Читать интересную книгу Интифада - Андрей Правов

– Не скажи. Не только. Квартиры в этих домах приобрели и довольно многие наши с тобой соотечественники. Из тех, кто сумел быстро сориентироваться в начале девяностых. И те, кто нахапал денег еще в СССР и, как говорится, вовремя «сделал ноги». Но они жили здесь лет пять назад. А затем, в большинстве своем, перебрались в США, или Германию. Так что к нам, в Нетанию, прилетают теперь только на лето. Или вообще не прилетают, а квартиры сдают.

– Это выгодно?

– Думаю, что да. Ну, да ладно. Какое нам до них дело? Мы с Далей и Сонечкой живем намного скромнее.

– А где живет твой сын?

– Натан – отдельная история. Отслужил в армии, закончил физический факультет университета в Тель-Авиве и поселился в еврейском поселении вблизи Рамаллы.

– Натан не хочет жить в Нетании? Городе, так созвучном его имени? Не странно ли это?

– Нет. Не странно. Он – убежденный сионист. К тому же крайне религиозен. И представляет свою жизнь только среди таких же еврейских поселенцев, как он сам. Но давай все-таки присядем. Вон смотри, возле магазина столики стоят.

– Давай. Я с удовольствием.

– Что ты будешь есть? Пить?

– Марк, давай ты не будешь со мной спорить. Ты меня угощаешь сегодня дома. А в кафе это делаю я. Предлагаю выпить по рюмке водки. Хорошо?

– Согласен…

– Отлично…

Алексей подошел к стойке и заказал две рюмки водки. Вообще-то он бы с удовольствием выпил кружку пива «Хейнекен», реклама которого красовалась на возвышавшемся над стойкой кране. Но, ничего не поделаешь. Сегодня его в продаже нет. Панов любил этот голландский сорт пива, хотя, как часто про себя отмечал, ни оно, ни все остальные сорта, будь то немецкие, датские или даже английские, все же не могли хотя бы отдаленно сравниться с чешским «Праздроем», доставлявшим ему огромное удовольствие в далекие юношеские годы.

Друзья залпом выпили водку, закусили оливками, и Панов поделился таким своим наблюдением с другом.

– Пиво «Хейнекен» – просто отличное. Но оно здесь не причем, – уверенно сказал Марк. – Просто тогда мы были молодые, и нам все казалось невероятно вкусным. Ну, да ладно. Фиг с ним, с пивом. Ты расскажи, как живешь?

– У меня все нормально. Сначала работал во Вьетнаме, потом в Афганистане, в Пакистане. А вот теперь сюда приехал. Думаю, будет о чем писать?

– Да. Мы здесь живем довольно сложной, но бурной жизнью.

– Это я уже понял. Но ты пока что расскажи, как живешь лично ты?

– Как ты знаешь, в стране мы уже почти семь лет. Я по специальности работать устроиться так и не смог. Даля тоже. Она, если ты помнишь, экономист. Таких, как мы, здесь приехало из бывшего СССР очень много. Ко всему прочему, мы еще и неважно знаем иврит. Не помогло и то, что у Дали дед был раввином. Мы сразу поняли, что у нас перспектив – никаких. Первое время жили в основном на пособие, которое получала моя мама. Она была ветераном войны, а здесь очень уважают тех, кто боролся с фашизмом. Пособие положили с самого начала очень приличное. Но два года назад мама умерла. И нам пришлось уже самим зарабатывать на жизнь. Даля устроилась в магазин, продавать колбасу. А я – консьержем в один из домов на набережной Ницца. Зато дети, кажется, чувствуют себя здесь прекрасно. Про Натана я тебе уже рассказал. А Сонечка тоже уже отслужила в армии и закончила университет в Иерусалиме. Получала государственную стипендию. Начинает работать журналисткой. Она отлично владеет ивритом и русским. Пишет статьи на двух языках. Неплохо говорит по-английски, по-арабски. Ты сегодня вечером с ней сможешь познакомиться. Ведь ты, кажется, ее вообще никогда не видел?

– Только в младенческом возрасте. И то, вроде бы, всего один раз.

– Ты ее, естественно, не узнаешь, – улыбнулся Марк. – Она стала красавицей. Скоро моей девочке исполнится 24 года. Совсем уже взрослая.

– О чем она пишет в газетах?

– О политике. Сейчас вот о предстоящих выборах.

– Я тоже уже написал об этом несколько корреспонденций. И даже успел встретиться с вашим премьер-министром.

– С Биби? – оживился Марк. – Очень интересный политик. Настоящий патриот Израиля. Я буду голосовать за «Ликуд» и Нетаньяху. И Даля тоже…

– Стоп, стоп, – остановил Панов своего друга. – Не гони лошадей так быстро. Во-первых, объясни, почему ты называешь Нетаньяху Биби, а во-вторых, почему будешь голосовать за него?

– Биби – его армейское прозвище Нетаньяху. Здесь так принято. У нас, например, есть такой генерал Моше Яалон. Он – командующий Центральный военным округом. Так вот его все называют Буги. Говорят, в молодости он «буги-вуги» любил танцевать. А Ариэля Шарона в армии вообще прозвали «Бульдозер». А голосовать за Нетаньяху я буду потому, что Израилю сейчас необходим исключительно правый курс. Все эти левые политики, вроде руководителя блока «Единый Израиль» Эхуда Барака, готовы легко пойти на уступки арабам и развалить нашу страну. Биби же – человек жесткий и способный отстаивать наши интересы.

– А за кого намерены голосовать твои дети?

– Натан – за новую «русскую» партию «Наш дом – Израиль». А Соня – за «Единый Израиль», – улыбнулся Марк. – У меня в семье, кажется, представлены все политические взгляды израильтян. Сын – убежденный поселенец и сторонник жесткого курса. Говорит, что вся земля от Средиземного моря до реки Иордан принадлежит евреям и ничего арабам отдавать не следует. Дочь же симпатизирует левым и активно выступает за переговоры с арабами и за создание палестинского государства. Поэтому мы даже стараемся не говорить дома на политические темы.

– Но, может быть, ради моего приезда сегодня сделаете исключение? Я недавно в стране, и мне очень интересно, что в головах у израильтян.

– Думаю, что сегодня вечером это будет возможно. Натан к нам на Седер не приехал, а отмечает его в поселении, вместе со своими единомышленниками. Обычно они с Соней очень резко дискутируют по вопросам политики. И мы стараемся за столом эти темы даже не поднимать. Вообще же, ты уже, вероятно слышал, что почти каждый израильтянин в душе – глава собственной политической партии. И почти через каждую израильскую семью пролегают настоящие баррикады непримиримой политической борьбы.

– Но с Соней я могу поговорить?

– Конечно. Как и со мной, или с Далей. Мы ее взгляды не разделяем, но наши споры обычно заканчиваются мирно. Не в пример того, как происходит, когда сталкиваются Соня и Натан. Тогда просто «пух и перья летят».

– Да ты весело живешь, Марк!

– Ну ладно, кажется, нам уже пора двигаться в сторону моего дома. Пошли…

Друзья встали из-за стола и не спеша пошли вниз по набережной.

– Если пройти еще немного прямо, – рассказывал Марк, – попадешь в квартал, где проживают исключительно религиозные евреи. Все они, как и я, носят черные костюмы и шляпы. Многие отрастили пейсы.

– Ты там тоже живешь?

– Нет. Для меня это все-таки уже было бы слишком. Первоначально Даля пыталась меня туда завлечь, но я взбунтовался. Религия религией, но нельзя посвятить ей все время, всю жизнь. Достаточно, как я, носить черную одежду. На этом Даля настаивает категорически. А Шабат я уже соблюдаю далеко не всегда. К тому же и время чаще провожу со светскими людьми. Правда Даля целыми днями пропадает в соседнем квартале, у подружек. Ей больше нравится общаться с религиозными. А я либо работаю, либо в шахматы играю. Здесь недалеко наши соотечественники поставили столы на открытом воздухе и по вечерам собираются, как в клубе. Если хочешь, потом могу тебе показать. Это на улице Герцля, как идти к рынку.

– Но ты в основном общаешься с русскоязычными?

– Естественно. Ивритом мне овладеть так и не удалось. Да и потом с выходцами из бывшего СССР общаться как-то привычнее. Они такие же, как я. Кроме этого, здесь мы, неожиданно для себя поняли, что довольно многие так называемые «сабры», то есть коренные израильтяне, смотрят на нас сверху вниз. Они откровенно считают «русских» израильтян гражданами второго сорта…

Первоначально слова, сказанные Марком, показались Панову довольно странными. Сама идея, что коренные израильтяне могут попытаться как-то принизить своих «русских» собратьев, казалась ему просто дикой. Сразу же вспоминались акции протеста, организуемые различными сионистскими организациями в семидесятые и восьмидесятые годы с требованием разрешить выезд советских евреев в Израиль. Как утверждалось на таких многочисленных мероприятиях, проходивших в Западной Европе, США, да и в самом Израиле, граждане еврейского государства «спят и видят», когда к ним на постоянное место жительства переедут чуть ли не все евреи из СССР.

Так вот, теперь, можно сказать, что «шлюзы» открыты, выезд не только разрешен, но и серьезно облегчен. Встречайте своих братьев! Оказывается не все так просто. Хлынувшая в начале девяностых в Израиль иммиграция из бывшего СССР, как ее назвали «алия», принесла с собой и немало проблем.

Одна из них состояла в том, что, как довольно быстро выяснили для себя коренные израильтяне, очень многие их новые, «русские», соотечественники имеют гораздо более высокий уровень образования и профессиональной подготовки, чем они сами. То есть они стали серьезными конкурентами.