— Слушаю вас, молодой человек.
— Дома Барни или миссис Симс?
— Нет. Они уехали. Я купил дом в прошлом году. Ты друг того мальчишки?
— Да, меня зовут Пит Соренсон, — ответил Пит, чувствуя ноющую боль в груди. — А вы не знаете, куда они переехали?
— Нет, малыш, они не сказали. Миссис Симс забрала мальчика, и они уехали. Поговори с Дейвом, он сейчас живет около бара. Хотя не думаю, что они сообщили ему, куда направились.
Питу хотелось плакать.
— Вы знали Барни? — спросил он шепотом.
— Да, немного. Он произвел на меня впечатление неплохого парня. Показал свой домик на дереве. Держу пари, ты играл с ним там.
— Да. — Слезы все-таки потекли по его щекам, Пит больше не мог их сдерживать. — Мне очень нужно его найти. Его и миссис Симс, которая могла бы кое-что сделать для меня.
— Зайдешь? Хочешь содовой?
— Спасибо, сэр. Не откажусь.
Они сели за кухонный стол и поговорили как мужчина с мужчиной. Новый хозяин дома выслушал историю Пита, совсем забыв про пиво.
— Да это черт знает что! — воскликнул он, когда Пит умолк. — Что тебя ждет, когда ты вернешься?
Пит пожал плечами и задрал футболку, обнажив спину.
— Проклятие! Ведь тебе всего десять лет! — крикнул мужчина. — Слушай меня, ты остаешься здесь. Мой брат полицейский, и я его позову. Уж он-то знает, что делать. Не бойся, Пит. Полицейские — хорошие люди. Брат поможет тебе разыскать леди в голубом платье. Можешь мне поверить. Холодильник полон всякой всячины. Угощайся. Только пообещай мне, что никуда отсюда не уйдешь.
— Обещаю, — устало промолвил Пит. — Как вас зовут?
— Дюк.
Пит кивнул.
— Мне нравится это имя. А как зовут вашего брата?
— Натаниель. Или же Нат, если покороче.
В семь вечера Питу пришлось в очередной раз пересказать свою историю, но теперь уже Гарриет Водлоу. Особенно ее потрясли рубцы у него на спине. Когда женщина обняла Пита, он почувствовал исходивший от нее приятный — почти как мамин — запах, и опять расплакался. Полицейский дал ему платок.
Потом Дюк угостил его ванильным мороженым, а сам ушел в гостиную, чтобы позвонить по телефону.
— Ну что ж, приятель, все идет как надо, — сказал он, когда вернулся. — Я повезу тебя на мотоцикле, а Нат и мисс Водлоу поедут за нами на его машине. Тебя и остальных ребят отберут у Нельсонов, а их самих привлекут к ответственности. Надеюсь, мы сможем отыскать твоего друга Барни. Мой брат возьмется за это, как только появится возможность. Он ничего не обещает, но сказал, что постарается. А мисс Водлоу попытается отыскать твоего дядю. Согласен?
— А куда я теперь поеду?
— Пока не знаю, но не беспокойся на этот счет. Что-нибудь найдем.
Эта поездка на мотоцикле была прекрасна, и Пит наслаждался каждой ее минутой. Наконец они заехали во двор дома Нельсонов, который он так и не подмел.
— Эй, есть кто живой? — крикнул Дюк, слезая с мотоцикла вслед за Питом.
— Что за черт? — проворчал появившийся на крыльце Берни. — Кто вы такие? Убирайтесь с моего двора! — Он наградил Пита испепеляющим взглядом. — Эй, ты давно не нюхал моего кулака?
— Твоего кулака? — растягивая слова переспросил Дюк и схватил подошедшего Берни за рубашку, вырвав две пуговицы. Он с силой толкнул толстяка в грудь, и тот рухнул на землю. — Ну-ка повтори, свинья!
— Что происходит, Берни? — Блоссом с детьми вышла на крыльцо.
Между тем в ворота въехал голубой «форд-мустанг», из которого вышла Гарриет Водлоу. Она протянула Блоссом свернутый в трубку документ.
— Я забираю детей. Всех. Немедленно соберите вещи. — Потом она погладила по голове одну из девочек и спросила: — Что ты сегодня ела на обед, малышка?
— Картофельное пюре, — едва слышно ответила та.
— А что еще?
— Больше ничего.
Спустя несколько минут возле обочины притормозили две машины; на крыше одной из них красовалась полицейская мигалка.
— Как насчет гамбургеров на всех? — обратился Дюк к детям. — Столько, сколько сможете есть.
— Кто вы? — брызжа слюной, возопил Берни.
— Я — архитектор. И так уж случилось, что сегодня я оказался в нужное время в нужном месте. Думаю, это провидение. Парень с пушкой и в полицейской форме — мой брат. Ну а мисс Водлоу вы, конечно, знаете.
Гарриет потрепала Пита по плечу.
— Где твоя доска для серфинга?
Он улыбнулся.
— Вы про нее не забыли?
— Дорогой мой, про тебя я помню все. Сбегай за своими вещами. Чем быстрее ты покинешь это место, тем лучше.
Пит вернулся минут через пять. Впервые за долгое время он чувствовал себя по-настоящему счастливым.
* * *
Прошло несколько месяцев, и Пит получил письмо от Натаниеля Бикмора, брата Дюка. Поиски миссис Симс и Барни еще не дали никаких результатов. Нат предполагал, что они уехали в другой штат, чтобы скрыться от Дейва Уоткинса, и, возможно, изменили фамилию. «Я стараюсь сделать все возможное. Мы ищем и твоего дядю. Знай, что о тебе не забыли. Дюк передает тебе привет. Счастливо. Твой друг Натаниель», — так кончалось письмо.
Пит жил у бездетной пожилой пары в одном довольно приятном месте. В доме у него была своя комната с маленьким телевизором, свой письменный стол и даже детская энциклопедия в нескольких томах. Его приемных родителей звали Хайрам и Этти Пеншоу. Они были строгими людьми — не злыми и не добрыми — и никогда не улыбались. Даже почти не разговаривали. По вечерам Этти читала, а Хайрам мастерил что-то в своей мастерской. Кормили здесь вкусно и обильно, и всегда подавался десерт. Пит даже получал деньги на карманные расходы — пятьдесят центов в неделю. Впрочем, он не тратил их, а собирал, надеясь, что когда-нибудь узнает, в каком городе живет Барни, и позвонит ему. Его одежда всегда была чистой и хорошо отглаженной — ничуть не хуже, чем у одноклассников.
Друзей Пит себе не завел, да он не очень-то в них и нуждался. Каждый вечер он молился за Барни. Молился ли за него Барни или давно забыл о нем? Этого Пит не знал.
Когда ему исполнилось двенадцать, Нат сообщил в письме, что полиции, кажется, удалось напасть на след его дяди. Правда, потом выяснилось, что след оказался ложным. Через два года мистер Пеншоу умер, а его жена решила переехать в Джорджию. Снова появилась мисс Водлоу, и Пита поместили в третий дом. На прощание Этти пожала ему руку, передала заклеенный конверт и уехала. В конверте лежали пять двадцатидолларовых банкнот.
Пит переехал к Крюгерам и сразу понял, что здесь на хорошую жизнь рассчитывать нечего — у них был собственный сын Дуайт, на год младше его. Собственно, они и взяли Пита только ради пособия, потому что своих денег даже на Дуайта не хватало. Пит терпел семь месяцев, пока не предложил Отису Крюгеру поцеловать его в задницу.