— На виселице это лакей, которого их милость госпожа баронесса, в милости своей, приказала повесить за то, что оный сегодня утром опрокинул чашу с водой на ее новую скатерть, — ответствовал воин. — В конюшне же секут служанку во избавление от блудливых мыслей, ибо их милость застукала ее, когда та крутилась перед зеркалом. Человек же с ножами это наш палач, которому их милость приказала готовиться к сдиранию заживо кожи с явившейся нынче в замок ведьмы, коль скоро предсказания той не сбудутся.
Поняв, что за ведьму в замке почитают встретившегося мне утром на ярмарке юношу, я мысленно содрогнулся, но в слух только сказал:
— Давай же поспешим, добрый воин, к их милости!
У самого входа во внутренние покои сидел на цепи огромный грифон и, хотя твари эти достаточно редки и, сами по себе, диковина, я мало обратил на него внимания. Столь строгими мне показались царящие в замке нравы.
Давешний юноша, пребывавший вместе с сопровождавшим его мальчишкой в приемных покоях баронессы, вздохнул при виде меня с заметным облегчением. Меня же, в свою очередь, не могло не поразить, какие чудеса способна творить магическая наука по части трансформации образа. Вот ведь, и лицо моего знакомца осталось тем же, и одежда та же, только капюшон сброшен на плечи, ан нет — вместо пусть и миловидного, но вызывающего подозрения своей женоподобностью, сутулого юнца, стоит предо мною очень даже милая стройная и высокая особа женского пола, чьи рыжие волосы хоть и коротко стрижены, а, все же, достают до самых плеч.
Баронесса Зубень, сеньора достаточно тощая и плоская, с весьма заметным на ее худом лице носом, встретила меня со всем трепетом любящей супруги, столь длительное время не имевшей никаких известий от своего суженного.
Едва только милостиво отпущенный ею стражник поспешно выскочил из покоев, как я вручил письмо и был со всем пристрастием расспрошен где и когда видел барона последний раз.
Рассказ свой, каюсь, мне пришлось немного приукрасить. Не скажешь же баронессе, что познакомился с достойным супругом в портовом кабаке, где вино лилось рекой и на столах плясали голые шлюхи. Поэтому мне пришлось сочинить, что встреча наша случилась в библиотеке города Смоляная Пенька, хотя, до ныне пребываю в неведении, есть ли в оном хоть какое-то подобие библиотеки. И, конечно же, обсуждали мы с бароном не пьяные непристойные вирши, а сочинения древних мудрецов, после чего он, согласно моему рассказу, и порешил принять меня на столь важную должность.
По ходу повествования баронесса неоднократно заливалась слезами умиления и, покрывая поцелуями принесенное мною письмо, просила повторить еще раз, а верно ли барон так по ней скучает, а верно ли что лишь важные дела столь долго удерживают его на чужбине. Я же ответствовал на все с должной кротостью и разумением.
Наконец, по прошествии нескольких часов баронесса вручила магу-девице несколько серебряных монет, меня же ее преданные слуги отвели сначала в нашу с Триной комнату, а затем в библиотеку.
Место сие создавало о себе впечатление крайней запущенности. Содержащие мудрость фолианты были изрядно покрыты пылью, да и сами полы яснее ясного гласили о том, что долгое время здесь не ступала нога человека.
Ужасное это запустение ничуть не обескуражило меня, ибо из него следовало только одно — если у самой баронессы нет нужды в книжной мудрости, то излишней работой она меня не обременит. Я же в таком обильном количестве книг, быть может, найду нечто, позволяющее мне еще дальше продвинуться по пути той мудрости, коей я задумал посвятить свою жизнь.
Жажда моя к познаниям была столь велика, что я немедленно принялся сортировать скопленные в библиотеке книги, деля все попадающееся на три части: книги не имеющие никакой важности, книги не интересные для меня, но составляющие некоторую ценность, и книги потребные именно мне с целью совершенствования в магическом искусстве.
Занятию этому я отдался целиком без остатка, а милая моему сердцу Трина посильно помогала, чем могла, когда в библиотеку, и в самых расстроенных чувствах, явился мой давешний знакомец — принявший облик рыжеволосой девицы юный маг в сопровождении своего мальчишки.
9
— О, сударь, — произнес маг-девица оказавшись на пороге библиотеки и для верности оглянувшись по сторонам. — Вы не представляете, что спасли мне сегодня жизнь.
— Отлично представляю, — ответствовал я. — Ибо видел уже на замковом дворе палача, точившего ножи с тем, чтобы содрать с вас кожу.
— Сударь, вы должны мне помочь, — произнесено это было проникновенно глядя мне прямо в глаза и я из скромности потупился, — ибо баронесса наотрез запретила выпускать меня из замка, коль скоро мое предсказание оказалось таким верным. Ей непременно нужно, чтобы муж ее, с помощью моего искусства, был найден как можно скорее. А если не удастся, то кожу с меня таки сдерут!
— Вам ли до этого дело? — пожал я плечами. — Вы столь успешно можете трансформироваться из образа в образ. Вам ли не переменить свою внешность и не выйти не узнанным за замковые ворота уж, если с помощью магического искусства, вы столь достоверно обратились в девицу?
— Послушайте, любезный мой сударь, — с некоторым неудовольствием прозвучал ответ. — Неужто вы, и впрямь, не поняли, что именно сейчас я выгляжу, как положено особе моего пола, а там, на ярмарке, я лишь делала вид, что принадлежу к полу противоположному, ибо отношение к мужчинам в наших краях всегда более уважительное, нежели к женщинам.
— Значит вы лгали мне с самого начала? — задумался я и пришел к определенным подозрениям. — И что же вы хотели, пойдя на столь бессовестную ложь?
— Послушайте, сударь, — кротко ответствовала она. — Может быть, изначально, глядя на то, как широко вы тратите на ярмарке золото, у меня и была мысль продать вам какие-нибудь ложные секретные знаки магической гильдии, какие-нибудь вымышленные посвящения. Но потом, когда я узнала про ваше письмо, мы действовали как добрые товарищи. Вы — так и так получали свою должность, я же — заработала несколько серебряных монет, которые, клянусь, мне сейчас совсем без пользы, ибо я не могу вырваться отсюда.
— Вы еще обещали способствовать моему приему в гильдию! — напомнил я.
— Я и не откажусь, — улыбнулась она, — коль скоро вас устроит моя гильдия, и вы не лишены возможности выходить из замка.
— Как это? — не понял я.
— Вот, — собеседница моя указала на следовавшего за ней мальчика, — мой любимый братец отведет вас завтра туда, куда нужно и скажет слова, которые я ему сообщу. И вы завтра же станете членом гильдии, к коей я имею честь принадлежать.