Таррэн привычно взял этот ритм и позволил ему вести себя в схватке. Он был, как всегда, спокоен и сосредоточен, руки сами делали все, что нужно, а стопы мягко переступали по влажной земле, заставляя тренированное тело плавно смещаться в одну и в другую сторону, раскачиваться, уворачиваться, танцевать под неслышную музыку жизни, которой так же неслышно вторила песнь неумолимо подкрадывающейся смерти — та, что так нежно пели его родовые клинки. Он дышал с ними в едином ритме, бесшумной тенью скользя между непрочными человеческими телами, которым выпало сегодня стать кормом для хищных зверей и воронья. Он слышал чужие крики, каждый раз завершая короткие дуги ударов. Знал, что это означает чью-то новую смерть, но не останавливался — нападавших все еще было слишком много.
Гаррон, как и прежде, завистливо вздохнул. Вот же Торков эльф! Что творит! Что он только творит!! С двумя мечами — будто ангел возмездия прошелся сквозь плотный строй агинцев, разрезав его, как нож — масло, и оставив после себя неровную дорожку из красиво разрезанных на части трупов. Светлые почти не отстали от собрата — сбросив надоевшие плащи, они плечо к плечу ввинтились вслед за ним во внезапно дрогнувшую массу наемников и стремительно расширили рваную брешь в их надежном прежде строю. За ними с яростным ревом вдвинулись люди, и, если бы не присутствие магов, все закончилось бы довольно быстро. Однако наложенные Оковы оказались слишком сильны, а силы защитных амулетов — далеко не беспредельны.
Таррэн только зубами скрипнул, заметив странно остекленевшие глаза и стремительно замедляющиеся движения караванщиков. Они дружно побледнели, посерели лицами, внезапно замолчали и резко потеряли темп, норовя вовсе остановиться и безвольно опустить руки. Тогда как в расширенных зрачках, напротив, заметалось внезапное понимание и бессильная злость на судьбу, что подстроила им эту двойную подножку. Кажется, только железная воля и несгибаемый характер все еще заставлял южанина шевелиться, что-то хрипло шептать и отчаянно отмахиваться от разом приободрившихся агинцев. Но невидимая тяжесть с каждой минутой становилась все сильнее.
Темный с досадой прикусил губу, расслышав первые болезненные вскрики и радостный рев наемников. Плохо дело: одурманенных людей сейчас сомнут, как сухой тростник. Справиться-то они справятся, вот только сколькими жизнями будет оплачена эта победа? Ну, где же проклятый Страж, в самом-то деле?!!
Он уже почти решился на откровенную глупость и даже потянулся туда, где в надежном убежище терпеливо ждал его зова родовой перстень, как откуда-то издалека донесся звук нового взрыва — приглушенного стеной деревьев и немалым расстоянием. Оттуда послышались испуганные вскрики, над сосновыми верхушками поднялся столб густого зеленоватого дыма, а затем неожиданная тяжесть вдруг исчезла. Совсем, будто ее и не было.
— Наконец-то! Долго он возился! — проворчал Элиар, вздохнув гораздо свободнее.
Гаррон обрадовано вскинул заметно полегчавшие руки, с восторгом убедившись, что Дядько, наконец, исполнил свою сумасшедшую задумку и прикончил-таки дурных колдунов. Затем зловеще расхохотался и с новым криком "хазад"! ринулся в самую гущу.
— У меня десять, — равнодушно сообщил Аркан в пустоту.
— Две…над…цать! — торжествующе пропыхтел Весельчак, срубая очередного безликого противника.
— Врешь! У тебя не может быть столько! Их всего-то и было… да еще эльфы славно поработали!
— Еще как… уф!.. может! Тебе ни за что меня не догнать, растяпа криворукий, так что готовь кошелек — я рассчитываю на новые сапоги!
Аркан возмущенно выдохнул и тут же располовинил от шеи до паха какого-то агинца, едва увернувшись от вывалившихся наружу дурнопахнущих кишок. Нет, вы видали! Он сказал, что я (Я!!) его не догоню!.. воин негромко зарычал и обернулся, собираясь высказать, наконец, этому придурку все, что думает о его гнилых шуточках, вечном зубоскальстве и ненормальной склонности к противоположному полу, как вдруг приметил в стороне неладное и в ту же секунду громко ахнул:
— Девчонка!!
Рыжий непонимающе обернулся.
— Я?! Ты сдурел, черный?!
— Да нет же, болван! Девчонки уходят!
— ЧТО-О?!!
— ИЛИМА!! Нет! — донесся до Таррэна испуганный вскрик купца, остававшегося вместе с дочерьми в овраге, под прикрытием колючего храмовника. Почти сразу следом раздался шум скоротечной схватки, короткий вскрик и нехорошие булькающие звуки.
Весельчак стремительно извернулся, умудрившись не только не попасть под чужой меч, но и ткнуть в живот какого-то невезучего агинца. После чего живо нашел глазами белое от ужаса лицо купца и мысленно вздрогнул: герр Хатор медленно оседал на землю, зажимая руками широкую рваную рану на груди и правом плече, а сам обреченно смотрел, как его младшая дочь исчезает среди деревьев. Вместе с какими-то странными типами в длинных серых балахонах, похожих на монашеские рясы, и короткими металлическим жезлами в руках. Она едва не бежала, путаясь в складках расшитого бисером сарафана, смотрела им в спины неподвижными, стеклянными, лишенными всякого смысла глазами. А за ней, почти не отставая, с таким же неподвижным лицом брела, поминутно спотыкаясь, рыженькая Лилька, не обращая внимания на колючие иголки храмовника, до крови оцарапавшего коленки, шум кипящей битвы всего в нескольких шагах позади и отчаянные крики хозяина, с ужасом взывающего к ее уснувшему разуму. Оглушенная метким ударом толстуха неподвижно лежала у каря оврага.
— Илима-а-а-а!!!
Гаррон, услышав, тоже обернулся и, внезапно все поняв, похолодел: нет, слишком далеко. Он уже не успеет. А эти типы, кто бы они ни были, уже почти исчезли в кустах. И вместе с ними — одурманенные девушки! Проклятие, проклятие, проклятие! И еще трижды проклятие на их тупые головы! Как же мы упустили, что девчонки тоже попали под удар?!! И, как послушные куклы, теперь почти бегут к неминуемой гибели?! Ну, неужели купец не нашел для своих дочерей нормальных амулетов?! Или они полностью выгорели после предыдущих атак?
— Илима… — в отчаянии прошептал раненый отец, пытаясь ползти за похитителями, но только рухнул вперед всем телом, бессильно ткнувшись лицом в траву и старательно отгоняя от себя страшные мысли.
Агинцы неожиданно отступили, словно достигли всего, чего хотели. Огрызаясь короткими ударами, они осторожно попятились прочь от перевернутых телег, слаженно отходя назад и до последнего отбиваясь от бешено наседающих эльфов (о которых их никто, кстати, не предупредил!), но даже сейчас заставляя обеспокоенных судьбой девушек людей держаться рядом, растягивая время, которого уцелевшим и хоронившимся до поры магам должно хватить на все задуманное. Они медленно уходили, до последнего сковывая беспрестанными атаками разъяренных таким коварством противников и жертвуя жизнями во имя чести и уплаченных денег. Но дрогнули во второй раз, когда из-за кустов, где исчезли безликие маги, вдруг раздался леденящий душу рык. Лютый, страшный в своей дикой мощи, невероятно свирепый, который никак не мог принадлежать живому существу. Но который, тем не менее, повторился. И гораздо ближе, чем раньше, заставив уцелевших наемников пугливо шарахнуться прочь, а караванщиков — странно переглянуться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});