– Ага, – тон Дейва не менялся, – но если убиваешь шесть человек, это нечто большее, чем месть. Не утверждаю, что быть такого не может, но, возможно, мотив все-таки другой. Так и Береговые огни могут быть отражениями от облаков… или какими-то секретными экспериментами, которые проводились на авиабазе в Бангоре… или кто знает, может, зеленым человечкам непременно хотелось посмотреть, удастся ли мальчишкам в форме «Хэнкокских лесорубов» выбить двух игроков одним ударом в игре с другими мальчишками – в форме «Автомобилистов Тиннока».
– Обычно происходит следующее: люди придумывают историю и держатся за нее, – продолжил Винс. – Это достаточно легко, если есть только один неизвестный фактор: один отравитель, один набор таинственных огней, одна рыбацкая шхуна, дрейфующая практически без команды. Но в случае с Парнем из Колорадо – только неизвестные факторы, а потому нет истории. – Он помолчал. – Все равно что поезд, выезжающий из камина, или груда лошадиных голов, которые ты однажды утром обнаруживаешь на своей подъездной дорожке. Наш случай не столь масштабный, но странностей в нем не меньше. И такое… – Он покачал головой. – Стеффи, люди такого не любят. Более того, им такое не нужно. Приятно любоваться волной, разбивающейся о берег, но слишком много волн могут вызвать морскую болезнь.
Стефани посмотрела на сверкающую воду под террасой – много волн, не очень больших – и предпочла промолчать.
– Есть кое-что еще, – после паузы добавил Дейв.
– Что?
– Это наша история, – произнес он с жаром, чуть ли не со злостью. – Парень из «Глоуб», парень издалека… он ее только изгадит. Ему не понять.
– А вы понимаете? – спросила она.
– Нет, – ответил Дейв, вновь усаживаясь. – Но мне и не надо, дорогуша. В истории с Парнем из Колорадо я чем-то похож на Деву Марию, после того как она родила Иисуса. В Библии сказано, что она «сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем». [6] Иногда с нераскрытыми тайнами это наилучший вариант.
– Но мне вы расскажете?
– Да, конечно же, мэм. – Он посмотрел на нее с удивлением и – отчасти – словно выйдя из легкой дремы. – Потому что ты – одна из нас. Так, Винс?
– Ага, – подтвердил тот. – Где-то в середине лета ты успешно сдала экзамен.
– Правда? – Она вновь почувствовала себя до абсурда счастливой. – Как? Какой экзамен?
Винс покачал головой:
– Не могу знать, дорогуша. Только в какой-то момент нам стало понятно, что ты – наша. – Он посмотрел на Дейва, который кивнул, потом снова перевел взгляд на Стефани. – Ладно. История, не рассказанная нами за ланчем. Наша местная нераскрытая тайна. История Парня из Колорадо.
Глава 5
Но рассказывать начал Дейв.
– Двадцать пять лет тому назад, в восьмидесятом, на острове жили юноша и девушка, которые переправлялись на материк на пароме, отчаливавшем в половине седьмого утра, а не в половине восьмого. Они состояли в легкоатлетической команде Объединенной средней школы Бейвью и, как тогда говорили, дружили. Когда зима кончалась – на острове она короче материковой, – они бегом пересекали остров, следовали вдоль пляжа Хэммока к главной дороге, а потом по Бэй-стрит добирались до пристани. Ты это себе представляешь, Стеффи?
Она представляла. Видела романтику. Не поняла, правда, что «друзья» делали, сойдя с парома в Тинноке. Стефани знала, что с десяток старшеклассников Лосиного острова переправлялись на материк на пароме, отплывающем в половине восьмого, показывая контролеру – или Герби Госслину, или Марси Лагасс – свои проездные, которые те проверяли сканерами для считывания штрих-кодов. У пристани школьников дожидался автобус, на котором они ехали три мили до ОСШБ. Стефани спросила, дожидалась ли парочка автобуса, и Дейв, улыбаясь, покачал головой.
– Нет, они бежали дальше, – ответил он. – Не держась за руки, но всегда бок о бок, Джонни Грэвлин и Нэнси Арно. Пару лет они были неразлучны.
Стефани выпрямилась. Она знала, что Джон Грэвлин – мэр Лосиного острова, общительный мужчина, у которого для каждого находилось доброе слово и который метил на кресло сенатора штата в Огасте. Волос у него становилось все меньше, а живот – все больше. Она попыталась представить его бегущим – две мили по острову до пролива, три – по материку до школы – и не смогла.
– Получается не очень, дорогуша? – спросил Винс.
– Не очень, – признала Стефани.
– Все потому, что ты видишь Джонни Грэвлина – футболиста, бегуна, любителя пошутить по пятницам и пылкого влюбленного по субботам – мэром Джоном Грэвлином, который всего лишь одинокая политическая жаба в маленьком островном пруду. Он ходит взад-вперед по Бэй-стрит, пожимает руки и улыбается, сверкая золотым зубом в уголке рта, находит доброе слово для каждого, не забывает ни одного имени и помнит, кто из мужчин ездит на «форде»-пикапе, а кто все еще сидит за рулем старого отцовского «интернейшнл-харвестера». Он – карикатурный политик из какого-нибудь фильма сороковых годов прошлого века о жизни маленького городка и настолько провинциален, что даже этого не понимает. Впереди у него только один прыжок – прыг, жаба, прыг, – и как только он прыгнет на кувшинку в большем по размерам пруду Огасты, ему или достанет ума и он остановится, или попытается прыгнуть еще раз и тогда его раздавят.
– Это так цинично, – отозвалась Стефани, не без восхищения.
Винс пожал костлявыми плечами:
– Послушай, я – тоже стереотип, дорогуша, только мой фильм – о газетчике с резинками, поддерживающими рукава рубашки, и козырьком на лбу, который в последней части кричит: «Остановите печатную машину!» Речь о том, что в те дни Джонни был совсем другим: стройным, как перьевая ручка, и быстрым, как молния. Ты бы назвала его молодым богом, если бы не торчащие зубы, но с тех пор он это поправил.
И она… в этих коротеньких красных шортиках… вот уж кто выглядел богиней. – Он помолчал. – Как и многие семнадцатилетние.
– Давай без канавных мыслей, – предложил Дейв.
На лице Винса отразилось удивление.
– Какая канава? Ни в коем разе. Мысли мои в облаках.
– Не буду спорить, раз ты так говоришь, и должен признать, взгляды она приковывала, это точно. А еще на дюйм или два возвышалась над Джонни. Возможно, из-за этого они и разбежались весной их выпускного года. Но в восьмидесятом не расставались и каждый день бежали к парому по острову, а высадившись в Тинноке – к школе. Люди делали ставки на то, что Нэнси залетит от него, но этого не случилось. То ли он показал себя крайне галантным, то ли она – сверхосторожной. – Дейв помолчал. – Черт, а может, они знали чуть больше, чем большинство островной молодежи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});