Читать интересную книгу Забавные похождения скромного домашнего пьяницы Петьки Фрола - Игорь Желанкин

Легкий толчок в бок вернул Фрола к действительности.

– Читай вот здесь, – толстая тетка протягивала ему большой лист бумаги, с обеих сторон отпечатанный зеленым шрифтом. Шерстяное платье в оранжевый горошек придавало ей довольно комичный вид, но Петьке сейчас было не до эстетики. Он попытался оглядеться, но та, нетерпеливо кусая губу, настырно тыкала кривым пальцем в страницу.

– Вот же, вот! Видишь цифру 2? Ну и начинай читать с этой строчки! Неужели слепой совсем? – женщина с сомнением покачала головой и неприятно зашмыгала носом.

– Пришли к убеждению, что… – забубнил Петяня. Он еще не очнулся от воспоминаний, и непонятный текст расплывался перед глазами. Кто-то надсадно засопел сбоку, отвлекая еще больше. – …Помочь вернуть нам здравомыслие, – с трудом закончив предложение, Фрол поднял глаза, недоумевая, куда же теперь отправить эту филькину грамоту, и сделал попытку вернуть ее обратно, но помощь пришла с другой стороны, откуда глухо зашипели:

– Дальше по столу передавай!..

Петька наугад протянул лист какому-то седому типу. Тот оскалился, взял текст и продолжил чтение.

Фрол сидел ни жив ни мертв. Ему казалось, что все на него смотрят и осуждают за тупость и неловкость. Он чувствовал себя маленьким червячком, которого приготовили к насадке на крючок, предварительно разорвав на части и плюнув в рожу. Петяня в первый раз за очень много лет смутился в такой обычной житейской ситуации. Фрол представил себе, что, если бы ему предложили в незнакомой пьяной компании передать стакан с водкой или прочесть надпись на бутылочной этикетке, а сам он был бы уже немного поддатый или обкуренный, таких комплексов не возникло бы. Мало того, в тех делах, где затрагивалось его самолюбие и приходилось резко и грубо защищать себя и свои интересы, Фрол вообще был дока и сразу бил, если не по морде, то хоть в печень. Но сейчас, находясь в кругу абсолютно трезвых людей, которые почему-то называли себя алкоголиками, занимались каким-то идиотизмом и строили ну очень уж умные рожи, Петька прекрасно понимал, что этим ребятам совсем не трудно заставить и его повторять то же самое.

Утихомирив отчаянно колотящееся сердце, Фрол медленно и с опаской снова обвел взглядом все помещение. Зал потихоньку заполнялся народом. Очередным гостем зашел мужик в черной кожаной куртке, с портфелем в руках. На носу сидели шикарные очки с дорогущими стеклами «хамелеон», на пальце красовался перстень с красным камнем, доносился легкий аромат французского парфюма. Мягко ступая, мужчина торопливо пересек зал и устроился в отдалении. Ну а уж этот-то посетитель был вообще круче всех остальных!

«Ну вот, еще один приперся! Ну-ка, ну-ка! Ага! Одеколончик-то „Сен-Лоран“! Париж! Ну, ясен перец, такой брутальный мэн – куда там! – накручивал себя Фрол, теперь уже принципиально не замечая стука в груди. – Что для вас – „Тройной“! Не тот статус, сударь! Щас посмотрим, что ты здесь потерял! Наверное, пришел проведать кого-то? Хм… А может быть, директор всего этого – вон как держишься! Небось, проезжал мимо, решил зайти, посмотреть, что почем…» Зависть и раздражение полностью задавили чувство страха, и теперь Фрол уже не мог отвести вызывающий взгляд. Этот мужик вполне мог попасть к нему в лапы. «Таких даже бить не надо – сами все отдадут!» – приговаривал он в былые времена, очищая карман жертвы пьяной любви к местной шалаве или смывая остатки клофелина в граненом стакане. Петька презирал этих богачей, практически ненавидел. Наглухо упакованные мама и папа, престижная школа, достойный вуз. «Им несть числа, сквозят из всех щелей!..» – пела в свое время очаровательная Мери Поппинс… Подросши и отправившись по жизни в ту сторону, которую определили им родители, а может, и бабушка с дедушкой, эти приспешники капитала становились с каждым днем все богаче и могущественнее. К ним изначально пришел материальный достаток, они не заработали его честным и упорным трудом.

«Погоди-ка! – мозги Петьки трудились на износ, тупо размышляя обо всем сразу. – Я, вообще-то, где? Вроде Анька сказала, что тут соберутся только алкоголики и, может быть, наркоманы, которые решили измениться сами и поменять свое мировоззрение? Хм… Измениться? Ага! Ну, если дело только во внешнем виде!»

Фрол незаметно скосил глаза и оглядел себя. Старенькая куртка, стоптанные коцы, мятые брюки, давно не стиранная рубашка… Эту одежду он носил уже довольно долго, не имея возможности что-нибудь, кроме трусов, поменять в свой ежемесячный банный день у супруги. Ну отсутствовали у него приличные вещи для нормальных прогулок по улице. Конечно, по требованию Кукуши Фрол попытался пошарить по шкафам и антресолям в поисках хоть чего-нибудь чистого на выход, да так ничего и не нашел… В общем, на сегодняшний день его быт был разрушен почти полностью, видок не выдерживал никакой критики, а небритая рожа вызывала опасение у окружающих, но тем не менее Петька не унимался: «Оно понятно, надеть красивые шмотки может любой, приукрасить себя разными цацками по силам каждому. Только с чего им под алкашей косить? Зачем? В чем тут смысл? Блин, любопытно… Ладно, потом определюсь! Так все-таки что это за тип пришел такой подозрительный? Какого хрена ему тут надо? А может, за взносами заехал? Точно! Наверное, это начальник или бухгалтер. Там, где крутится водочка или какие другие спиртные напитки, денежки должны течь толстым ручейком. Ведь сразу видно, что финансы у него немаленькие, а значит, у этих людей тоже есть, и достаточно, иначе зачем ему работать тут?! Не! Скорее всего, это даже не начальник, не директор, а главарь!»

Такие поспешные выводы Петька делал навскидку, потому что он так и не понял до сих пор, куда попал…

Сегодня утром, специально для этого заскочив к нему в гости, местная девка-героинщица Анька Кукуша, подруга падчерицы Вики, предложила Фролу немного развеяться и сходить на сборы настоящих алкоголиков, чтобы посмотреть на них на трезвых, послушать о новом чудесном способе избавления от зависимости и хоть раз в жизни попробовать по-настоящему завязать с пьянками. Что за сборы, почему сборы и зачем они нормальным людям, к коим Петька причислял себя по определению, Кукуша толком не объяснила, и Фрол поначалу серьезно заартачился. Все свои сорок с небольшим он искренне был уверен, что обычные-то алкоголики валяются в канаве, подолгу не моются, не стригут волосы и годами живут в подъездах, а совсем уж настоящая алкашня – так те вообще конченые люди. Фрол открыто их презирал и считал, что с ними и просто потолковать-то не о чем – не то что на сборищах сидеть! А уж про совсем завязавших он тем более слушать ничего не хотел. Откуда им взяться-то? Ведь помнил Петька, что сам-то он, неоднократно спотыкаясь о пороги равнодушия и беспомощности в наркологических кабинетах, изредка подставляя шкуру своей задницы для вшивки туда новой волшебной таблетки и периодически загибаясь после «белого» бреда в городских больничных отделениях, так и не смог осознать сладкий вкус трезвости. Ни разу не вышло… Зато, бывало, частенько утопал он в море финансовых манипуляций множества различных аферистов от медицины. Случалось, что жена с родственниками, попав под влияние их хитрых, проникновенных голосов, оплачивали недешевые квитанции, покупали «эффективнейшие» лекарства и заставляли Фрола беспрекословно выполнять довольно сомнительные предписания «мировых светил», но всегда безрезультатно: Петяня продолжал бухать как сапожник, а может быть, даже еще сильнее…

Так что Петька, действительно прошедший хорошую школу мошенников и, соответственно, всегда размышляющий только в негативном формате в силу своей профессиональной испорченности, просто предположил, что, скорее всего, тут ему встретился какой-то очередной развод на бабки.

Достойных внимания денег у Фрола не присутствовало уже давно, квартиру жена переписала на себя еще десять лет назад, и развести его можно было лишь на окурок от папиросы. Но поскольку последнюю неделю ему пришлось сидеть дома, не высовывать носа во двор, не пить – трезво хандрить, сокрушаясь о бессмысленности существования, да и лютая ненависть к миру окончательно разъела душу, то Фрол решил не отнекиваться от предложения Аньки очень уж долго. Он даже думать особо не стал, а просто, технично выторговав у нее пузырь качественной магазинной водки и смачно плюнув на всех алкоголиков и пьяниц вместе взятых, согласился пойти посмотреть на «чудо» из любопытства, ну и для последующей поправки нервов, конечно.

Аньку Кукушу он знал годков двенадцать. Говорили, что птичье прозвище прилипло к ней довольно давно, еще в детском саду, но и сейчас, став взрослой, она откликалась на это имя и не обижалась. Девушка жила по соседству, и Фрол наблюдал, что до поры до времени она была очень хорошей, прямо белой и пушистой: училась на отлично, помогала маме по дому, занималась в кружке вышивания и посещала спортивную секцию. Трехлетняя разница в возрасте с его падчерицей Викой никого не настораживала, поэтому препятствий для их совместного времяпрепровождения не находилось. Глупые-то разговоры, конечно, Кукушу не обошли стороной, ведь известно же: чем лучше человек ведет себя снаружи, тем темнее у него душа. Трепались, что у Аньки блатные связи, что пошла она в отца, международного взяточника, и ее якобы пытаются подготовить за большие деньги к золотой школьной медали. Но потом выяснилось, что что-то там не срослось, кто-то от богатой подачки отказался и девушку выпустили с обычным средним аттестатом.