Читать интересную книгу Красные курганы - Валерий Елманов

– Ты, князь, будто отговариваешь меня, – иронично хмыкнул раненый.

– Не отговариваю. Просто не хочу, чтоб ты с зажмуренными глазами подпись свою ставил, – поправил Константин.

– А если не подпишу? – прищурился Вячко.

– Тогда отпущу на все четыре стороны, и езжай куда хочешь, – спокойно ответил Константин. – Полоцк и прочие грады я тебе, конечно, не отдам, а вот Гернике и Кукейнос можешь сам попытаться взять – мешать не стану.

– Да нет, – вздохнул Вячко. – Куда уж мне. Даже если б я не тридцать человек, а тридцать сотен имел, все едино каменных стен не осилил бы.

– Правильно мыслишь, – согласился Константин. – Их сейчас взять только моим воям по плечу. А для епископа ливонского та грамотка большой неожиданностью окажется. Как я понимаю, о том, что Кукейнос лишь в держании у тебя был, он не ведал, иначе не цеплялся бы так за твое обещание половину ему отдать.

– Я ему того, что не мог, и не обещал вовсе, – поправил Вячко. – Молвил лишь, что половину даней с княжества и с града ему уделю, ежели он меня от литовских набегов убережет. Поделиться своей данью я волен был, а землю дарить – такого не было.

– Совсем хорошо, – улыбнулся Константин. – Так ты в грамотке и отпиши. Дескать, раз ты, епископ, слово свое не держишь, поскольку не далее как в прошлом году литовцы три селища в моем княжестве разорили вчистую, стало быть, уговор я с тобой рву, а все княжество вместе с градом, равно как и Гернике, дарую Константину Володимеровичу Рязанскому, ибо негоже, чтобы исконными русскими землями иноземцы владели.

– Сильно возрадуется епископ, коли ты оной грамоткой у его носа помашешь. – И впервые после ранения лицо Вячко осветилось широкой, по-мальчишески озорной улыбкой.

– Да уж, думаю, задрав рясу, заскачет от счастья, как козел при виде козы, радуясь, что я с него снимаю столько забот, – охотно согласился Константин со своим собеседником.

– Вот только не отдаст он тебе ничего, какие бы грамотки ты ему ни показывал, – посерьезнел Вячко.

– А я их потом покажу, когда сами грады возьму, – пояснил Константин.

– И сумеешь? – недоверчиво прищурился Вячко. – Тут ведь и на деревянные стены взобраться – труд тяжкий, разве что запалить их. Каменные же… Али у тебя хитромудрые стенобиты имеются?

– Вот еще, – возмутился рязанский князь. – Стану я в своем городе стены крушить. Чай, послужат еще. Конечно, не мной они строены, да и не просил я о том, ну да это не моя печаль. Умный человек, прежде чем начинать строиться, всегда у хозяина дозволения попросит. К тому же, сдается мне, что и тебе за каменными стенами спокойнее сидеться будет.

– С тремя десятками? – вновь помрачнел Вячко.

– И еще с пятью сотнями. Причем на каждый из градов, – добавил Константин.

– Ну, если так, – несколько недоверчиво протянул князь Кукейноса. – Слушай, Константин Володимерович, – загорелся он, – так ведь при этой тысяче и открытый бой принять можно! А ежели еще пять-шесть, то и вовсе орден одолеть сумеем.

– Не горячись, – сразу остудил его пыл рязанский князь. – Тут много чего намешано. Не пришло пока их время. Те же датчане еще сильны. Это сейчас епископ с ними грызется, а как нужда придет – думаешь, не позовет их, гордыню свою смирив? Опять же не хотелось бы мне неправым выглядеть, чтобы папа римский плач вселенский не поднял, будто я его паству обижаю.

– Э-э-э, княже. Вот тут у тебя промашка. Даже если ты трижды прав будешь, все равно он тебя так грязью вымажет, что ни в какой бане не отмоешься. Да и не все ли тебе равно, кто и что о тебе говорить станет?

– Плевать я хотел на их разговоры, – подтвердил Константин. – А на папу римского в первую очередь. Я и сам ведаю, что на каждый роток не накинуть платок. Пускай себе болтают о чем хотят. Но тут другое важно, Вячеслав Борисович. Надо, чтоб тамошний народец сам к нам пришел, сам в ноги поклонился и земли свои подарил в обмен на то, что мы меченосцев с датчанами изгоним. Пусть поначалу хотя бы эсты с куронами[23] и эзельцами.[24] А лучше, чтоб все вместе, заодно с ливами, лэттами, семигаллами и прочими. Вот тогда-то мы и ударим.

– Слабоваты твои будущие союзнички, – поморщился Вячко. – Я ведь княжил уже в тех краях, так что ведаю, как они воюют. Народец хлипкий, упорства настоящего в нем нет, а на сечу идут кто с чем. Копий, почитай, вовсе не имеют, вместо них палки оструганные, мечи у каждого десятого, не более, да и луки у них – с нашими не сравнить. На зверя какого, может, и хороши, а кольчугу нипочем не пробить.

– А мне от них много и не надо. Лишь бы едой моих воев обеспечили, чтоб обозы с собой не тащить, да провожатых надежных дали.

– Это да, – кивнул Вячко. – Вот только Литва. С ней как мыслишь? Людишки там дикие и злобные. Да и то взять – это ведь лет сто назад Русь с них дань взымала. Ныне же не то. Ныне кривичи с дреговичами сами им приплачивают, чтоб не лезли. Ежели они супротив тебя встанут, то жди беды.

– Супротив не получится, – уточнил Константин. – Они у нас уже сейчас сбоку получаются, а если мы половину Двины отхватим, то они и вовсе сзади окажутся. Сам понимаешь, каково это, когда тебе в спину меч воткнуть могут.

Вячко в ответ только молча развел руками. Мол, сам понимаю, только как обезопаситься?

– С ними вначале силой решать будем, – заметил Константин и пояснил: – Когда набег на твои земли придет, обратно пусть лишь один человек вернется, нами отпущенный для рассказа всем прочим. Ну а когда твой могучий кулак почувствуют, когда мы им все зубы не торопясь, с толком, чувством и расстановкой пересчитаем, – вспомнил и процитировал он Вячеслава. – Тогда и для разговоров время придет. Дикари только кулак понимают. Остальные же должны уразуметь, что мы пришли всерьез и надолго, а не просто прибежали и опять на Русь вернулись. Град взять – одно, удержать его – совсем иное.

– С каменными стенами да пятью сотнями воев? – уточнил Вячко и потянулся мечтательно. – Не сочти за похвальбу пустую, но ежели только с едой все ладно будет, то я там и год, и два выстою.

– Вот и славно, – улыбнулся Константин. – Это мне и нужно. А все, что для обороны понадобится, – получишь с лихвой. И людей не пожалею, и припасами сполна обеспечу.

– А когда мы на них?.. – уточнил Вячко, бодро вскакивая с порядком опостылевшей ему постели. – Я-то хоть сейчас готов.

– Ишь какой шустрый, – развеселился Константин. – До лета погоди. – И торопливо пояснил, заметив, как его собеседник сразу поскучнел лицом: – Каменные стены и впрямь покрепче деревянных будут, а потому надо нам людей поупражнять. Ты этим как раз и займешься вместе с моим воеводой. Есть у меня крепость в тех местах. Слыхал про Городно? Правда, стены у нее деревянные, зато она сама на такие кручи взлетела, что шапка с головы сваливается, когда наверх смотришь. К тому же, как и твой Кукейнос, на двух реках стоит, а башни из кирпича сложены. Словом, боронить ее от моего воеводы тебе будет легко.

– От кого?! – решив, что ослышался, переспросил Вячко.

– От моего воеводы, – простодушно повторил Константин. – Он со своими людьми попытается ее незаметно взять, а тебе в ней надо удержаться. Мечи, понятное дело, будут деревянными.

– Как дети, – пренебрежительно хмыкнул его собеседник.

– Пусть так, – не стал спорить Константин. – Лишь бы научились как следует. И еще одно. О нашей с тобой задумке, пока Кукейнос не возьмем, ни единой душе.

– Но в чистом поле твои пешцы их тяжелую конницу навряд ли удержат, – усомнился Вячко.

– Это только ты так думаешь или господа рыцари тоже так считают? – уточнил Константин.

– И я… и они тоже, – растерянно ответил Вячко.

– Это хорошо, что они тоже, – загадочно улыбнулся Константин, уже стоя у двери. – Это замечательно. Вот пусть и дальше так же считают. А за грамоткой к тебе монашек мой заглянет. Пименом его зовут. Вместе и составите, да печатью скрепить не забудь. Есть у тебя печать или заказать надобно?

Вячко в ответ только сконфуженно развел руками.

– Ничего страшного, – улыбнулся Константин. – Время пока терпит. До зимы еще далеко, так что успеешь в Городно поупражняться.

Глава 2

Русичи идут

…Мы стали законными чадами Бога Войны.

Там, где мы проходили, расти прекращала трава.

Не указ нам ни совесть, ни праздное чувство вины:

Бей, ты прав!.. Это – враг!.. остальное – пустые слова.

М. Семенова

Суров и недоступен замок Гольм. Суров, как лица его немногочисленных хозяев-рыцарей, и недоступен, как их сердца, куда нет хода жалости, состраданию и прочим бредням, годящимся разве что для глупых мирян и невежественных язычников.

Единственное, чем отличался замок от прочих, в изобилии наставленных рыцарями на берегах прибалтийских рек, так это отсутствием рва перед ним. Да и зачем он нужен, когда воздвигли его на острове Гольме, омываемом со всех сторон полноводной Двиной. От острова он и получил свое не совсем немецкое название.