— Плохо за леди ухаживаешь, — насмешливо обратился он к Сашке и тут же подал мне вино. — Лучше надо стараться.
Говорил он, вроде бы, с усмешкой, но во взгляде читалось нечто предупреждающее, недоброе. На его фоне Саша казался дохлым и нелепым. Я обернулась, пытаясь отыскать Дениса, и заметила его в компании всё той же девицы. Улыбка её стала откровеннее, расстояние между ними сократилось.
Я сделала несколько глотков и искоса глянула на Сашку. Присутствие Антона его явно напрягало, причём напрягало куда больше, чем меня.
— Как Вам вечер, Анечка? — будто невзначай, Антон коснулся моего локтя, посылая по телу миллион чувственных импульсов. Одно мимолётное касание, а меня словно током ударило.
— Вечер… — незаметно для себя я допила вино. Поняла, что бокал пуст только тогда, когда Антон подал мне новый.
— Это платье очень Вам идёт, — уголок его губ тронула усмешка, взгляд скользнул к груди, к бёдрам и вернулся к лицу. — Очень идёт, Анечка.
Я сглотнула. Прошептала что-то неразборчивое и сделала было шаг в сторону, но Антон остановил меня, удержав за локоть. Я услышала громкий женский смех и невольно глянула туда, где стоял Денис. Так и есть — девчонка хохотала, запрокинув голову. Но на неё Денис не смотрел. Встретившись с ним взглядом, я поднесла бокал к губам.
— Как насчёт танца? — чуть склонившись ко мне, шепнул Антон. Пальцы его чувственно проскользили по моему предплечью до запястья. Не дав ответить, он взял меня за руку, вовсе не обращая внимания на стоявшего неподалёку Сашку. Тот выглядел раздосадованным, но возразить не посмел.
— У меня вино, — качнула я бокалом и демонстративно сделала медленный глоток.
Антон посмотрел на мои губы, после в глаза и снова на губы. Зрачки его чуть заметно расширились.
— Думаю, я могу подождать, пока Вы допьёте его, — проговорил он, лаская кончиками пальцев моё запястье.
Каждое его лёгкое движение посылало по моему телу нервные, полные чувственности импульсы, взгляд приковывал к месту, тогда как другой, направленный в спину, обжигал. Мне хотелось избавиться от этого, хотелось что-то противопоставить им, доказать, но как, я не имела представления. Не знаю, от чего я опьянела сильнее — от его касаний или от второго подряд выпитого залпом бокала вина. Пальцы Антона легли поверх моей ладони. Высвободив стеклянную ножку, он, не отходя от стола, прижал меня к себе и повёл к танцующим.
Я чувствовала его крепкое тело, его запах дурманил. Стоило поднять взгляд к его лицу, и меня окутало темнотой его зрачков. Той самой, в глубине которых горело желание. Лежащая у меня на талии ладонь проскользила по голой спине к шее, после вернулась назад — к пояснице, а затем ниже.
— Надеюсь, ты не планировала этой ночью вернуться домой? — глядя мне в глаза, глухо проговорил он. — Это было бы очень неразумно с твоей стороны.
Я не ответила. Чувствовала себя пойманной в силки мелкой птичкой. Он кружил меня, заставляя прогибаться в такт музыке, и в те моменты, когда бёдра наши соприкасались, я чувствовала его твёрдый пах. Он хотел меня и не пытался скрыть этого. В какой-то момент заметила рядом Дениса и ту самую девицу. Мы оказались совсем рядом, на расстоянии какого-то полуметра друг от друга.
— Поменяемся? — внезапно предложил Денис, стоило нам с ним столкнуться взглядами.
— Почему бы и нет, — отозвался Антон, и я тут же перекочевала в другие руки. Такие же горячие и твёрдые. Сама не поняла, как оказалась прижатой к груди Дениса. Вдохнула аромат его одеколона и почувствовала пальцы на шее.
— Не уверен, что мне нравится, как ты ведёшь себя сегодня, — рыкнул он. — Не забыла, что за любой проступок последует наказание?
— Не забыла, — выдавила я.
Как я могла забыть? Ноги стали ватными, каблуки мешались, хотелось скинуть их.
— Это хорошо, — пальцы прошлись вдоль моего позвоночника.
Стоило танцу закончиться, Денис выпустил меня. Пошатываясь, я добрела до стола и схватила первое, что попалось под руку. Мартини… И ещё один мартини… Ощущение рук на коже, режущий виски женский смех и прожигающие меня взгляды… Они ведь могут выбрать любую. Любую, чёрт возьми! Так почему я? Я ведь обычная. Просто симпатичная, приятная, но не более того. Представила, как Антон целует эту белобрысую в шею, как руки Дениса скользят по её гладкому телу. Стало противно. И снова смех… Схватила ещё один бокал, глянула на стоящую у противоположного конца стола троицу и отсалютовала. Руки Дениса на её теле, его губы на её губах… От рисуемых воображением картин стало тошно. Колкое и яростное во мне воспротивилось, оскалилось, и я, глядя Денису прямо в глаза, залпом опрокинула в себя мартини. Что это? Ревность? Только этого мне ещё и не хватало…
Кажется, в руке моей оказался ещё один бокал, кажется, зал поплыл, пошатнулся…
— Пойдём, — услышала я возле себя глухой голос. Кто-то крепко взял меня за руку.
Я сделала шаг и, споткнувшись, едва не упала. В голове стоял туман, картинки смешивались, лица и стены плыли. Меня куда-то тянули, тащили, а я едва могла перебирать ногами. Спотыкалась, но кто-то удерживал меня, чьи-то крепкие руки. Рядом зазвучал другой голос, такой же знакомый, жёсткий.
— А я ведь предупреждал… За любой проступок…
6
Широкие, горячие ладони прошлись по моим бёдрам до самых ягодиц, и я, тихо застонав, подалась навстречу. Сон был таким приятным, что просыпаться не было никакого желания. Другие руки накрыли грудь.
— Какая ты тёплая, — прошептал Антон, обводя большими пальцами соски. — Тёплая, — губы на моём плече, — и сладкая, — опаляющий кожу выдох.
Денис согнул мою ногу и тронул пальцами плоть. Обрисовал лоно и проник внутрь.
Я снова застонала, изогнулась, подаваясь к его рукам, подставила шею поцелуям Антона. По телу разливался жар, внутри ныло, стягивалось желание.
— Мокрая… — усмехнулся Денис и проник пальцем глубже, добавил к нему второй, потом третий. Сделал несколько быстрых, но негрубых движений. Антон прикусил мою шею и тут же провёл по невидимой ранке языком. Подул, вызывая у меня миллион мурашек.
— Да… — прошептала я, изнывая от их откровенных касаний. — Ещё… Ещё-ё-ё… Да-а-а… — стон был настолько громким, что я услышала его будто бы со стороны. Медленно приоткрыла веки…
Стоило свету резануть по глазам, голова наполнилась тяжестью, но охватившее меня желание никуда не делось. И руки, ласкающие меня, тоже.
— Доброе утро, Анечка. — Антон толкнул меня на спину и ещё раз поцеловал шею.
Пальцы Дениса на секунду исчезли и снова ворвались в меня, уже с большим напором. Я едва не задохнулась. Лежала, раздвинув ноги, и понимала, что никакого сна не было и в помине. Одежды на мне не было, и я абсолютно не помнила, как раздевалась. Или… Или как они раздевали меня.
— Ну что, — внезапно Антон сгрёб мои волосы и с силой стиснул грудь. Приподнял мою голову, — хорошо повеселилась?
Денис снова вогнал в меня пальцы. Я неровно задышала, дёрнулась, но он заставил развести ноги ещё шире.
— Даже слишком хорошо, — рыкнул он, ускоряя темп.
Подушечкой большого пальца надавил на клитор и принялся поглаживать, доводя меня до безумия. Моё изголодавшееся по ласке тело жаждало этих прикосновений, жаждало ласк, и я ничего не могла поделать с этим. С очередным ударом пальцев я громко вскрикнула, и Антон поймал этот вскрик губами. Втиснул язык мне в рот и стал жадно, голодно целовать. Держал за волосы, не позволяя отвернуться, терзал губы и шарил свободной рукой по телу. Узел желания во мне пульсировал всё сильнее и сильнее, мышцы сводило от невыносимого напряжения.
— Наши сотрудники не позволяют себе такого поведения, Анна, — ещё один удар пальцев внутрь.
Я всхлипнула, едва Антон позволил мне сделать глоток воздуха, беспомощно впилась в простынь пальцами.
— Разве мы не предупреждали тебя, что любой проступок подразумевает наказание? — хриплый рык Дениса.
— Предупреждали, — отозвался Антон. Подхватил мою ногу под коленкой и согнул. Проникновения стали настолько глубокими, что я вообще перестала понимать что-либо. Терялась в ощущениях, металась, сходила с ума. Грудь ныла, сил выносить это не было. — Мы её предупреждали, — просипел Антон, сильнее сжимая мои волосы. — Да, Анечка? — хватка до боли. — Да?