся Крымская война. Мы выиграли только первое сражение. А сколько таких сражений еще предстоит? История уже изменилась, и этот мир не будет похож на мой. Поэтому мне предстоит большая работа. Сделать так, чтобы Антанта XIX века мечтала только об одном — как бы поскорее удрать из России. Чтобы Черное море стало для европейских «цивилизаторов» смертельной ловушкой, а крымская земля горела у них под ногами. Сложная задача сама по себе. И многократно сложнее от того, что ее предстоит выполнить не облеченному властью адмиралу, а обычному некомбатанту, далекому от военной службы. Сугубо штатскому человеку Юрию Давыдову, двадцати четырех лет от роду. Которого в стане врага еще никто не воспринимает всерьез, считая выскочкой и баловнем Судьбы. Некомбатанту, ставшему неучтенным фактором в планах Антанты по решению «русского вопроса».