соли сверху на печенье эспрессо.
Я оставляю одно себе, а другое передаю ей, и она присоединяется ко мне на диване. Я смотрю, как она откусывает, и ее глаза закрываются. Одно это мягкое выражение лица стоит бессонных ночей и безумной паники — вместе с беспорядком, который я только что сотворила, усевшись на свой диван.
— Чудесно, — говорит она, улыбаясь. — Ты не перестаешь меня удивлять.
Я купаюсь в ее похвалах. Она мать, которой у меня никогда не было — мы с моей собственной матерью почти не разговаривали со времен средней школы.
Вот почему так тяжело видеть, как ее сердце разбито из-за дочери.
Я чувствую себя так, словно потеряла свою сестру, а семья, которую я обрела, разрушена.
— Ты слишком много делаешь, — добавляет она, бросая на меня понимающий взгляд. — Ты одержима, и это плохо для тебя.
Чувство вины вспыхивает в моей груди. — Тебе не нужно беспокоиться обо мне, — обещаю я ей. — У меня есть план. Я знаю, что делаю.
Тэмми одаривает меня мягкой, грустной улыбкой. — Это не твоя работа — искать ее. — Ее голос срывается на последнем слове, и дыра в моей груди увеличивается.
Я сглатываю и смотрю на свое недоеденное печенье. — Я знаю это, — медленно произношу я, не в силах поднять взгляд на Тэмми.
Но это не так. На мой взгляд, мне нужно найти Эйприл.
В чем-то это моя вина. Может быть, если бы я не накричала на нее в тот день, она поступила бы по-другому. Я должна была действовать в тот вечер, вместо того чтобы ждать, пока она напишет мне.
— Ты принимала свои подавляющие препараты? — Тэмми продолжает. — Ты по-прежнему делаешь все, что должна, верно?
— Конечно, — быстро отвечаю я. — Почему ты спрашиваешь?
Но я по-прежнему не смотрю ей в глаза. Я смотрю на макароны, закусив губу.
— Я просто не вижу здесь никаких одеял, — говорит она. — И я знаю, как сильно ты любишь роскошь. Я просто хотела убедиться, что ты помнишь наш разговор много месяцев назад.
Я проглатываю комок в горле, когда чувство вины бурлит у меня в животе.
— Я последний человек, о котором тебе сейчас нужно беспокоиться, — бормочу я, наконец поднимая глаза и встречаясь с ней взглядом. — Пожалуйста.
Но Тэмми всегда видит меня насквозь. С тех пор, как в моем доме появился Джейсон, я избавилась от своих одеял-гнездышек, удобных набросков и мягких подушек.
Я засунула их все в свой шкаф, где они собирают пыль.
Он сказал мне, что я слишком большая, слишком требовательная, слишком подавляющая. И это стало причиной его ухода.
Я была слишком похожа на Омегу.
Я прогоняю воспоминания, не позволяя слезам подступить к глазам сейчас.
Тэмми буквально подняла меня с земли, когда Эйприл пыталась вдолбить мне в голову, что я не обязана меняться ради кого-то другого.
Что я не перебарщивала только потому, что мне нравилось роскошное гнездышко и дополнительное внимание во время Течки.
Это Джейсон был неполноценным, потому что считал меня слишком навязчивой и не хотел уделять мне внимания, которого я заслуживала как Омега.
Но все же одеяла остаются спрятанными, как и любая другая роскошь, на которую Джейсон закатил глаза.
— Я всегда буду беспокоиться о тебе, — мягко говорит Тэмми. — Ты мой бонусный ребенок, помнишь?
Я хихикаю. — Да. Я помню. Но как твой бонусный ребенок, я говорю тебе, что я со всем разобралась, и мы в этом вместе.
Глаза Тэмми затуманиваются, и я корчу ей гримасу. — Нет. Если ты заплачешь, клянусь Богом, Тэмми, я тоже начну плакать и никогда не остановлюсь.
Но Тэмми, как всегда, улыбается сквозь слезы и откусывает еще кусочек макарона.
Я вздыхаю.
Я так сильно скучаю по Эйприл, что это убивает меня.
Тебе лучше быть живой, думаю я про себя. Твоя мама не справится без тебя, и я тоже.
Тэмми остается до конца дня, любезно не комментируя чрезмерное количество макарон, которые я съедаю.
Я слишком верю в эти печенья, но это лучший план, который у меня есть.
Денежного вознаграждения недостаточно.
Мне нужен детектив Альфа.
5
СКАЙЛАР
— Что ты делаешь? — спросила я.
Что? — Спрашивает Девин, наблюдая, как я разглаживаю темно-серый блейзер. Я ловлю ее отражение в зеркале в ванной, поворачиваясь по кругу, чтобы убедиться, что на наряде нет складок.
Я пожимаю плечами. — Попробовать стоит.
— Значит, ты собираешься ехать два часа и просто попросить их помочь тебе? — Она плюхается на мою кровать и стонет. — О мой Бог, этот матрас — самая удобная вещь, на которой я когда-либо лежала, — бормочет она, уставившись в потолок. Ее светло-русые волосы развеваются вокруг головы, и она взволнованно свешивает ноги с края кровати.
Я улыбаюсь. — Это серия Омега от Bedlite, — бормочу я, довольная тем, что она ценит мои инвестиции.
— Удивительная вещь, — вздыхает она. — Тебе нужна соседка по комнате? Я не неряха.
Я фыркаю. — Нет, мне нужно твое мнение. Черная или кремовая блузка с этой юбкой?
На мне самая профессиональная одежда, которая у меня есть, но я все еще не уверена, правильный ли это выбор. Я думаю, у меня, по крайней мере, есть шанс получить то, что я хочу, если я одета элегантно и уверенно.
— Какова цель этой блузки? — Девин садится и тянется за кофе со льдом, который оставила на моем прикроватном столике, делает глоток, глядя на обе блузки в моей руке.
— Что ты имеешь в виду? Убедить их помочь нам.
— Нет, я имею в виду, это «эй, я супер секси, и ты должен помочь мне, потому что хочешь меня трахнуть», или «я невинная маленькая Омега, которому нужна помощь большого, могущественного Альфы»?
Я морщусь. — Ни то, ни другое. Как насчет «Я серьезно отношусь к делу, и все в этом городе некомпетентны»?
Девин выпячивает нижнюю губу. — Бен не некомпетентен, — бормочет она. — Он был очень полезен.
Я вздыхаю. — Он был полезен, ты права, — мягко говорю я. — Но нам нужно больше ресурсов, чем просто полицейское управление Айлтона. И я готова сделать все, что в моих силах, чтобы это произошло.
Девин поднимает брови. — Чего бы это ни стоило, да? — Она громко отхлебывает кофе со льдом, прихлебывая через соломинку, и понимающе смотрит на меня.
Девин привязалась ко мне. Технически, сегодня мне не нужна была ее помощь, но я знала, что ее компания поднимет мне настроение, и я начинаю считать ее комбинацией надоедливой младшей сестры и хорошего друга.
Эйприл гордилась бы мной.
Тем не менее, я пристально смотрю на нее, борясь с желанием улыбнуться. — Да. Чего бы это