но подумали. И я понимаю почему. Если бы мне кто-то незнакомый рассказал эту историю, я бы обязательно подумала: дурак или сумасшедший! Но я абсолютно нормальная, психическими отклонениями не страдаю, алкоголь практически не употребляю, наркотиками не балуюсь.
– А галлюцинации? – все же не сдержался и дурашливым тоном ввернул Стас.
– Что? – нахмурилась собеседница.
– Раньше бывали?
– Нет, а что?
– Наташенька, вы только не обижайтесь, – дипломатично начал Лев. – Мой коллега лишь хотел уточнить некоторые детали. Люди иногда путают с галлюцинациями игру богатого воображения. А воображению ведь много не надо, и по большому счету стоит лишь создать подходящие условия, и все готово. Например, рассказали вам про чудовищ, которые живут в лесу и поутру нападают на крестьян, и вот вы уже видите их неясные очертания в густом тумане, который клубится ранним утром. Или слышали вы историю о призраке, да не раз к тому же. Сюда добавились вечерняя усталость, может быть, стресс или тени на стене, вот вы и увидели нечто, что показалось вам реальным, мистическим и, кроме того, сильно испугало.
– Вы сначала послушайте, а потом уже убеждайте в том, что я фантазерка или неожиданно «поймала глюк».
– Да, простите, справедливое замечание. Мы вас внимательно слушаем.
– До того вечера я действительно не верила слухам и рассказам о «страшных потусторонних звуках», то есть знала, что какие-то звуки случались, и сама их слышала. Но полагала, что это всего лишь ветер, эхо в гулких коридорах, и, разумеется, смеялась над суеверными паникерами. А уж над словами о том, что кто-то слышал звуки играющей волынки, вообще откровенно насмехалась. Это же надо придумать такое: призрак – музыкант! Как вы, наверное, понимаете, развлечений здесь немного, замок стоит в глуши. Да и мы все, служащие, работаем, сильно устаем, особенно когда в замке полно гостей. Поэтому любимое развлечение – посмотреть что-то на ноутбуке или телефоне вечерком или почитать. Я больше читать люблю. С книгой можно прямо в постель завалиться и отдыхаешь, развлекаешься опять же, и интернет не тратится. Кроме того, Николай Владимирович разрешает пользоваться своей библиотекой, и здесь, в замке, она замечательная, и он сам и Рита с Лилей, все любят почитать и заказывают книги разных жанров, и классику и новинки тоже. Так что выбор есть всегда. И тем вечером я отправилась в библиотеку, чтобы выбрать новую книгу. Нашла несколько любопытных, чтобы определиться, прямо там начала листать, увлеклась и стала читать, даже забыла, что хотела спуститься в свою комнату и улечься в постель. Библиотека соседствует с курительной комнатой, в ней, когда топят камин, прогревается и стена библиотеки. У той стены стоит удобное большое кресло. Я сбросила тапочки, уютно устроилась в нем с ногами, мне было тепло и сидеть мягко. В общем, устроилась вполне комфортно, так что сколько я читала, сказать не могу, но довольно долго. И когда все случилось, время было позднее.
– Простите, я сразу уточню, – перебил Лев. – В комнате горел верхний свет?
– Нет, зачем же? Я, когда несколько книг выбрала, верхний свет выключила и оставила лишь настенную лампу. Она светит ярко, как настольная. Читать удобно, и экономно. Иначе мне бы «нагорело» от управляющего, в библиотеке три огромные люстры обычно светят. А он всегда следит, чтобы мы даже за гостями лишние лампы выключали, а за собой уж и подавно.
– Понятно, продолжайте, пожалуйста.
– Я не знаю, сколько прошло времени, но было очень тихо, как бывает глубокой ночью, когда все вокруг уже угомонились, давно разбрелись по комнатам и спят. Да и прочла я много. И тут я услышала шорох, вернее, такое, едва различимое шуршание, как будто тряпку или даже ворох тряпок неторопливо тянут по полу. Но я не предала этим звукам значения и продолжила читать. Знаете, как бывает, когда увлечен тем, что автор описывает в книге, сопереживаешь главным героям и так глубоко погружен в ту среду, что все звуки вокруг вроде и слышишь, но они не затрагивают сознание или, если затрагивают, по крайней мере, далеко не сразу.
– Мне понятно то состояние, что вы описываете, – улыбнулся Лев. – Я тоже люблю читать.
– Ну, так вот. Потом вдруг раздался какой-то странный звук, не то плач, не то оборванный, приглушенный смех. Но знаете, не радостный, а какой-то злобный или злорадный. А затем вроде как что-то завыло, пронеслось по комнатам, будто сквозняком, и я услышала заунывные звуки волынки.
– То есть вы хорошо знаете этот инструмент? – прищурился Стас.
– Не особо. Я играть ни на чем не умею и к меломанам себя не отношу. Но, разумеется, слышала, как волынка играет. В детективах на похоронах американских военных или полицейских всегда играет этот инструмент. И звуки эти ни с чем спутать нельзя.
– Понятно, вопрос снимается, – усмехнулся полковник Крячко.
– Заинтригованная, я встала, выключила лампу и направилась в гостиную, так как показалось, звук шел именно оттуда.
– Простите, теперь я перебью, – вмешался Лев. – Зачем было выключать лампу?
– Понимаете, коридоры хоть скудно, но обычно освещены, а в комнатах, если там никого нет, ночью темно. А до коридора еще дойти нужно да ни на что не наткнуться. Вот я свет и потушила, чтобы глаза привыкли к темноте. Ну и, кроме того, я подумала, что засиделась в библиотеке, значит, пора двигать к себе. И лампу нужно выключить по-любому.
– Понятно, продолжайте.
– Сначала я шла очень осторожно, лампа была яркая, и я не очень хорошо ориентировалась в темноте. Потом глаза привыкли, я пересекла курительную комнату и вошла в гостиную. Рита уже провела для вас экскурсию, но не знаю, как хорошо вы запомнили расположение помещений. Эта гостиная считается малой и находится на третьем этаже, неподалеку от комнат хозяев. Но на самом деле комната просторная, с большими окнами по типу французских, с тяжелыми бархатными драпировками. Первые два окна на моем пути были задернуты шторами и практически не пропускали свет полной луны. А шторы на третьем окне кто-то отдернул, и после почти непроглядной тьмы свет луны показался мне очень ярким. И вот в этом свете я увидела ее! Фигура стояла у камина, как мне показалось, задрав голову, словно пытаясь что-то рассмотреть на стене. Это была высокая, пышная женщина, одетая во что-то бесформенное. То есть поначалу мне ничего особенного в голову не пришло. И если вы пожелаете сказать, что то была галлюцинация от стресса, то знайте, что сначала я не испугалась, была заинтригована, может быть, озадачена, не более того.
– А «пышная» означает полная, крупная?
– Ну, я толком не поняла. Но тогда мне действительно так показалось,