Читать интересную книгу Забавные похождения скромного домашнего пьяницы Петьки Фрола - Игорь Желанкин

Аньку Кукушу он знал годков двенадцать. Говорили, что птичье прозвище прилипло к ней довольно давно, еще в детском саду, но и сейчас, став взрослой, она откликалась на это имя и не обижалась. Девушка жила по соседству, и Фрол наблюдал, что до поры до времени она была очень хорошей, прямо белой и пушистой: училась на отлично, помогала маме по дому, занималась в кружке вышивания и посещала спортивную секцию. Трехлетняя разница в возрасте с его падчерицей Викой никого не настораживала, поэтому препятствий для их совместного времяпрепровождения не находилось. Глупые-то разговоры, конечно, Кукушу не обошли стороной, ведь известно же: чем лучше человек ведет себя снаружи, тем темнее у него душа. Трепались, что у Аньки блатные связи, что пошла она в отца, международного взяточника, и ее якобы пытаются подготовить за большие деньги к золотой школьной медали. Но потом выяснилось, что что-то там не срослось, кто-то от богатой подачки отказался и девушку выпустили с обычным средним аттестатом.

Фрола она немного побаивалась за его уголовное прошлое, но не так чтобы… Просто, если Кукуша заходила в гости к падчерице, а в квартире находился поддатый дядя Петя, то она предпочитала обращаться к нему без всякого излишнего там подобострастия, но с неким поддельным чувством уважения. Как бы игра у нее такая была. Нравилось ей, что ли… Ведь если не получится и пьяный Фрол ощутит шкурой это доброе в кавычках отношение к себе, он возьмет и тут же выставит Аньку за дверь своего дома, ссылаясь на то, что у него нет сил терпеть ее громкое щебетание в соседней комнате. Властным хотел он казаться в подпитии, гордым… Само собой, умная Кукуша всегда повиновалась, наверное, получая какое-то эмоциональное удовольствие от вынужденного подчинения, но никогда не принимала эти его выпады совсем уж близко к сердцу.

Общались две подружки очень даже культурно, особо не напрягая ни родителей, ни общественность, по будним дням встречаясь после университетских лекций Кукуши и отправляясь к Фролу домой, а на выходные – уезжая в Анькину пятикомнатную квартиру. Заскучавший в одиночестве Петька, отлежавшись после очередной пьянки, снабжал девчонок футлярами от ворованных сотовых телефонов, недорогими колечками и перстеньками, которые он подобрал на блатхатах в прошлые гулянки местных пролетариев. Этим безделушкам Анька с Викой радовались так искренне, так восхищала их история появления боевых трофеев, что Петька иногда даже специально приукрашивал свои жульнические приключения, немного искажая факты и добавляя в финал страшные подробности… По большим праздникам Фрол приносил домой кучи ненадеванной импортной верхней и нижней одежды с двумя-тремя парами изящных итальянских туфель, появлявшихся у него в результате примитивных и банальных разводов богатеньких российских путешественников и предпринимателей.

Хоть и легко ему было это делать с помощью картежных способностей, а иногда и капельки клофелина, но никогда не понимал он до конца этих ребят от бизнеса. Ну не укладывалось у него в голове, да и вообще, наверное, это было только одному Богу известно, как можно повестись на такой примитивный концерт и сесть с ним, посторонним человеком неопрятного внешнего вида, играть или выпивать! Но факт оставался фактом: торгаши облапошены, супруга и падчерица с подружкой одарены, мелочь роздана бродягам или пропита собственноручно, а более дорогие товары и золотые ценности – припрятаны. Они скромно примостились в подвале его дома между трубами и терпеливо дожидались очередного длительного запоя, поскольку Фрол после больших дел предпочитал залечь на отходняк. Конечно, можно было бы прямо сразу реализовать все за наличку через знакомых барыг, но такое деяние представлялось совершенно бессмысленным с точки зрения грядущего сухого периода, или ленился он мотаться по району туда-сюда, светясь наглой мордой и рискуя вновь попасть на заметку ментов… А может, подольше отдохнуть хотелось от пьянки или страшно уже иногда становилось…

Взамен Кукуша подогревала Петьку заграничными сигаретами, суперредкими винами и китайскими настойками, позволявшими ему не задумываться о мужской силе в ближайшем и дальнейшем будущем. Эти раритеты были украдены из сейфа любимого Анькиного папы – на самом деле известного академика, мотавшегося по командировкам в страны Европы так же просто, как другие люди ходят в соседний гастроном.

Продолжались такие отношения довольно долго. Падчерица давно ускакала жить в съемную квартиру, как бы давая понять предкам, что умнеет и богатеет с каждой секундой своего развития, ведь она уже целый год училась в том же университете, где и Кукуша грызла серый мрамор: ее амбиции и интеллект прямо перли через край. Но как-то раз Вика пришла домой к матери вся в слезах и, судорожно хватая ртом воздух, сообщила, что Аньку отвезли в «Склиф» в коматозном состоянии от передозировки наркотиков. Маша, всплеснув руками и схватившись за голову, начала интересоваться, где же бедняжку так угораздило, причитать, что типа совсем все с ума посходили! Утверждать, что кругом разврат и пьянство, а водку и другие гадости купить уже не составляет труда! Всхлипывать, что проституция – это вообще детский аттракцион, и некуда детишкам убежать от соблазнов! «Почему страна катится в преисподнюю? И что же будет теперь со всеми нами?» – слезливо вопрошала она.

Фрол тогда долго размышлял, кого же имела в виду его жена под словом «нами», но задать уточняющий вопрос женщине в истерике так и не решился. В общем, шухер стоял до вечера. На основании этих новостей падчерица сразу же была допрошена с пристрастием и честно призналась, что уже более пяти лет в курсе Анькиного увлечения, но сама – ни-ни. Мать не особо поверила ее клятвам и на всякий случай осмотрела дочку с головы до пят на предмет следов от уколов, а дамскую сумочку обшмонала с ловкостью пупкаря Бутырской тюрьмы так искусно, так основательно, что даже бывалый Петька восхитился сообразительностью супруги, сантиметр за сантиметром обшаривавшей самые недоступные уголки… В итоге всех этих движений, не найдя ничего предосудительного, Викусю загнали в ванную – успокаивать нервы и очищать сердце от обиды на мать, а Петяня, моментально сообразив, что удача сама плывет в руки и его пьяные приключения напрямую зависят от ошибок посторонних наркоманов, под шумок мудро сослался на сильнейшую головную боль и, выпросив у любимой женушки денег на пиво, всю ночь где-то шлялся и пришел под утро в бессознательном состоянии…

Когда Аньку выписали из наркологической клиники, она долго не общалась со знакомыми, не гуляла с подругами, да и на лекциях сидела на последнем ряду – как бы выпала из жизни. Многие были в недоумении, ведь никто не знал, что случилось. Добрые соседи даже поговаривали о неразделенной любви к неизвестному солдатику срочной службы, ну а вздорные соглядатаи, само собой, предполагали незапланированную беременность или тяжелое психическое заболевание. Но по большому счету абсолютно все вспоминали девушку и ее родителей добрым словом. Потом Кукуша частенько стала исчезать совсем уж на длительное время, не появляясь ни в университете, ни дома, но Вика иногда делилась с матерью слухами от своих приятелей о ее новых приключениях и о странных изменениях в характере девушки. Ну а чуть позже Анька нарисовалась лично – румяная, восторженная – и принялась взахлеб рассказывать о том, что ходит по вечерам на чайные посиделки в какую-то организацию. Она твердила, что осознала свой прошлый путь как абсолютно неверный, что решила относиться к людям с любовью, что будет теперь надеяться лишь на счастливое будущее, да и уверяла, что не колется и не курит уже почти год…

Жена потом много раз выносила Петьке мозги, напирая на то, что свинья он неблагодарная, что даже наркоманы уже одумались и завязали со всей этой гадостью, а он, паразит, так и сдохнет, валяясь в блевотине и обнимая пузырь самогона. Петяня Машу слушал как обычно: пьяно ухмыляясь и гордо напоминая супруге, что не последний день живет, что успеет еще и пить бросить, и настрадаться от трезвости. Громко хвастался, что скоро обязательно завяжет, напирал на твердость своего слова и особо не внял ни укорам супруги, ни рассказу девушки. Он тогда просто посчитал Кукушин лепет постнаркотическим бредом, очередной идиотской выдумкой и стремлением показаться хорошей. Петька искренне пожалел Аньку и втайне понадеялся, что раз медицина постепенно движется вперед, то когда-нибудь, может быть, и ей все-таки помогут…

Но, возникнув вдруг сегодня на пороге, она убежденно, с очень умным лицом стала объяснять Фролу, что у него большие проблемы умственного и физиологического характера в плане всего, что связано с водкой и с другими содержащими алкоголь жидкостями. И что, как бы ни пытался дядя Петя покончить с такой противной привычкой, как бы ни старался ограничивать себя в количестве выпитого, опираясь при этом только на свою силу воли и на свое огромное желание, куда бы ему ни пришлось обратиться за помощью, никогда у него не получится бросить бухать, ну хоть ты тресни! Услышав этот факт, Фрол сначала очень удивился, затем громко рассмеялся, а потом и рассердился. Спорить с девушкой он даже для приличия не стал, а сразу авторитетно поставил под сомнение ее вздорное утверждение ну хотя бы насчет этого самого количества, тут же предложив проверить оное определенной емкостью. Но Анька не повелась на слабо, не клюнула на манипуляции. Она упрямо стояла на своем, приводила в пример и личные наблюдения, и рассказы Вики о его многочисленных неудачных попытках остепениться… Припомнила жалкий Петькин лепет перед тетей Машей в момент «стопроцентных и грандиозных» клятвенных обещаний, его ночные походы в магазин за контрольным пузырем при еще остающейся водке и максимально понятно старалась донести какую-то идиотскую мысль, что на самом-то деле проблема пьянства дяди Пети лежит в нем самом, лежит очень глубоко, но… Видите ли, в этом сможет разобраться только он и никто другой, хотя, возможно, и с ее первоначальной помощью. Поэтому, чтобы окончательно добить Фрола, Кукуша предложила ему следующее: Петька, если он действительно думает бросить пить, должен был сегодня беспрекословно выполнять ее требования, слушаться, а взамен Анька обещалась показать ему место, где собираются такие же, как он, граждане, – обязалась отвезти его туда и обратно на такси, да сделать потом еще и приятный подарок.