Читать интересную книгу Разная любовь, разная смерть - Дональд Уэстлейк

– Я покажу вам, где она.

Мы последовали за ним и снова очутились перед мотелем.

Едва минуло шесть часов вечера. Слева находилась подъездная дорожка, ведущая к шоссе 22. Прямое, как линия, в четыре ряда шириной, шоссе, казалось, убегало прямо к солнцу, заходящему за горизонт где-то в районе Харрисберга. По шоссе со скоростью шестьдесят миль в час проносились грузовики, сверкая под оранжевыми отблесками солнца алюминиевыми боками и отбрасывая очень длинные, тонкие и бледные тени.

Мы прошли вдоль оштукатуренного фасада мотеля, мимо выкрашенных пастельной краской дверей с серебряными номерами. Солнце светило нам в глаза, заставляя склонять головы, словно трое раскаявшихся грешников. Рядом с каждой дверью находилось окно, и везде жалюзи были опущены.

– Я ее не касался, – сообщил Макнейл, обернувшись через плечо. – Мебель не передвигал и вообще ни до чего не дотрагивался.

Он открыл дверь под номером 9 с висевшей на ручке табличкой “Не беспокоить”. Макнейл снял табличку, объяснив нам:

– Я сам ее сюда повесил. Чтобы никто сюда не заходил.

Войдя, он нажал на выключатель, а затем сделал шаг в сторону, пропуская нас с Керриганом, и закрыл дверь.

Комната была узкая и длинная, с гладкими бежевыми стенами, потолок без лепнины, пол покрыт рыжеватым ковром. По одну сторону были дверь и окно, под окном – батарея. На противоположном конце слева – шкаф, справа располагалась ванная комната. Там стояли две кровати изголовьями к правой стене, разделенные тумбочкой под дерево с лампой в стиле модерн. Между кроватями и левой стеной едва можно было протиснуться. Ближе к нам, у правой стены, был длинный низенький туалетный столик, тоже под дерево, над ним на стене висело большое зеркало, а рядом стояло маленькое, обитое тканью кресло с деревянными плоскими подлокотниками. За кроватями, у ванной комнаты, находился небольшой темного дерева письменный стол с придвинутым к нему деревянным стулом. На почти пустой левой стене, в центре, висела длинная картина с пейзажем осеннего леса. Картина была похожа на головоломки, которые я складывал в детстве.

На первый взгляд комната производила совершенно обычное впечатление. На туалетном столике лежал открытый небольшой чемоданчик, битком набитый женскими тряпками. У ближней кровати аккуратно стояла пара туфель на высоких каблуках. На спинке дальней кровати – перекинуто белое банное полотенце. Спали только на одной кровати – на ней до сих пор валялись мятые простыни.

Полотенце было испачкано кровью, видневшейся на нем едва заметной, похожей на ржавчину прожилкой. А в тумбочке между кроватями не хватало одного ящика.

Макнейл прошел в глубь комнаты и остановился, глядя на пол между кроватями.

– Вот она.

Керриган, очевидно, не имел ни малейшего желания ее разглядывать. Он отступил в сторону, а я прошел вперед и встал рядом с Макнейлом.

Они всегда выглядят мертвыми. Глупо, наверное, так говорить, но это правда. Я видел подделки в кино и на телевидении, а за время моей работы в полиции насмотрелся на подлинные, и тут уж никаких сомнений быть не может. Настоящий труп выглядит так, словно никогда и не был живым.

Она лежала лицом вниз, обнаженная, с распростертыми кверху руками, как у акробата, тянущегося к трапеции. На затылке зияла рана, светлые волосы были перепачканы запекшейся кровью. Тело, насколько я мог его видеть, оставалось нетронутым. Похоже было, что она только что вышла из душа, шла между кроватями и ее ударили чем-то тяжелым ударом сзади.

Во время падения ее взмахнувшая рука зацепилась за ручку ящика и выдвинула его из тумбочки на пол, где он и лежал рядом с телом, как коробка для пожертвований. Из ящика выпали канцелярские принадлежности и Библия, и теперь они рассыпались вокруг тела, а Библия обложкой вниз валялась у левого локтя трупа.

– Мне ее перевернуть? – спросил Макнейл.

– Нет. Не дотрагивайтесь ни до чего. – Я огляделся. – Все ее вещи на месте?

– Да, сэр, – с готовностью подтвердил он. – У нее были только чемоданчик и дамская сумочка.

– А сумка где?

– Я положил ее в сейф у себя в бюро.

– Где она лежала? Когда вы вошли сюда, где вы ее нашли?

– На туалетном столике, рядом с чемоданчиком.

– Прежде чем мы позвоним в полицию, положите ее обратно туда, где она лежала.

Макнейл облизал губы и перевел взгляд на Керригана:

– Мы будем вызывать полицию? Керриган пожал плечами:

– Как он скажет. Здесь командует он.

– Я надеялся...

– Вы думаете, что огласка вам повредит? – спросил Керриган. – Нет, приятель, она, наоборот, создаст вам рекламу. Все захотят остановиться в мотеле, где произошло убийство.

– Вы так считаете? – с надеждой спросил Макнейл. Я прошел к ванной комнате и заглянул внутрь. В корзине для мусора валялась обертка от мыла, и больше ничего. В платяном шкафу было множество проволочных вешалок, на двух из них висели платья, на одной женские брюки. На полках – ничего. На полу – пара женских кожаных туфель. Простых. На задней стене шкафа на крючке болталась пара женских чулок.

Под пристальными взглядами Макнейла и Керригана я быстро осмотрел номер и не обнаружил ничего, представляющего интерес. Закончив, я обронил:

– Ладно. Это все?

– Есть еще ее машина.

– Машина?

– Она стоит перед входом, – сообщил Макнейл. – Маленький голубой “мустанг”.

– Давайте осмотрим машину.

Перед мотелем проведенные под углом на черной поверхности площадки белые линии указывали, где постояльцам следует парковать машины, развернув их к дверям бунгало. Голубой “мустанг”, чистенький и блестящий, с открытыми окнами, вписывался между полосками, в любой момент готовый сорваться с места. Солнце уже полностью опустилось за горизонт, и воздух наполнился серовато-зеленым светом. Чуть поодаль, по шоссе на запад и восток, с грохотом проносились грузовики и прицепы. У другого конца мотеля, рядом с лимузином, как раз притормозил автомобиль. Поймав мой взгляд, Макнейл поспешил сказать:

– Моя жена ими займется.

– Я хочу потом с ней поговорить.

– Да, сэр.

В салоне “мустанга” ничего не оказалось, кроме пары белых перчаток в бардачке и экземпляра “Атлантического ежемесячника” на заднем сиденье. Но, когда я подошел к багажнику, там торчали ключи, воткнутые в замок.

– Поглядите-ка! – воскликнул Макнейл. – Я их раньше не видел!

– А вы раньше обходили машину?

– Нет.

– Значит, они там и были. – Я обратился к Керригану:

– В багажнике у нее находились деньги, во втором чемодане или в какой-нибудь другой сумке. Он слишком спешил и не стал возвращаться, чтобы положить ключи в ее сумочку.

– Однако он забрал ключ от бунгало, – заметил Макнейл.

– Он его недалеко увез, – возразил я. – Наверняка выбросил по дороге в траву.

По направлению к нам двигалась, звеня ключами, толстая грузная женщина, за которой полз вновь прибывший автомобиль, видавший виды черный “бьюик” с сидевшей в нем беспокойного вида молодой парочкой. Я спросил Макнейла:

– Где мы можем спокойно посидеть и побеседовать?

– Мы живем в квартире за конторкой дежурного клерка. – Толстухе, к тому моменту поравнявшейся с нами, он сказал:

– Бетси, это люди из Нью-Йорка. Они хотят поговорить с тобой, когда у тебя найдется свободная минутка.

Бетси – имя ей совершенно не подходило – поглядела на нас из-под насупленных бровей с видом властной женщины, которая привыкла всю жизнь погонять мужа, как погонщик – мулов, и чертовски от этого устала. Она небрежно кивнула нам в знак приветствия, бросив на ходу: “Когда я освобожусь”, и прошлепала дальше. Мы отступили в сторону, давая дорогу “бьюику”, в котором мимо нас проехали нервно моргавшие и глядевшие прямо перед собой молодые люди.

Мы вернулись в бюро, и Макнейл провел нас через конторку, потом через занавешенный дверной проем в маленькую гостиную, заставленную тяжеловесной мебелью, которая, вероятно, лет двадцать назад приобреталась для комнаты вдвое большей по размеру. Макнейл усадил нас и пару минут изображал из себя гостеприимного хозяина, предлагая по желанию – кофе, пиво, спиртное, пододвигая и отодвигая пепельницы, пока я не сказал:

– У меня только одно желание – минутку с вами побеседовать.

– Простите, – извинился он. – Конечно, вы правы. – Он тут же сел и сложил руки на коленях. Я спросил:

– Вы можете описать мне мужчину?

– Какого мужчину? – не понял он.

– Того, с которым она приехала, – объяснил я.

– Нет. Она приехала одна. Говорила, что собирается здесь вскоре с кем-то встретиться. Но, если он и появлялся, я его не видел.

– Судя по всему, он появился, – заметил Керриган.

– Вы думаете, это он и был? – заинтересовался Макнейл.

– Когда она прибыла сюда? – продолжал я, не отвечая.

– В понедельник. Приблизительно в это же время. А сейчас был четверг. Я спросил у Керригана:

– Сходится? Когда она сбежала?