— Не альдором, а Великим Тираном этого мира, как на Алкоре, — поправил Сёрмон. — Видишь ли, когда-то его колдовской орден процветал, колдуны негласно правили всей планетой, а светские правители покрывали все их деяния. Должно быть, те времена запечатлелись в их памяти, как золотой век, который они мечтают вернуть. А тут он вдруг наткнулся на возможность воссоздать его в миниатюре, да ещё встретил подходящего кандидата на роль нового Тирана и загорелся этой бредовой идеей.
— Ты думаешь, она бредовая? — уточнил Фарок.
— Конечно. Он не обладает достаточными ресурсами, чтоб её осуществить. Все его попытки захватить власть в луаре, Сен-Марко и Магдебурге наткнулись на успешное противодействие местных. Поговаривают, что на севере у него есть последователи, но вряд ли их много и они готовы умирать за него.
— Если всё так, то на что ж он надеется?
Сёрмон обернулся и задумчиво посмотрел на развалины.
— Я тоже хотел бы это знать. Он говорил, что его силы растут, а в этой башне мы нашли то, что служило для приёма и передачи магической энергии. Понимаешь? Может, он отыскал какой-нибудь источник силы или, хуже того, нашёл возможность связаться с Тем, кто за гранью, и получает энергию от него.
— Ты думаешь, что его тёмный бог существует?
— А ты думаешь, что та магия, которую он передал ведьме, едва не сжёгшей тебя прошлым днём, его собственная? Вряд ли… У него обязательно должен быть источник силы, которую он передаёт своим прислужникам.
— А что является источником твоей силы? — спросил Фарок.
— Ты же знаешь, — немного помолчав, произнёс Сёрмон совсем другим голосом, тихим и усталым. Если б было бы немного светлее, Фарок увидел бы, как постарело в единый миг его лицо. — Демон, которого нам приходится носить в своих телах. Я тоже научился использовать его силу, как и Авсур, но у меня не получается делать это так же эффективно. Возможно, не хватает темперамента или концентрации.
— И колдун не может тебя убить? — Фарок поднял мальчика на руки.
— Нет, хотя порой я об этом жалею.
— А я нет, — усмехнулся Фарок. — До тебя у меня никогда не было дядюшки.
Сёрмон хмуро взглянул на него.
— Если ты надеешься, что, подлизываясь, убедишь меня не докладывать о твоих проделках Авсуру, то будешь сильно разочарован.
— Нет, мне просто хотелось слегка подбодрить тебя. Идём?
— Ладно, — недовольно проворчал алкорец. — Так и быть… Я ему ничего не скажу, на этот раз. Но если ещё будешь путаться у меня под ногами, я расскажу обо всём, и об этом в том числе.
— Я люблю тебя, дядюшка, — сладко пропел Фарок, направляясь вниз, где развалились на траве две верховые пантеры.
— Не споткнись, племянничек, — фыркнул Сёрмон и пошёл следом.
Следующим светлым утром Сёрмон застал Авсура в уютной беседке над крышей центрального терема. Пока он рассказывал о ночном разговоре у развалин башни, тот смотрел, как в небольшом загоне возле просторных вольеров кошек, худенький черноволосый мальчик возится с двумя котятами. Маленькие пантеры, вместо того, чтоб рычать и кусаться, весело играли с ним, не выпуская когтей и то и дело падали на спинки, подставляя ему пятнистые животики.
— Откуда этот мальчишка? — спросил Авсур, указав на него.
— Нашли в лесу, — расплывчато ответил алкорец, и этот ответ удовлетворил Авсура.
— Странный, и лицо необычное, похож на Юшенга. Может, какая-нибудь лесная нечисть?
— Я за ним присматриваю, — нетерпеливо проговорил Сёрмон. — Что скажешь о моей встрече с Ротамоном?
Авсур вздохнул и посмотрел на него.
— Он действительно так глуп или прикидывается?
— Я не стал бы его недооценивать, — заметил Сёрмон. — Уверен, что он совсем не глуп, но большую часть своей жизни провёл в своём ордене, далёком от реального мира, совершенствуя искусство магии, и лишь недавно начал выходить в мир людей. Он не слишком сведущ в сложных перипетиях этого мира и людских отношений, но быстро учится. Не исключено, что именно прямолинейность его действий привела его к поражению в луаре, но в Магдебурге он уже действовал куда тоньше, через своих агентов. А в Сен-Марко и вовсе умудрился скрываться в тени так, что в самом городе о нём ничего не знают и только во дворце ходят некие расплывчатые слухи. Он совершенствуется и умнеет, но чувствует некоторую неуверенность, потому ищет сильного и сведущего союзника. Те немногие, кого он склонил на свою сторону, — мелкая сошка. Ему кажется, что я более подходящий вариант.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ему не кажется, — Авсур снова посмотрел вниз. — Если б ты захотел…
— Я не хочу, — Сёрмон опёрся рядом на балюстраду. — Я знаю, что такое любовь и привязанность, и выбрал свой путь не из-за Проклятого, а из-за тебя. Ты мой единственный и самый близкий друг. Я полетел с тобой в этот мирок, потому что тоже хочу, чтоб он стал моим домом. Я хочу покоя, Рен. И реки крови, текущие под моими окнами, не соответствуют моему представлению о нашем будущем. Этого колдуна нужно остановить, пока он не набрал силу.
— Я согласен с тобой, и больше не склонен считать, что это только твоя работа. В данном случае это касается всего нашего племени и более того — всего нашего мира. Но кроме тебя мало кто понимает, что происходит. Потому именно тебе придётся определять дальнейшие действия. Прошу об одном, ни под каким видом не давай ему клятву крови. Это погубит всех нас.
— Я и не собираюсь. Я надеюсь, что его чары против Турлана обернуться на него самого, но ты же понимаешь, что это маловероятно. Он куда сильнее обычных колдунов. И, вполне возможно, через какое-то время он пробьётся сквозь магическую защиту и сожжёт этого высокомерного идиота. Он решит нашу проблему, но потом придёт за оплатой. К тому времени я должен быть готов к противостоянию.
— Ты сможешь защититься от него?
— Как и ты, но я не смогу защитить остальных. Хорошо, что он не знает, что я уязвим из-за своей привязанности к племени.
— Защитные заклинания?
— Я перебрал все. Ни одно не сработает против него. Это старая, запретная магия. Нужно искать способ либо убить его, либо изгнать навсегда. Я постараюсь его найти.
— Если не сможешь, мне придётся сражаться с ним, — проговорил Авсур. — Я только боюсь, как бы моя сила не вышла из-под контроля. Проклятый не спит.
— Тогда лучше не давать ему повода протянуть лапы в этот мир. Ротамон — это катастрофа, но Проклятый — это конец всему. Я постараюсь найти выход, Рен. И, надеюсь, у меня хватит на это времени.
Глава 9
Светлым утром, предшествующим наступлению тёмного дня, Эрику повезло, он поймал в горном ручье лосося. Это была большая толстая рыбина, которая плыла вверх по течению, словно стремилась на нерест. Необычным было то, что это был первый и единственный лосось, замеченный им в ручье. И конечно он тут же поймал его и с помощью тонкого длинного ножа для суши разделал на тонкие полоски. Часть из них он засолил в небольшой стеклянной банке и отнёс в самый дальний конец своей пещеры, где было очень холодно, и он использовал её, как холодильник, а остальное нарезал аккуратными кусочками и уложил в пластиковый контейнер. Тем временем на улице начало темнеть, и он с удовлетворением подумал, что скоро можно будет отправиться в путь, чтоб побаловать Василия свежей лососиной.
Теперь у него была миска, красивая керамическая с кошачьими мордочками и бантиками из богатых запасов Кисы. Её, как и другую миску с забавным котом, сидевшим на белой собаке, и надписью «Прынц на белом коне», а также нож для суши доставил с «Пилигрима» доктор МакЛарен. Узнав о Васе, он тут же одобрил намерение Эрика завязать с мудрым котом более близкие отношения и привёз со звездолёта всё необходимое, включая плюшевую лежанку и когтеточку с разноцветным мячиком на пружинке. Эрик не был уверен, что Кот учёный заинтересуется подобными штучками для котят, но всё же отнёс всё это Василию, и тот, к его удивлению, с удовлетворённым урчанием тут же свернулся на лежанке, поставленной между корнями дуба, а потом ещё полдня играл с когтеточкой, устроив настоящую охоту на мячик. К следующему визиту нового друга Василий успел перетащить лежанку в своё дупло, а мячик истрепать до состояния мочалки.