— перекусить решил? — усмехнулась Мари.
Дима посмотрел на нее теплым взглядом.
— только если ты голодна. Но лучше я приглашу тебя в ресторан.
Он рукавом вытер яблоко и обратился к Артуру.
— Если я попаду в тебя с пяти метров, то я вас отпущу. Правда далеко вы не уйдете все равно, вам обоим требуется лечение. И не в той клинике где вы лежали, а в месте, откуда нельзя выбраться за деньги. Но тебе, Артур, придется сидеть очень смирно и не шевелиться. Если нет, то твои сатанинские мозги будут стекать по стенке, а сестра уснет долгим сладким вечным сном.
— после этих слов Малина перестала дико ржать. А Артур похоже пришел в себя. Страх за свою жизнь сильнее любого кайфа.
Дима поставил яблоко ему на голову и отошел от него, как и обещал на пять метров. В руках он держал пистолет Артура и стал прицеливаться.
— кажется прицел сбит. Ну штош.
— хм, — закашлял Раф, подожди. Он встал и подошел к яблоку. Я думала он хочет его поправить, но он взял его в руку, откусил и поставил на место. Артура затрясло еще больше. Раф кивнул Диме и вернулся к нам. Дима засмеялся.
— ну что, кто-то еще есть голодный? — Сема ни секунды не сомневаясь подошёл и оставил от яблока только небольшой огрызок с хвостиком.
Артур понимал свои шансы остаться живым и видимо его нервы не выдержали, и он попытался сбежать. Он бросил сестру и кинулся к двери. Никто даже не дернулся, ведь на улице есть кому его встретить.
— никогда больше не оставлю тебя одну. О чем я только думал, Саша обнял меня. Но понял, что я не могу сама стоять на ногах и закинул меня на руки.
Снова мы спасаем друг друга. И мы рядом.
— Лика, я все это время охранял тебя, но в ту ночь я должен был уехать, мне позвонила Ника, она ездила к бабушке Лисе. Та ей все рассказала. Она тебе тоже все расскажет.
Я кивнула. Обязательно расскажет. Но не сегодня. Я провалилась в сон в крепких объятиях. И теперь мне снилась мама. Мы качались с ней на больших качелях, и она улыбалась мне, гладила меня по голове. Все будет хорошо.
#Ликапроснись #справедливлостиради
Часть 7 #ктоты
Песня Мари Краймбрери — Давай навсегда
Что касается кармы. Если вселенная не наказывает твоих обидчиков, то на помощь приходят друзья.
Я не видела всей картины после того как Саша отнёс меня в машину. Но очнулась я в больнице под капельницей. Помимо сильной интоксикации, у меня была перебинтована рука и сломано ребро. Не говоря уже о том, что на моей голове больше не было волос. Но спасибо генетике, они растут у меня достаточно быстро. И даже без волос я оставалась все той же Ликой Корсак. Пусть и немного эпатажной.
Саша не отходил от меня и не пускал никого ко мне, чтобы я не нервничала. У него была перебинтована голова, но он больше не желал спускать с меня глаз.
— мало ли кому еще придет в голову тебя украсть, или побрить. У тебя появилось слишком много родственников.
Первую кого я увидела в своей палате, помимо Саши и врачей, была бабушка Лисы, мама Кирилла. То есть и моя бабушка. Кто бы мог подумать, что у меня есть бабушка.
Ба. У меня никогда не было бабушки!
Эта очень активная для своих лет женщина напоминала мне Лису. Короткая стрижка подчеркивала серебро волос, брючный бежевый костюм со штанами свободного кроя и пиджак молодил Веру лет на десять. Она держала меня за руку и долго разглядывала.
Пятнадцать лет назад моей маме и мне помогла сбежать бабушка. Бабушка, которая не знала нас, но пришла на помощь маме, которая была в отчаянии.
— Мама Лисы с четырнадцати лет была влюблена в Кирилла, ходила за ним по пятам. И не оставила ему шанса, он тоже влюбился в нее. В восемнадцать родилась Лиса и у Камиллы началась развиваться страшная психологическая болезнь. Врачи говорили, что всему виной стал стресс, ранние роды, возможно молодая психика не была готова справиться с такой нагрузкой как ребенок. Сначала ей в голову стали приходить какие-то безумные идеи, она брала совсем маленькую Лису и уезжала с ней то на вокзал, то в деревню. Кирилл разыскивал их и привозил обратно. Потом ей стало казаться что ее преследуют. Ее и Лису. Она пыталась спрятать ребенка, оставляла ее то в автобусе, то относила к друзьям. Когда расстройство достигло пика, Кирилл не выдержал и привез мне маленькую Лису. Но Камилла так и не пришла в себя и ее положили лечиться в психиатрическую больницу с диагнозом шизофрения. Через полгода капельниц ее выписали с улучшением, но она должна была регулярно пить таблетки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вера вдохнула. Эта история тяготила ее, потому что это происходила в ее жизни, и она не знала, как помочь близким людям.
— Ками сильно поправилась и была очень заторможена, но в целом болезнь отступила. К тому времени Кирилл к ней окончательно остыл и занимался своей жизнью и учебой, он был старше и уже поступил в университет. И ему некогда было следить за Камиллой, ее лечением и настроением. Камилла же не могла простить того, что от нее отвернулись все. Родители Ками к тому времени умерли, больше родственников у нее не было. Друзей как оказалось у нее тоже нет. Я предложила ей пожить с нами. К тому времени я уже привыкла к этой маленькой рыжеволосой девчушки Лисе, которая была на удивление спокойным и очаровательным младенцем.
Говоря о Лисе ба улыбалась, так же, как и Лиса, когда рассказывала о Вере.
— до трех лет Ками была не плохой мамой, но она жила надеждой что Кирилл одумается и вернется к ним. Но когда он встретил твою маму она совсем потеряла контроль. Ревность поглотила Ками с ног до головы, и она перестала пить таблетки. Обманывала меня, говорила, что лечится, проглатывала лекарства, а потом вызывала искусственную рвоту. У нее постоянно были эмоциональные срывы. Она то кричала, то плакала, то начинала новую жизнь. Ее планы постоянно менялись. Я поняла, что не справляюсь и положила ее опять на лечение.
Ками была совсем одна наедине со своей болезнью, и ей необходим был любимый человек рядом.
— там она пролежала до того момента пока тебе не исполнилось пять лет. Ее выписали. Она выкрала тебя и привезла ко мне. Маленькую, испуганную. Сначала она просто заперла тебя у себя в комнате, пока Лиса тебя не нашла, голодную и заплаканную.
Лиса мне рассказывала, что я приезжала к ней, но она не знала, что меня выкрала ее мама. Она ее совсем не помнит. Помнит только как ночью однажды поила меня молоком на кухне.
— мне пришлось вызвать врачей, но она сбежала. Я вернула тебя твоей матери, так состоялось наше с ней знакомство. Кирилл скрывал Лису, поэтому не позволял нам общаться. Но твоя мама уже все знала. Тогда она и попросила меня о помощи. Чтобы я вас спрятала.
— отец поднимал на нее руку?
— у него была другая женщина к тому моменту. Твоя мама не могла его простить. Она боялась что Ками опять вернется, и никто не сможет их защитить. На тот момент я уже могла позволить себе оплатить поддельные документы и подстроить аварию. Не было никакой аварии на самом деле. Вы просто уехали, не оставив адреса. А Кириллу я запретила искать вас.
И он послушал. Смогу ли я когда-нибудь простить такое. Он лишил меня нормальной семьи, ведь все из-за него. Но и Лиса тоже лишилась этого, но простила.
«Бабушка была та ещё авантюристка. Ещё в начале дветысячных она начала спекулировать на фондовом рынке и много путешествовала по миру» — вспомнила я слова Лисы. Да, и Вера казалось сильной, властной женщиной, но очень воспитанной и сдержанной одновременно. Но и ее терпение рано или поздно заканчивается.
— я понимала, что мой сын не был идеальным мужем и отцом. Лиса тоже его не сильно интересовала. И то что твоя мама не попросила помощи у Кирилла меня тоже не удивило. Как-то Ками говорила, что он поднимал на нее руку, мог угрожать и манипулировать, доводить до нервных срывов. Я не воспитывала так своего сына, но он уже взрослый и повлиять на него я никак не могла.
Можно ли винить ее за жестокого сына, если она воспитала такую душевную внучку?