6
День прошёл… престранно, пожалуй.
Али честно старалась заниматься своими делами и внимания на Ройса обращать по минимуму. Получалось плохо. Ловец лежал неподвижно, часами не меняя позу, и со стороны гляделся снова впавшим в беспамятство. Производить при нём любой шум, ходить по комнате, да даже просто работать за компьютером или слушать музыку в наушниках казалось недопустимым. Неловко становилось, словно покой нечаянного пациента нарушала, и мысли вертелись каруселью исключительно вокруг Ройса, его состояния и произошедшего накануне, не позволяя сосредоточиться как следует на чём-то ином. Али без конца напоминала себе, что это не её проблемы, что Ройс сам явился незваным гостем, а у неё и своих забот полно, некогда сиделку изображать, однако стоило выйти на кухню, как она начинала прислушиваться к звукам, доносящимся из комнаты, готовая вернуться по первому подозрительному шороху. Иногда Али приближалась к кровати, спрашивала, не нужно Ройсу чего, получала отрицательный ответ, короткий, суховатый, и уходила. Ко всему прочему, хоть мужчина в постели и смотрелся труп трупом, бледный и недвижимый, но Али точно знала, что он следит за ней. Наблюдает из-под полуопущенных ресниц, отмечает каждое её действие, каждый шаг, каждый взгляд, фиксирует с дотошностью видеокамеры. То ли по-прежнему подвоха ожидал, то ли по привычке.
Привычки, они такие, трудноискоренимые.
Али терпела. Что ещё, в сущности, оставалось? Немного потерпеть, а там и десять-двенадцать часов пробегут.
Весь день Ройс лежал пластом и встал лишь вечером, когда не то что обещанные десять часов минули — все двенадцать прошли. Али сидела на кухне за столом, перед включённым ноутбуком, — заниматься чем-либо непосредственно в присутствии ловца оказалось решительно невозможно, — и слушала, как мужчина бродит по прихожей, совершая положенный променад по соседним помещениям. Наконец кухонная дверь отворилась, и Ройс возник на пороге. Помедлил, глядя на Али с очередным нечитаемым выражением, затем подошёл к окну, отодвинул край занавески, коротко, придирчиво осмотрел освещённый фонарями двор, детскую площадку, стоянку с машинами, дом напротив. Ступал он уже твёрже, крепче, чем утром, и багровый рубец превратился в белёсую полоску шрама, почти незаметную со стороны. Али отвела глаза и на всякий случай закрыла все вкладки.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — Ройс отвернулся от окна и принялся по-хозяйски копаться в навесных шкафчиках.
— Тебе что-то надо?
— Поесть. Попить что-то тёплое.
— Да, конечно, — Али ноут выключила, встала и жестом отстранила мужчину.
К немалому её удивлению, спорить он не стал и послушно отступил к столу, а там и вовсе на стул сел.
— Только предупреждаю, у меня сплошь полуфабрикаты, — Али заглянула в холодильник. — Могу пельмени отварить.
— Волчица питается пельменями?
— Ну а как иначе? Охота сам видишь какая нынче… Или бутерброды. Или пиццу закажу. Или ты роллы предпочитаешь? — Али посмотрела на Ройса и успела поймать недовольную гримасу.
Ишь, привереда.
— Пусть будут пельмени.
— С горячим молочком?
— При чём тут молоко?
— Сам сказал, нужно что-то тёплое попить. У меня и баночка мёда где-то завалялась… Шучу я, шучу, успокойся.
И нечего пытаться взором пылающим её испепелить. Уж что-что, а такого таланта за ловцом не замечено.
Впрочем, праведное возмущение предложенным молоком не помешало Ройсу умять всю пачку сваренных пельменей. С двумя ломтями чёрного хлеба, щедро намазанного сливочным маслом. И запить чашкой горячего чая с печеньем.
— Может, всё-таки скажешь, кто виновник твоего ранения? — заговорила Али, когда и чашка, и упаковка из-под печенья опустели. — Я не требую у тебя подробностей, просто раз всё произошло недалеко от моего дома, то… было бы неплохо знать, что тут за зверь такой может бродить.
— Тебе не о чем беспокоиться, — Ройс с выражением досады, забавной, впервые увиденной Али, пошуршал пёстрой упаковкой, убеждаясь, что печенек в ней больше не завалялось. Неуместный приступ глупого умиления — было бы чему умиляться! — Али затолкала в дальний угол. — Здесь он не задержится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот как?
— Я его выслежу.
— Это радует, — пробормотала Али и упаковку забрала. Смяла и выбросила в мусорное ведро. — А как он, кем бы ни был, тут оказался? Полагаю, это тот самый, которого ты на княжеских территориях искал?
— Да, — Ройс пытливо глянул на Али, явно решая, присовокупить ли ещё деталь-другую к общей картинке, невнятной, скромной до безобразия, и добавил: — При открытии портала на эту сторону он воспользовался координатами из телепортационной базы дворца Дэса. Стационарный переход и, тем паче, сеть таких переходов, объединённая одной ограниченной территорией, запоминает наиболее часто использующиеся адреса, создавая своеобразную базу данных…
Али кивнула, обозначая, что мысль в целом она поняла.
— При желании и умении получить к ней доступ не столь уж трудно. В нынешней базе только два ходовых адреса, ведущих в этот мир. Один — здешняя резиденция Дэса, второй…
— Мой, — догадалась Али.
Добираться от оной резиденции Дэсмонда до района, где жила Али, было долго и не слишком удобно, поэтому специально для неё портал открывали неподалёку от дома, в подходящем месте, где мало шансов наткнуться на случайных свидетелей. И пусть переход односторонний — открылся тут, пропустил Али и закрылся без возможности повторного открытия с этой стороны, — но в том-то мире координатами пользовались регулярно. А резиденция огненного князя место защищённое, что там, что здесь, и неважно, будет ли ломиться кто-то снаружи или появится внутри… в отличие от тихого спального района, облепленного многоэтажками с ничего не подозревающими жителями.
— Выбор был очевиден, — констатировала Али. — Не пойму, правда, почему он тут и остался, а не ушёл подальше? Город большой… за каким бесом торчать столько времени рядом с точкой выхода, где легко оказаться пойманным?
Ройс откинулся на спинку стула, посмотрел мимо Али.
— Предполагаю, он тоже выслеживал.
— Кого?
— Меня.
— Личные счёты?
— Нет. Есть категория… целей, считающих, будто сумеют достать меня прежде, чем я найду их.
Кем бы ни была нынешняя цель Ройса, на ниве доставания ловца она явно преуспела больше, чем следовало ожидать.
Несколько минут оба молчали. Али поскребла ногтём столешницу, размышляя, стоит ли ступать на лёд скользкой темы, и наконец сделала первый шаг.
— Что должно было пройти?
— Что должно было пройти? — эхом откликнулся Ройс, отвлекаясь от сосредоточенного изучения голубых занавесок за спиной Али.
— Ну… не то чтобы я специально прислушивалась ко всему, что ты там бормотал в бреду, просто… это ты повторял постоянно.
— Что именно? — настороженность обожгла не хуже пламени настоящего, однако человеческая половина огня боялась куда меньше, нежели звериная, и оттого Али не отступила и взора грозного не испугалась.
— Пройдёт. Иногда добавлял, что всё пройдёт.
— Разве нет? — настороженность потухла столь же резко, как и вспыхнула. — Рано или поздно пройдёт всё: хорошее и плохое, люди и нелюди, эпохи и времена.
— А-а, так это ты в философском смысле…
Действительно, чем ещё в беспамятстве заниматься, если не размышлять о высоком, отвлечённом и непознанном?
Причудливы игры разума. Особенно разума ловцов.
— А ты в каком подумала?
— Да я вообще не подумала ничего в частности.
— Зачем тогда спрашиваешь? Опять из любопытства?
— Почему нет?
— Я повторял что-то ещё, что могло тебя заинтересовать?
Раз уж спрашивает…
— Предлагал отпустить её и тогда точно всё пройдёт. И что она этого не стоит.
— Понятно, — Ройс качнул головой, будто сообразил-таки, что к чему.
— Правда? — усомнилась Али.
— Тебе не кажется, что слова, вырвавшиеся у меня в забытьи или пусть даже повторяемые всю ночь напролёт, тебя-то не касаются в любом случае? Я же не лезу в твою жизнь.