Читать интересную книгу Портрет Мессии - Крейг Смит

Итану удалось выиграть две секунды, затем снова началась стрельба. Ноги не слушались, стали тяжелыми, точно свинцом налились. Очередь взрыхлила почву перед ним, над головой свистели пролетающие пули. Теоретически он знал, что может преодолеть двадцать пять ярдов за три-четыре секунды. Но без прикрытия, под огнем двух автоматов, последние мгновения показались вечностью.

Он упал, перекатился по земле, снова вскочил на ноги, и тут они опять подвели его. Он не побежал, а медленно, пошатываясь, побрел к краю скалы. Когда до нее оставался всего шаг, дернул за вытяжной трос — в точности так же, как на тренировках с Кейт. Над головой просвистела еще одна пуля, казалось, его всего так и обдало жаром. Но, дернув за трос, он со смешанным чувством восторга и облегчения понял — все получилось!

Именно в этот момент спину ожгла острая боль. И вместо того чтобы прыгнуть, как сделала Кейт, Итан, застонав, тяжело рухнул со скалы. Он слышал, как над головой с хлопком раскрылся купол, почувствовал, как его тащит вверх. Он покорно позволил парашюту нести его к озеру; очки ночного видения были сдвинуты на лоб, и Итан не различал ничего вокруг, пока вдруг резко не погрузился в воду.

Он немного выждал, пока тело само не всплывет на поверхность, затем избавился от строп и парашюта. При этом он нахлебался озерной воды и едва не утонул, прежде чем удалось освободиться от пут. Поискал глазами стрелка на вершине скалы, но увидел лишь темную каменную массу и небо над ней. Они наверняка побежали к лодкам.

Тут вдруг по воде скользнул тонкий луч света.

— Ты меня видишь? — шепотом спросил Итан.

Ответа не последовало. Упав в озеро, он потерял наушники и очки. Тогда он попробовал свистнуть — не получилось. Итан вспомнил о карманном фонарике. Нашел его и просигналил — один раз, потом, выждав немного, еще дважды. Кейт ответила короткой вспышкой, и тут же Итан услышал, как мурлыкнул мотор надувной лодки. Он снова поднял глаза на вершину скалы. Никого. Кейт почти бесшумно подплыла к нему, наклонилась, протянула руку. Он ухватился за ее запястье, потом за бакштов, тяжело перевалился через борт и упал поперек дна.

Поднимаясь на борт яхты, Корбо услышал, как отплыла от берега лодка с маленьким навесным мотором. Жестом он приказал Бреммеру начать преследование на скоростном катере и нажал кнопку, управляющую воротами ангара, на приборной панели возле штурвала. Моторы взревели, но ворота не сдвинулись с места.

— Открывай же! — раздраженно воскликнул он.

Бреммер попытался сделать это с помощью панели дистанционного управления.

— Заблокированы! — прокричал он в ответ.

Корбо сердито выругался и выключил мотор.

— Вызывай полицию!

Пока Бреммер говорил по телефону, Корбо в бешенстве мерил шагами палубу, проклиная свою неосмотрительность. Несколько дней он ждал очередной попытки похищения, но откуда придет реальная опасность, не представлял.

Теперь уже слишком поздно.

Глава 02

Нью-Йорк

3 октября 2006 года

Джейн Гаррисон с детства любила природу. Она прошла через западную часть парка, затем поднялась на холм и увидела внизу Томаса Мэллоя, который сидел на скамье и читал газету. Мужчина старательно делал вид, что не замечает ее. Джейн была его боссом на протяжении вот уже многих лет, и он решил польстить ее самолюбию.

Он сидел под раскидистой золотой кроной на скамье у одной из дорожек, что вилась через весь Центральный парк от Пятой авеню. За спиной у Мэллоя высились валуны, слева — ручей и небольшая рощица. Денек выдался прохладный и хмурый; было еще рано, поэтому посетителей в парке было немного. Минута в минуту, ровно в назначенное время, Джейн спустилась с холма, пересекла мощеную дорожку и села на скамью рядом с ним. Она выглядела как типичная домохозяйка из Верхнего Вест-Сайда. Удобно устроившись, она принялась вышивать какой-то сложный узор. Мэллой не знал, что она занимается еще и рукоделием.

— Я вижу, Ти-Кей, ты превратился в образцового исполнителя со дня выхода в отставку.

Джейн Гаррисон было шестьдесят два года, она оставалась стройной, подтянутой и простоватой на вид — словом, в точности такой, как в тот день, когда Мэллой познакомился с ней. Прическа не менялась лет двадцать пять. Даже цвет тусклых волос был все тот же — соль с перцем. Джейн работала в Лэнгли так долго, что все считали — там она и начала свою карьеру. Но отец Мэллоя рассказывал ему, что профессиональная ее жизнь началась с удачного исполнения роли несчастной беженки, бесцельно блуждающей по странам Европы.

После серии кровавых убийств, совершенных итальянскими коммунистами, которые нападали среди прочих и на туристов из Америки, Джейн тихо перевели в Лэнгли, где она сменила наряд проповедницы свободной любви — бусы и длинные волосы — на облик типичного кабинетного работника. Какое-то время она работала аналитиком, затем стала заниматься разработкой операций на уровне куратора. Мэллой так и не узнал, правда это или нет, но легенда гласила, будто бы еще молодой в ту пору Тед Кеннеди встретил ее на какой-то вечеринке и пытался приударить, а получив жестокий отпор, прозвал Железной девой.[7] Так или иначе прозвище утвердилось, и с тех пор большинство людей называли Джейн именно так. За глаза, разумеется.

Сам Мэллой познакомился с Джейн вскоре после того, как Рейган заступил на второй срок. Первая поездка молодого оперативника за океан закончилась катастрофой. Он ожидал, что после провала в Лэнгли его приговорят к пожизненному заключению, однако, к его удивлению, Джейн дала ему шанс реабилитироваться в ходе одного из самых важных заданий по ту сторону океана. На протяжении трех лет он проработал в Швейцарии в качестве АБП, или агента без официального прикрытия. Лишь годы спустя Мэллой оценил, какого незаурядного мужества потребовало от нее это решение. Даже тогда, будучи еще совсем молодым человеком, он оценил высокую степень доверия, которую Джейн в тот момент ему оказала.

— Я встречаюсь с директором отдела по особым операциям известного своими параноидальными наклонностями правительственного агентства в Центральном парке, Джейн. А это означает, что вокруг нас нет ангелов-хранителей. Так почему бы мне не предпринять дополнительных мер безопасности? Почему не дала мне вдоволь насладиться чтением газеты?

— Никогда ничего не предполагай, друг мой. Разве не этому я тебя учила?

Мэллой сложил газету и осмотрелся вокруг в поисках наблюдателей. Снова проанализировал послание Джейн. И свое согласие встретиться здесь.

Последний раз Мэллой виделся с Джейн Гаррисон на вечере в честь его ухода в отставку. Тогда Джейн сказала ему, что, когда наступит подходящий момент, она предоставит ему работу по контракту, с которой он сможет справиться, но какое-то время придется подождать. Словом, не того рода предложение, которыми так любят разбрасываться начальники на вечеринках по уходу в отставку агента после тридцати или тридцати пяти лет службы. Мэллой вовсе не считал себя старым боевым конем, которого отпустили попастись на травку. К тому же подобные обещания обычно даются пенсионерам, чтобы поддержать их дух.

Он был весьма успешным оперативным сотрудником, но во главе отдела встал теперь новый директор. И вместо того чтобы тихо стареть за письменным столом, он решил взять пенсию, заработанную за двадцать лет, и ушел. Но Джейн обещала. И, как всякий хороший оперативник, Мэллой залег на дно и терпеливо ждал. Каждый день читал газеты: «Таймс» — когда находился в Америке, «Геральд трибьюн» — за рубежом. И вот два дня тому назад Джейн разместила в газете объявление о воссоединении двух любящих сердец — как они условились. На следующее утро Мэллой ответил, и они договорились о встрече.

— Для меня что-то есть? — спросил он.

Джейн целиком сконцентрировалась на иголке с ниткой.

— Ты будешь не в восторге.

— Значит, я рисковал, придя сюда, чтобы услышать, что у тебя имеется одно дельце, связанное с нарушением сразу нескольких федеральных законов и без намека на иммунитет?

Мимо потрусил очередной любитель утренних пробежек; Джейн вывела на канве еще два аккуратных стежка.

— Вообще-то ничего такого особенного, как мне кажется. И нарушение не опаснее проезда на красный свет. Нос учетом нынешнего политического климата нам не помешает обзавестись надежной легендой, на всякий случай. И для этого как нельзя лучше подойдет бывший оперативник, всегда готовый подраться, имеющий кое на кого зуб и любивший в прошлом мочиться против ветра.

— Что ж, я вполне вписываюсь в эти рамки.

— Полагаю, ты знаешь, кто такой Дж. У. Ричленд?

— А, телепроповедник?

В голосе Мэллоя прозвучала неприязнь, и Джейн уловила это по тону.

— Он также друг администрации, Ти-Кей.