моим, — всхлипнул Шмель, закрыв лапкой глаза.
Садовник похлопал его по плечу и протянул ещё одну дольку мандарина.
— Да ладно, всё ж хорошо закончилось, — сказал он.
Шмель взял дольку, откусил кусочек и снова всхлипнул.
— Для меня хорошо… а для моих… Не знаю, как они там… целую неделю без меня, — пробормотал он, шмыгая носом.
Садовник встал, снял с ноги правый вымокший носок, выжал его и побросал в него мандарины.
— Извини, другого пакета у меня нет, — сказал он, протягивая носок Шмелю. — Ты полетай к своим, накорми их. И вообще лучше перебирайтесь отсюда куда-нибудь подальше.
Шмель поднял на Садовника залитые слезами глаза, взял носок и прижал к груди.
— А куда ж нам лететь-то?
Садовник закатил глаза вверх. Вообще, шмелиное семейство в саду — это хорошо. Они могут заниматься опылением цветов и других растений. Да и веселее с ними, наверное.
— Знаешь, а перебирайтесь в сад ко мне пока, а дальше видно будет. Тут выше по течению мой участок, он самый первый, не ошибётесь. Соседке передадите вот это, — сказал Садовник и вытащил из кармана куртки ключ от дома. — Так она поймёт, что вы точно от меня.
Шмель взял ключ и посмотрел на Садовника счастливыми глазами.
— А ты что будешь делать? — спросил он.
Садовник вздохнул, печально улыбнулся и посмотрел вдоль реки на Восток.
— А я… Я пойду дальше, — сказал он безрадостно и в его глазах отразилась глубокая тоска по дому.
Шмель достал из-под крыла горшочек с мёдом и протянул его Садовнику.
— Тогда возьми это, — сказал он. — Пригодится.
Несколько секунд Садовник опечаленными глазами всё ещё смотрел на Восток, потом перевёл взгляд на Шмеля и горшочек.
— Что это? — спросил он, улыбнувшись.
Шмель гордо выпятил грудь.
— Это — волшебный мёд моего собственного приготовления. Излечивает от любой болезни, — продекламировал он.
В мозгу Садовника как будто что-то дзынькнуло. «От любой болезни». Хитро улыбнувшись, он взял горшочек и аккуратно уложил его в коробку-картотеку.
— Согласен. Думаю, мне это пригодится, — сказал он и с хитрой улыбкой посмотрел на Восток.
Несмотря на то, что тучи там были итак чернее-чёрного, казалось, в этот момент они сгустились ещё сильнее. Раздался далёкий угрожающий гром.
Чем дальше Садовник продвигался на Восток, тем хуже становились условия окружающей обстановки. Чуть ли не каждую секунду он ловил себя на мысли «Куда уж хуже-то?!», но всегда оказывалось, что хуже можно. И это далеко не предел. Могучие сосны, некоторые из которых росли тут столетиями, под гнётом чёрной жижи буквально гнулись к земле своими стволами. Не просто ветки, целые стволы деревьев перегибались пополам и ложились на мох. И чёрная жижа, будто паук жертву, обволакивала их в плотный склизкий вонючий кокон.
Запах… Казалось бы, за всё это время, что Садовник шёл по лесу, можно было бы уже и привыкнуть к нему, но нет. Ядрёный, мощный и резкий, как хук снизу, он постоянно напоминал о себе и не давал расслабляться.
Если бы не часы, вряд ли бы Садовник смог определять время суток. Чёрные облака висели над землёй настолько плотной завесой, что казались затвердевшими. Конечно, если специально отслеживать, можно было бы увидеть, что они всё-таки меняют свою форму, но Садовнику было не до этого. Ему хватало и того, что из этих облаков не выливается дождь.
Семена быстрорастущих растений всё ещё давали урожай, но ждать его каждый раз приходилось всё дольше. Гораздо дольше. Да и сам урожай каждый раз выходил каким-то не особенно впечатляющим. Если в первый раз бананы выросли размером чуть ли не с локоть, то в последующие еле-еле дотягивали до размеров ладони. Один раз даже созрел урожай размером с мизинец.
Садовник не жаловался. Он просто шёл, сосредоточенно глядя перед собой. Методично переставлял ноги, не обращая внимания на усталость, и старался особо не глядеть по сторонам, чтобы не видеть, как гектары леса, столетиями росшего в этих местах, умирают на его глазах. Это зрелище наполняло его лютой холодной яростью и он просто шёл, методично переставляя ноги.
На шестые сутки пути, согласно часам в 14:00, он, наконец-то, вышел из леса, край которого был сплошь усеян поваленными берёзами. С высоты птичьего полёта казалось, будто кто-то взял расчёску, аккуратно уложил их в одну сторону и пригладил сверху гелем, чтобы не трепыхались. Садовник долго смотрел на эту ровную полосу, уходящую за горизонт, безжизненными глазами. Наконец, он сбросил с себя рюкзак на землю, бухнулся на колени, закрыл глаза и, сложив на груди руки крестом, застонал. Раскачиваясь из стороны в сторону, он потерял равновесие, завалился на левый бок, свернулся калачиком в позу эмбриона и застыл.
Через несколько минут приступ отчаяния прошёл. Садовник вдохнул воздух, насколько смог глубоко, открыл глаза и, ещё раз тяжело вздохнув, поднялся на ноги. Подобрав рюкзак, он закинул его на спину, повернулся спиной к лесу и пошёл вперёд.
Перед ним расстилалось огромное почерневшее поле. Несколько гектаров чёрной погибшей земли, на которой когда-то выращивали пшеницу. Сейчас она, благодаря чёрной жиже, напоминала болото. То и дело Садовник наступал в особо пропитанные места и из-под его ботинка с хлюпающим чавканьем, в котором отчётливо слышались недовольство и злость, в разные стороны вырывались брызги. Однако, в эти моменты Садовник радовался. Пусть и совсем чуть-чуть, но он сделал этой… заразе больно. Хотя бы самую малость, но сделал. Это давало силы идти дальше.
Впереди стали показываться очертания какого-то холма, возвышающегося над ровной поверхностью поля. Правда, с каждым шагом становилось понятнее, что возвышение — не холм. Оно тянулось от самой речки и, перерезая поле, уходило далеко за горизонт. Садовник, заинтригованный этим новым элементом обстановки, остановился, сощурился, пытаясь лучше разглядеть, что же это, и снова двинулся вперёд с удвоенной скоростью. На самом деле, краем сознания, он уже знал, что это, но всё ещё не хотел в это верить.
Через полчаса он стоял перед трубой диаметром в три метра, из которой в реку сливалась чёрная жижа. Труба тянулась через всё поле и терялась где-то вдалеке. Пространство между ней и землёй было пропитано чёрной жижой. Садовник ликовал. Вот оно! Вот, откуда эта дрянь! Конспирологи из интернета оказались не такими далёкими от истины. С облегчением вздохнув, Садовник положил рюкзак на землю и вытащил из него небольшую коробочку-картотеку. Хотя, конечно, оставались вопросы. Если хворь выливается отсюда, то почему заражена вся местность вокруг, а не только та, что ниже по течению? Пожав плечами, Садовник достал из ячейки горшочек с мёдом. Наверное, дрянь просто пропитала собой