родная.
Лера нехотя покидает нас, провожаем её взглядами, и только когда водитель открывает перед ней дверь автомобиля, и она садится в неё, мы можем продолжить неприятный разговор.
– Перешли мне номер телефона врача или того, кто будет делать тебе обследование.
– Думаешь, я буду не в состоянии позвонить тебе сам?
– Стас, ты не знаешь, что будет там. Да, это ещё не операция, а только обследование, но при твоём диагнозе ухудшение может произойти в любую минуту. Я должен владеть ситуацией о твоём здоровье.
– Я понял. На твою личную почту я отправил все необходимые документы, там информация о клинике, фрау Рихтер и её заместителе.
– Спасибо. Ну, пора прощаться, а то самолёт улетит без тебя, – с трудом выдавливаю из себя улыбку, сложно улыбаться ему, не на курорт же летит.
– Расслабься, буду через тринадцать дней, – на этот раз друг обнимает меня. – Спасибо, что согласился помочь. Для меня это очень важно.
– Я знаю. Звони чаще.
Стас уходит, а я какое-то время стою на месте и не могу двинуться дальше. Смотрю на электронное расписание самолетов и сам не понимаю, зачем это делаю. Хотя вру – понимаю. Мне хотелось бы сейчас сесть на ближайший рейс и скрыться в неизвестном направлении. Но нельзя, в течение тринадцати дней я – нянька, опекун, дядя. В общем, впервые не свободен в своих желаниях. «За моей спиной» стоит маленькая зараза с невинными глазками.
Сажусь в машину на переднее сиденье. Поворачиваю голову, чтобы увидеть девчонку – не сбежала ли? Но нет, она тихо сидит сзади и смотрит в окно на взлетающие самолёты.
– Куда едем, Игорь Николаевич? – обращается ко мне водитель.
– Домой, Володя, – усаживаюсь удобнее, пристегиваюсь ремнём безопасности, краем глаза замечаю, что Валерия не сделала этого. – Лера, пристегнись, пожалуйста – стараюсь говорить мягко и без нажима.
Девушка безэмоционально, не глядя на меня, тянет ремень и защёлкивает его. Трогаемся. Дорога назад кажется бесконечной, в машине полная тишина. Володя включал радио, но Лера попросила выключить. Состояние девушки мне совсем не нравится, по её щекам то и дело катятся слёзы, и она быстро их стирает ладошками. Молчу и делаю вид, что не замечаю этого. Включаю айпад и, открыв электронную почту, просматриваю информацию, которую мне скинул Стас. Клиника действительно мирового уровня. И кадры высококвалифицированные. В душе теплится надежда, что Стасу помогут там. На экране, как назло, выскакивает ссылка элитного похоронного агентства с выгодным предложением купить себе гроб заранее, выбрать, так сказать, понравившийся. Есть даже услуга рассрочки. Передергивает от одной мысли о подобном, я закрываю и блокирую сайт. Не выношу гробы, кладбища и слёзы утраты. Сразу вспоминаю прощание с отцом и убитую горем мать.
– Когда у тебя тренировки, Лера? – спрашиваю я, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
– С понедельника, каждый день с трёх до шести.
– Как ты добираешься до спортивного комплекса?
– По-разному. Иногда Володя возит, но чаще Зоя или Полина за мной заезжают. Редко езжу сама за рулём.
– Почему редко?
– Я не люблю водить.
– У меня к тебе просьба: эти две недели на учебу и тренировки тебя будет сопровождать Володя.
– Зачем? Не надо за мной следить.
– Пойми меня правильно, Валерия, я никогда в жизни ни за кем не приглядывал, у меня не то что кошки, даже хомячка не было. Я не знаю – нет, неправильно – я не умею за кого-то быть в ответе. Пойди мне навстречу в этом вопросе.
– Хорошо. Но если вы будете переходить границы со своей опекой, я молчать не буду.
– Договорились. Всё обсуждаем и договариваемся мирно. Идёт?
– Идёт.
Ну, вот вроде и компромисс. Проблем быть не должно.
***
Какой наивный дядечка. Ага, разбежалась я потакать твоим тупым правилам. Ничего в своей жизни я менять не буду. На Володю, так и быть, согласна, и то лишь потому, что он всегда за меня. Не раз прикрывал перед отцом и уж точно доносить на меня не будет. А к остальному, Игорь Николаевич, придётся привыкнуть: никаких обсуждений и договоренностей.
От Зои приходит сообщение – напоминание о сегодняшней встрече в клубе. Не хочу идти, но придётся. Потому что сидеть дома, зная, что в нём находится посторонний человек, мне хочется ещё меньше. Пишу ей, что всё в силе и я буду. Танцевать и веселиться настроения нет, но я же могу просто посидеть в дальнем уголочке с бокалом мартини.
Машина заезжает на территорию дома и останавливается у парадного входа. Не жду, когда Вова откроет мне дверь, сама выхожу из авто и иду в дом. Игорь идёт следом. Он разговаривает с кем-то по телефону на японском. Он как папа – вечно в делах и заботах бизнеса. Молча направляюсь в свою комнату, закрываю за собой дверь и падаю на любимую кровать. Обнимаю плюшевого мишку, которого подарил папа, когда мне исполнилось семь лет, и проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь он настойчивого телефонного звонка. Ищу рукой по кровати сотовый. Нахожу под подушкой. Открываю глаза. Папа? Нет, Полина.
– Слушаю, – отвечаю сонным голосом.
– Ты спишь? – удивленно интересуется Поля.
– Благодаря тебе – нет, – ворчу я. – Что-то случилось?
– Мы уже выезжаем, за тобой заехать?
– А сколько времени? – встаю с кровати и иду к зеркалу.
– Одиннадцать. – Ничего себе, я проспала весь день.
– Заезжайте, только остановитесь у соседнего дома. Я дойду до вас сама.
– Как продвигается с Игорем? – кричит в трубку Зоя.
– Никак. Я проспала целый день.
– Очень плохо, подруга. Ты не проспала день, ты потеряла бесценное время, отведённое на соблазнение Игоря.
– Сомневаюсь, что у меня получится, – расплетаю косы, не произвели они должного эффекта. А может, не в косах дело? Может, из меня в принципе хреновая Лолита?
– Что за пессимизм в голосе? Поговорим об этом в клубе.
– Хорошо, поговорим, – вздыхаю и отключаю звонок.
Выхожу из комнаты, спускаюсь на первый этаж. У меня полчаса в запасе, нужно немного перекусить, чтобы не опьянеть с первого бокала. Внизу полная темнота, включаю свет в столовой и иду к холодильнику. Делаю себе несколько бутербродов с маслом и красной икрой, включая попутно чайник.
– Добрый вечер, – слышу я за спиной.
Он ещё не вошёл в помещение и стоит в темноте коридора. Жуткое зрелище, как в фильмах ужасов. Сейчас он сделает шаг мне навстречу, и я замечу в его руке топор или пилу. Входит. Пронесло. Облегчённо вздыхаю. В руке лишь сотовый, который он небрежно бросает на стол.
– Бутерброд будете? – спрашиваю я, показывая на свою тарелку.
– Давай, – устало соглашается он. Уверена, что всё это время