Дядько понимающе хмыкнул. Что поделаешь? Такова уж его работа: без грязи никак не получается.
— Гаррон, ты шить умеешь?
Подошедший южанин только усмехнулся.
— А то!
— Тогда займись, пока герр Хатор тут кровью не истек. Белик, ты где?
— Здесь, — недовольно буркнули из ближайших кустов, и мальчишка неторопливо выбрался на дорогу. Трепаный, взъерошенный, как воробей под дождем, и чем-то ужасно раздраженный, он остервенело тер окровавленные ладони о невесть откуда взявшуюся тряпку и брезгливо морщил нос. — Фу! Дядько! В них крови оказалось еще больше, чем в свиньях! Гляди, на кого я теперь похож?!
Белик возмущенно отряхнулся, но полностью избавиться от отвратительных багровых потеков на рукавах не смог. Вид у него был такой, словно он руки по локоть окунул в таз с красной краской. Следом за ним из-за деревьев выбрался воинственно всхрапывающий Карраш, тоже перемазанный в крови, словно искупался в ней целиком.
— Ну, вот, — окончательно расстроился пацан. — Теперь еще и его отмывать придется.
— Ничего, не впервой, — улыбнулся Страж.
— Да?!! А ты знаешь, чего мне будет стоить просто уговорить его смыть эту гадость?! Он же по тем магам чуть не попрыгал сверху! Там поляна в кровище, будто на ней все демоны Границы порезвились! А он их еще и сбросил в овраг! Хорошо, не сожрал! Представляешь?! Нет, ты только посмотри, чего он натворил?!
Дядько с преувеличенным вниманием оглядел нещадно изгвазданную куртку, демонстративно сунутый под нос тонкий надрыв на левом плече, подозрительно обрызганную физиономию племянника с немного беспокойно горящими глазами, которые Белик неожиданно отвел в сторону, и сочувственно покачал головой.
— Мне жаль, малыш. Но это твой зверь, тебе с ним и управляться. Между прочим, есть такая поговорка: скажи мне, кто твой питомец, и я скажу, кто ты.
— Да, ты прав, — лицемерно вздохнул мальчишка, неловко дернув плечом. — Но из моих питомцев я гораздо больше похожу на Траш. Или же она на меня? А в случае с Каррашем все как раз наоборот: это он еще не дорос для такого жуткого монстра, как я.
Белик снова вздохнул, внимательно оглядел воцарившийся на дороге хаос, перевернутые повозки, сброшенные наземь тюки, всхлипывающую возле няньки Илиму, бледную до синевы Лильку, которую едва успел вытащить из-под чужого клинка, жужжащих жирных мух, уже жадно слетающихся к мертвым телам, и неприязненно поморщился. А при виде отвратительных красных луж под ногами, в которых едва не тонули его щегольские сапожки, вдруг скривился и заметно побледнел.
— П-прошу прощения, — внезапно севшим голосом пробормотал пацан. — Что-то меня мутит… извини, Дядько, я ненадолго отлучусь. Ты же знаешь, терпеть не могу всего этого безобразия!
Белик побледнел еще больше, разом осунулся, даже позеленел немного, но от вида крови ему, похоже, в самом деле стало нехорошо: он вдруг подхватился и, старательно дыша ртом, торопливо помчался прочь, брезгливо огибая даже малейшие пятнышки и поминутно вздрагивая, как от холода.
— Ну, почему всегда так много крови?! Ненавижу кровь! Терпеть ее не могу! А они каждый раз… как специально!.. ну, почему надо было помирать именно так?!.. бр-р-р… какая гадость!.. Карраш, ты где, чудовище зубастое? Живо сюда! И только попробуй мне не отмыться! Шкуру сниму и своими руками выстираю! Ну! Чего застрял?!
Гаррканец, виновато покосившись по сторонам, смущенно шаркнул ножкой, но ослушаться не посмел и под снисходительные улыбки бывалых воинов поспешил нагнать хозяина. Он знал, что Белик действительно слыл жутким чистюлей и ужасно не любил вида крови, даже крохотное пятнышко всегда остервенело сдирал, чуть не с собственной кожей. Но, наверное, это прошлое до сих пор аукалось и заставляло его избегать любого, даже малейшего прикосновения к этой коварной субстанции, из-за которой им с Траш довелось в свое время хлебнуть немало горя. А сегодня в ней обоим довелось очень щедро перемазаться, вот он и нервничает, спешит поскорее отмыться.
Однако дело было не только в этом.
Карраш в два громадных прыжка нагнал быстро удаляющегося хозяина, осторожно обнюхал порванный рукав и вдруг встревожено фыркнул: появившийся там новый запах ему очень не понравился. Настолько, что он даже рискнул робко протестовать против решения искупаться. Но мальчишка, не глядя, щелкнул его по ушам и с силой притянул к лицу внезапно изменившуюся морду.
— Не смей, — тихо велел он, и гаррканец испуганно замер, ожидая самого страшного. Однако Белик лишь коротко сверкнул глазами и резко отвернулся, четко давая понять, что тема закрыта и обсуждению больше не подлежит.
Карраш хорошо знал этот ледяной тон — возражать было бесполезно, а потому беспомощно оглянулся на улыбающегося Стража, с совершенно несчастным видом оглядел понимающие усмешки на других лицах, даже к эльфам обернулся с надеждой, заставив Светлых скептически переглянуться, а Таррэна — удивленно вскинуть брови. Но не нашел ни капли сочувствия даже у него, потом медленно опустил голову и вдруг тихо-тихо, обреченно заскулил.
Глава 13
Отряд безвозвратно потерял десятерых: один из возниц попал под первый удар неизвестных магов, троих воинов неудачно зацепило стрелами, двоих убило заклятием, а остальных порубили агинцы. Еще трое лежали без сознания, но тоже едва дышали, а из выживших невредимыми оставались только женщины, да и то, не все. Илима и Лилька до сих пор вздрагивали при каждом неясном шорохе, на ночь забиваясь так далеко в своей повозке, что поутру казалось — их надо выманивать оттуда наружу, как диких зверьков. Они то и дело пугливо поглядывали в сторону Карраша и ненормально молчаливого Белика, на которого вид пролитой крови, похоже, повлиял настолько сильно, что он полностью прекратил улыбаться и сыпать привычными шуточками. Каждый раз, встречаясь с ним взглядом, девушки пугливо вздрагивали и быстро отворачивались, но еще ни слова не произнесли о том, что случилось с теми магами — видно, Карраш, наконец, проявил себя во всей красе, да так, что они начинали холодеть об одном воспоминании о страшном и непроизвольно заикаться.
Впрочем, чего тут удивляться? Судя по всему, свирепый зверь, имевший несчастье родиться слишком близко к Серым Пределам, просто разорвал налетчиков на куски, после чего невинным девушкам, во всех подробностях наблюдавших это неаппетитное зрелище, было весьма нелегко прийти в себя. Да теперь еще и Белик, против обыкновения, ехал поодаль — мрачный, насупленный и по-прежнему бледный после всего случившегося, а на редкие подначки попутчиков или угрюмо огрызался, или заставлял Карраша прибавить шаг. Так что девчонкам было, отчего прийти в уныние.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});