Читать интересную книгу Прими мою печаль - Мелинда Ли

и затолкала перчатки и пакеты для улик в карманы.

– Отправьте Мэтта и судмедэксперта к телу, – попросила она напоследок.

Тодд и Коллинс кивнули и направились к своим автомобилям, а Бри снова принялась спускаться вниз по склону. Ей предстоял длинный путь обратно к реке.

На берегу Бри сделала целую серию снимков с разного расстояния и с разных углов. Затем подошла поближе к телу. Левая рука женщины лежала на камнях, на пальце – серебряное обручальное кольцо с матовой текстурой. Бри наклонилась, чтобы снять ее ладонь крупным планом. К тому времени, как она закончила со снимками, солнце уже опустилось за кроны деревьев. Судмедэксперт, конечно, тоже сделает фотографии, но Бри всегда предпочитала документировать все сама. Кроме того, к тому времени, как они доедут, уже окончательно стемнеет, а искусственный свет имеет свои недостатки. Грех не воспользоваться тем, что еще светло, и вообще – слишком много фотографий с места преступления не бывает.

За спиной раздались шаги. Бри развернулась и увидела Мэтта в сопровождении судмедэксперта, выходящих из зарослей леса. Комплекцией Мэтт, конечно, был впечатляющей – ростом метр девяносто, широкоплечий, сейчас он нес в руках пару прожекторов на штативах. Питались они от аккумуляторов – такие переносные прожекторы были созданы специально для условий, где разместить генератор было невозможно.

А вот и доктор Серена Джонс – высокая чернокожая американка с коротко стриженным ежиком волос. Ее помощник – низенький и коренастый – был вынужден бежать следом легкой трусцой, чтобы поспеть за широким шагом своих спутников. В руках он держал пластиковый медицинский чемоданчик – такой же с собой несла и доктор Джонс.

– Шериф, – она остановилась у тела, оглядывая его профессиональным взглядом. – Что уже известно?

– Машина жертвы припаркована у въезда на мост еще с пятницы, – ответила Бри.

Мэтт тем временем расставлял свет. Закат окрасил его короткие рыжевато-каштановые волосы и густую бороду в цвет раскаленной меди. Бри поймала его взгляд и почувствовала, как в груди стало немножко теплее – хотя ситуация, конечно, сейчас к этому абсолютно не располагала. Если бы они сейчас – снова! – не стояли над мертвым телом, Мэтт наверняка бы ее поцеловал.

Но стоять над мертвыми телами у них, похоже, уже вошло в привычку, и Мэтт знал, что Бри не выносит демонстрировать свои отношения на публику.

Она моргнула и отвернулась, опасаясь, что кто-нибудь заметит, как сильно она рада его появлению.

Как вообще принято здороваться со следователем, с которым ты встречаешься, если вокруг никто не должен знать, что вы встречаетесь?..

– Мэтт, – Бри откашлялась. – Спасибо, что отреагировал так быстро.

Он кивнул и продолжил возиться с прожекторами. Вскоре берег реки затопил яркий белый свет, и на сцену вышел помощник судмедэксперта с камерой наперевес. Когда он закончил делать снимки, доктор Джонс опустилась на корточки возле тела. Вода плескалась у ее лодыжек, обутых в высокие резиновые сапоги.

Она протянула затянутую в перчатку руку к лицу жертвы и приподняла волосы, открывая лицо – совсем недавно так делала Бри.

– Думаю, температура воды градусов десять. Так что раздуться тело не успело, а вот разложиться – вполне. В воде она пробыла минимум двое суток.

– Ее муж сказал, что она ушла из дома в пятницу вечером, – сейчас Бри оставалось только гадать, сможет ли она найти доказательства, подтверждающие историю Оуэна Торпа.

– Я смогу сказать точнее только после вскрытия, – взгляд у доктора Джонс был задумчивый. – Давайте ее перевернем.

Бри натянула перчатки и помогла перевернуть тело на спину. Теперь она четко видела обескровленную рану, начинающуюся на лбу жертвы и уходящую к макушке.

Доктор Джонс указала на ссадины, которыми были покрыты ее лицо и руки.

– Большинство повреждений посмертные. Скорее всего из-за ударов о камни и прочий речной мусор. Насчет раны на голове я не уверена. Чтобы удостовериться точно, мне понадобится свет получше и рентген, – она снова опустилась на корточки. – Больше сказать ничего нельзя – слишком много может быть вариантов. Вскрытие я назначу на завтрашний день.

Она повернулась к помощнику и выдала целый список указаний: ему предстояло собрать образцы воды и почвы и измерить температуру реки. Сама она достала из сумки скальпель, аккуратно разрезала плащ и блузку жертвы, а затем надрезала ее брюшную полость. Температуру тела точнее всего можно было определить по печени.

Бри и Мэтт отошли подальше, чтобы не мешать.

– Что думаешь? – спросила она. Мэтт пожал плечами.

– Пока не получим результаты вскрытия, я не буду ничего предполагать, но на первый взгляд может быть суицидом. При падении она могла удариться головой о камень.

Час спустя тело запаковали в черный мешок и переложили на каталку. К дороге ее затаскивали вчетвером: Мэтт, Бри, Коллинс и помощник доктора Джонс, чье имя она таки не узнала. Наконец, ценой невероятных усилий тело оказалось в фургоне судмедэкспертов.

Чуть дальше по дороге уже стояла парочка машин репортеров, а за ограждением успела собраться приличная толпа. Засверкали вспышки: все бросились снимать, как в фургон заносят каталку.

– Вы допросите ее мужа сегодня? – поинтересовалась доктор Джонс. Она переодевала резиновые сапоги на кроссовки, готовясь к отъезду.

– Да, – подтвердила Бри.

– Будет нелишним забрать ее расческу или зубную щетку. Так мы сможем сверить ДНК на случай, если в базе не окажется отпечатков пальцев, – доктор Джонс сложила сапоги в пластиковое ведро и захлопнула дверь фургона.

– Хорошо, я поищу.

– Спасибо, – и с этим она уехала. Бри осмотрелась.

На место происшествия успели приехать еще двое помощников шерифа: сейчас они занимались тем, что искали на земле улики. Как Бри и подозревала, поиски пока были бесплодными.

Так что она развернулась и направилась к машине Холли – Коллинс как раз изучала содержимое ее багажника.

Внутри лежал небольшой чемодан и скребок для льда – должно быть, остался с зимы, когда приходилось очищать машину от наледи. Бри сделала еще несколько снимков, затем открыла чемодан. На куче мятой одежды лежал ноутбук. Она сфотографировала и это.

– Она даже одежду ровно не сложила, – сказала Коллинс. – Просто побросала все как попало и уехала.

Бри закрыла чемодан и обошла машину кругом, чтобы открыть пассажирскую дверь. Там она наклонилась над сумкой, переложила в сторону кошелек, чтобы не мешал, и заглянула внутрь. Ничего необычного: губная помада, антисептик для рук, пилочка для ногтей, коробочка мятных леденцов. На самом дне лежал конверт: он-то Бри и заинтересовал. Письмо запечатано не было, так что она осторожно отогнула клапан и вытащила наружу сложенный листок бумаги.

“Я так больше не могу, – гласили слова, нацарапанные неразборчивым почерком. – Это невыносимо».

– Предсмертная записка? – предположила Коллинс.

– Возможно, – около трети людей, кончающих самоубийством, перед смертью оставляют записку. Бри сделала фотографию, затем положила листок бумаги обратно в конверт. – Запечатай в пакет для улик и пронумеруй, – затем она распорядилась, чтобы машину Холли Торп отвезли на муниципальную автостоянку и оформили как улику, пока Бри