Читать интересную книгу «The Coliseum» (Колизей). Часть 1 - Михаил Сергеев

– А разве я трачу?.. – гостью удивила только первая часть вопроса.

– Это же самое главное для чего мы здесь! Ну, почти… – добавил хозяин поколебавшись. – Я хотел рассказать об этом по ходу… но раз так получилось… – Было видно, что мужчина взволнован. Лена внимательно смотрела на него.

– Здесь, то есть там, впереди, – быстро заговорил Его Светлость, решив, что поторопился, открывая замысел, и стараясь исправить ошибку, – есть зал сладостей и наград, зал удовольствий и всё это не трата, потому что впереди, через зал восторга и оваций… дорога в зал власти над своим временем! Власть над временем! А дальше… дальше. – говоривший выдохнул, умолк и несколько секунд смотрел на девушку, будто сомневаясь. – Время… мечта алхимиков и философов, королей и простолюдинов… Всех! Она делает неразличимыми перед вечностью тиранов и борцов с ними, злодеев и не тронувших пальцем мухи, если хотят того же! Жажда уравнивала их! Тысячелетия, века. Но не более того! – Мужчина сделал паузу. – А ты можешь получить!

– А что можно сделать… со временем? – гостья насторожилась.

– Глупая! Например, остановить! Один умник уже изрёк: остановись, ты прекрасно!

Лена снова глянула на пажа. Тот кивнул:

– Это тоже, правда.

– Или побывать в истории! – Герцог не унимался. – Ну, например, – он прищурился и довольный подмигнул ей, – побеседовать с фараоном!

– О чем? – толком не осознав предложенное, произнесла девушка.

– Ну, тогда глянуть на костры инквизиции, из толпы зевак!

– Страшно… А другого… ничего?

– Как ничего?! Венеция, дворец Дожей! Путешествие по каналам или на версальские феерии к Королю «Солнце», Людовику четырнадцатому! Что до меня… так я бы оживил «Утро стрелецкой казни». Плач и стоны, плач и стоны… и где? У самой кремлевской стены! Поразительное постоянство! Правда, государи ваши однообразны – фантазии хватает ноздри рвать да вешать… Вон, в Европе более изощренны, всё больше в тиши. Не ноздри интересны… души… э-э-э, – он запнулся, – в том смысле, что печемся… тьфу, не так выразился… ну да ладно… Хорошо бы по чарке, да за жизнь посудачить… кажется, так у вас говорят? Заметь, – добавил он, не давая гостье прийти в себя, – ты уже всё знаешь и не удивляешься. Одним хлопком в ладоши я сделал тебя взрослой! Так поверь в мое могущество. А мест… мест много, выбирай!

Лена только сейчас поняла, что имена и названия ей действительно знакомы. Лишь удивилась самой речи, но виду не подала. Только задумалась.

– А главное… – голос прервал размышления, – потом, нам откроются двери в зал власти над временем других! О, моя мечта! Зал самой высокой моды! Непреходящей моды повелевать!

– Зачем мне другие?

– Согласен, незачем, – поспешно кивнул хозяин, хрустнув пальцами.

– А что еще… есть… там? – всё еще думая о своем, спросила девушка.

– Ответвлений и закоулков много… но и тупиков… Нужен провожатый, верный спутник!

– А как же Андрейка? – Лена вдруг вспомнила про него. – И Полина?

– Забудь!

– А уроки?

– Никаких!

– А уборка в моей комнате?!

– Не нужна!

– Я оставила утром не прибранной… мама всегда…

– Посмотри на себя! О чем ты думаешь?! Роль, которую тебе стоит сыграть, началась. А если ты «героиня романа»? Помнишь? Занавес поднят! Зрители ждут! Впереди цель. Моя. Нет, уже наша! Место в жизни. Музыка бала манит… манит, – герцог хитро покачал пальцем, – особого бала. А друзья, знакомые… с ними ничего не случится. Они живы, здоровы и останутся… на своем месте… на годы. Оно, место, должно быть у каждого! Слышишь? У каждого. Разве не так?

– А что, что будет потом? – «Венеция, король-солнце» – мелькало в голове. – Лена была уже здесь. – Чем закончится… всё?

От бесконечного, казалось, перечисления всех этих причудливых названий, имен и слов ее снова захватило пленительное ожидание чуда. Но и легкой тревоги от них, непонятных до конца. И все-таки то, о чем грезит каждая девочка, каждый подросток, представляя, конечно, чудо по-разному и по-своему, брало верх. Оно еще оставалось в ней – манящее, и не только в странные путешествия. Завораживало и влекло, как и ожидания, способные пленять юность, особенно в двенадцать лет. Неожиданно такое близкое, не призрачное чудо, как в тех, пусть хороших, но чем-то одинаковых днях ее детства, которые оставила сегодня. Всего на мгновение. Лена готова была уже забыть тревожные нотки голоса. Она уже представляла, как расскажет обо всем Полине, родителям, подругам в классе. Да что там… всему миру! И мечтательно, чуть прикрыв глаза, улыбнулась.

– Потом ты вернешься домой, – голос вернул сознание на место.

– Домой?

Сожаление было не скрыть, да и вряд ли это у нее получилось бы.

– Я же обещал, – герцог улыбнулся, довольный результатом. – А пока время, повторяю, уходит. Нужно всё успеть! Мы теряем его… теряем именно сейчас. Да разве ты уже не хочешь? Вернуться? – он сделал вид, будто искренне удивлен. – Иногда мне сложно понять женщин… неужели после всех испыт… – он осекся, – после такой сказки, ты не захочешь увидеть подруг, может, уже взрослыми… поделиться, отдать? Часть того, что унесешь отсюда?

– Я могу что-то унести?

– О! Всё! Всё, к чему прикоснешься здесь, станет твоим!

– А почему взрослыми?

– Ты невнимательна, как и на уроках, о которых помнишь. Получив власть над временем, можно распоряжаться им… вернуться в любой, какой пожелаешь год! Любое время!

– В любое, любое?

– Конечно! Насладись! Если дойдешь…

– И что… могу вернуться, а там, – пропустив последние слова, гостья кивнула назад, – я замужем? – девушка заулыбалась.

– Даже выбрать, сколько будет у тебя детей! – довольный хозяин потер руки. – На тот момент.

– Здорово! – восхищенно глядя уже мимо, на левую галерею, прошептала она и только тут заметила, что Жи Пи дергая ее за рукав, что-то шепчет. Лена наклонилась.

– Зайди, зайди, это тебе пригодится. Ну же, не сдавайся, – услышала наша героиня и тут же вспомнила не только, почему хотела глянуть за двери, но и свою вредность, за которую так ругала бабушка.

– И все-таки я зайду.

Лена решительно, не глядя на сжатые губы Его Светлости, подошла и потянула за ручки дверей. Те остались неподвижными.

– Вот видишь!

– Милая леди, – вдруг услышала она.

Жи Пи слегка протянул к ней руки, словно боясь потерять внимание.

– Подумай, что бы ты очень хотела изменить, сделать по-другому, по-доброму и двери услышат…»

– Леди, – произнесла девушка, и в который раз улыбнулась. – Как странно. Милый мальчик, что же мне изменить… постой, мама где-то, наверное, беспокоится, переживает. Кажется, было бы лучше послушать ее и пойти в цирк. Мне ее правда жалко… и бабушка… да, пожалуй, я поступила бы так, – она вздохнула, понимая, что в этом случае сказка бы исчезла.

Жи Пи потянул за ручку, и дверь поддалась.

В огромном круглом зале, похожем на пантеон, потолка не было. Яшмовые стены, обработанные руками мастера лишь отчасти, вырастая из пола, подпирали уже не балкон, а нависшие кручи гор, уходящих в стороны ввысь. Справа в, казалось, специально устроенной нише, журчал небольшой водопад. Гигантская чаша, аккуратное дно которой было закончено автором, а края и своды неведомый ваятель оставил нетронутыми до лучших времен, неприветливо и настороженно принимала входящих.

С этим странным ощущением Лена, сжимая руку мальчика, медленно ступала вперед с поднятой головой и, продолжая рассматривать затянутые серыми тучами вершины, старалась понять, откуда льется неяркий свет.

Герцог неотступно следовал за ними. Наконец, все остановились.

– В последний раз прошу, одумайся! – провожатый понизил голос.

– Почему же? Мне было жалко его. Я хочу поговорить, ведь он такой же… и никогда не видел улыбки… только слышал о ней – так сказала одна старушка. И даже лица мамы… когда гладила его в детстве…

– Да, милая девочка… и ее слез… – добавил паж.

– Знал!

Гостья вздрогнула.

– Знал, девочка! – повторил голос.

Все застыли.

В глубине зала, у левой стены на вытесанном из яшмы огромном стуле с поручнями из белого камня сидел человек. Большой человек. Сколотый выступ не давал возможности увидеть его сразу. Словно так и было задумано кем-то, чтоб одиночество пленника нарушалось лишь звуком падающей воды напротив. И хотя великаном назвать его было нельзя, непривычно большой рост выдавал в нем эту особенность даже в таком положении.

– Но я… взрослая, – неуверенно поправила Лена, приходя в себя. Слепой вовсе не казался ей страшным.

– Это они сказали тебе? – Человек кивнул в пустоту. – Но я не вижу. Не вижу! – Прогремел голос.

Руки Слепого, сжимая поручни, начали выпрямляться, поднимая могучее тело, но локти, едва оторвавшись, замерли. Он обессилено рухнул обратно. Что-то звякнуло.

Только тут девушка заметила цепи, накинутые на запястья.

– Вы заковали его! – вырвалось у нее.