Вопросов было множество, а ответов она не получила пока ни на один. Адонис ей в этом поможет. Прямо сейчас…
– Я не могу его заменить: не так богат и роскошной внешности у меня нет. И даже нет такого огромного самомнения и чувства собственного достоинства, – Адонис грустно вздохнул и посмотрел ей в глаза.
– Ты его любишь, да?
– Ты облегчаешь мне задачу, Адонис. Я хотела рассказать тебе, как сильно меня влечет к этому человеку. Теперь вижу, что ты все понимаешь сам.
– Я вообще неглупый. И даже не намерен говорить тебе банальностей вроде того, что ты не будешь с ним счастлива. Я этого не знаю. Вообще не уверен, что ты когда-нибудь получишь этого парня. Но ты упрямая и настойчивая – этого у тебя не отнять. Зачем ты пришла ко мне? Чего ты от меня хочешь?
– Гера сказала, что у тебя есть список женщин, которым отказал Роберто. А мне он даже не сказал, как его зовут. Гера сделала это за него.
– Списка нет – она просто пошутила. Но знаю, что его приглашали все твои подруги, знакомые и друзья. Кто там еще делал это у него на родине или в Греции в целом – я не знаю.
Афродита грустно кивнула.
– Спасибо, Адонис. Я пойду.
И она ушла домой. У подъезда дома, в котором жил Адонис, она заметила черную машину с тонированными стеклами.
«Как в детективе. Кто-то следит за кем-то».
Ей и в голову не могло прийти, что следят именно за ней. Шпионские страсти были не в ее характере, а криминалом она не занималась.
Когда ей было плохо или просто грустно немного, она шла в любимый ювелирный магазин. Необязательно что-то покупала, ей нравилось просто смотреть на витрины. Но сейчас магазин уже закрылся, и она отправилась домой пешком. Машина последовала за ней, оставаясь незамеченной. Человек, следивший за Афродитой, всегда нанимал только профессионалов.
Глава 9
Афродита стала замечать, что друзья и знакомые стали не просто общаться с ней, а вдруг становятся подчеркнуто вежливыми и тактичными, деликатными, чего раньше не было. Казалось, весь мир неожиданно решил, что Афродита прекрасна и сексуальна. Ее это почему-то здорово напрягало, хотя вроде бы должно было нравиться и тешить самолюбие. Но она поняла только теперь, что интуицию надо слушать, а та ей подсказывала, что что-то не так, что-то изменилось и всем этим управляет чужой, властный и серьезный человек. И она решила, что у нее появился враг, который надеется пробраться в ее душу исподволь, через близких для нее людей, а с ее точки зрения это было подло.
На очередной вечеринке в честь успешной защиты докторской диссертации Афродиты на тему ее любимого предела Роберто Барберри снова был здесь. Было непонятно, кто его приглашал. Адонису это было невыгодно, а ни с кем больше он особо не разговаривал. Афродита приобрела в Париже яркое красное платье с серым поясом и воланами с левой стороны юбки. И туфли на ней были умопомрачительно дорогие, красные с серым бантом и на 11-см гвоздиках. И Роберто Барберри, следуя традиции, с ней даже не заговорил.
Она ни единожды подходила к нему, и он сразу же исчезал в неизвестном направлении, а уже через секунду она обнаруживала его или за стойкой бара со стаканом виски, или болтающим с Адонисом или кем-то еще. Она все ждала, что он сопьется, плохо кончит, если он так отвратительно невежлив и даже груб с ней, но нет, у него была блестящая жизнь и он находил время на присутствие на вечеринках, хотя только одному богу было известно, что он на них забыл. Что или кого. Сомнений не возникало, что он надеялся встретить здесь кого-то. Кого же?
С каждым разом костюмы на Роберто Барберри становились все более элегантными, стильными, дорогими и изысканными, он вызывал все большее восхищение и зависть со стороны гостей Афродиты, и многие втайне мечтали о ее поражении в стремлении завоевать каменное сердце известного миллионера. Афродита боялась, что она не просто никогда не добьется его простой благосклонности, но и проиграет в бессловесном поединке нарядов.
Сейчас миллионер был одет в красный в серую елочку костюм и красный с серым галстук. Никогда прежде Афродита не видела, чтобы кому-то еще так шел красный костюм и красный галстук. Она вообще считала, что красные галстуки носят только дураки и политики, или совместители того и другого. И вряд ли встречала мужчину, надевавшего красный костюм, да еще и гордившегося своим внешним видом, впрочем, небезосновательно.
В зале ресторана стулья и столы опять были в тон ее платья. Афродита поинтересовалась, в честь чего это было сделано, и ей ответили, что это спецзаказ одного человека. Она опять подумала про своего тайного недоброжелателя.
Не имея возможности заговорить с интересным ей человеком, Афродита подошла к Адонису, который скучал в одиночестве.
– Привет, мой дорогой друг, – она произнесла это вкрадчиво, надеясь привлечь внимание человека, нанятого недругом, который, по ее соображениям, и сейчас находился в зале и следил за ней.
– Мы же уже здоровались, – удивился Адонис вполне справедливо.
– Когда мужчине не о чем говорить с женщиной, но ему очень хочется это сделать, он с ней здоровается несколько раз или спрашивает безостановочно, как дела и как жизнь. Почему бы женщине не вести себя также в такой же ситуации? – Афродита улыбнулась приветливой улыбкой.
– Ты сексуальна, невероятно красива и интригующе совершенна сейчас…
– И… Что это может означать, по-твоему?
– Только одно: ты надеешься меня соблазнить, чтобы привлечь внимание Роберто.
– Т-с-с-с! – она подошла к нему совсем близко и приложила палец к губам, слегка касаясь его ноги своим бедром.
– Известный миллионер не желает оказаться в смешном положении и не обращает внимания на женщин. Он не верит в привязанности.
– Поможем ему изменить мнение? – улыбнулся Адонис.
– Обязательно! Мы еще сегодня не целовались, а я считаю, что день потерян зря, если тебя не поцеловала.
Адонис немедленно привлек ее к себе, а Афродита взглянула на миллионера. И внутри у нее все похолодело: он внимательно смотрел на нее. Афродита продолжила рисковать, обнимая Адониса и отвечая на его поцелуй. Но когда она взглянула на богача снова, то поняла, что ошиблась: он смотрел не на нее, а сквозь нее на антикварный столик серебряного века.
«Знаток искусства!» – разозлилась Афродита, отталкивая своего поклонника.
Адонис отпустил свою богиню и спросил как можно деликатнее:
– Ничего не вышло?
Но Афродиту тактичность первого мужчины не впечатлила.
– Разумеется, нет. Только такая дура, как я, могла на что-либо подобное рассчитывать! Пытаться заставить ревновать человека, которого ты нисколько не волнуешь – полный бред! Вот если бы мы оказались с тобой в постели (сейчас предлагать это не нужно!), миллионер бы обязательно переживал. А поцелуи и флирт с другими парнями не производят впечатления на сильных мужчин! Никто бы не стал ревновать по такому пустяковому поводу!
– Я бы стал, – с грустью почти шепнул Адонис.
Афродита пропустила его слова мимо ушей. Она бросилась на поиски миллионера, чтобы унизиться еще раз, как любая другая женщина.
Нашла она его у стойки бара.
– Что у Вас за манера все время пить на вечеринках? – спросила она скорее агрессивно, чем вежливо.
– Мне скучно, – стабильно ответил миллионер, даже не повернув головы.
– Вы никогда на меня не смотрите. Специально, что ли?
– Зачем мне на Вас смотреть? У меня отличное боковое зрение: Вы в вызывающем платье, идиотских туфлях, лицо у Вас красное от смущения, поскольку Вы не любите человека, с которым целовались пару минут назад…
– Зачем же, по-Вашему, я это делала? – спросила изумленная Афродита.
– Вы женщина и Вам кажется, что все другие женщины рождены, чтобы Вам завидовать и Вами восхищаться.
– Вы мной не восхищаетесь?
– У меня другой вкус.
– И какой же? Блондинки с голубыми глазами, естественно?
– Меня привлекают добрые, вежливые и скромные женщины.
– А я не такая, вероятно.
– Это не Ваша вина. Вам не нужно становиться не той, что Вы есть.
– А что бы Вы сказали на мое намерение Вас соблазнить?
– Ничего. Вам никогда не удастся это сделать.
– Разве среди моих подруг и знакомых нет ни одной подходящей для Вас девушки?
– Не понимаю Вас.
– Вы отказали всем моим подругам и знакомым. Среди них есть добрые, вежливые и скромные девушки.
– Чепуха! Ни одна из них не предлагала мне того же, что и Вы.
– Они солгали?!
– Спросите у них. Я не отвечаю за поступки посторонних людей.
Афродиту покоробило то, что он назвал женщин, которые пытались привлечь его внимание всеми силами, посторонними людьми. В общем и целом люди не имели для него никакого значения. И она сама не имела для него значения такого, на которое со временем рассчитывала. Получалось, что все богатые люди не имеют сердца и души. Банально, но это суровая действительность.