– Мне некогда слушать твои угрозы, первый ученик!.. – С высокомерной насмешкой ответил я. – Позволь мне пройти к вар Экому!
– А с чего это ты, дан Тон, взял, что вар Эком тебя примет?! – Вернул мне насмешку вар Вогрум, – теперь я решаю, кого можно допустить к моему старому учителю!
И он многозначительно приподнял руку со светящимся шариком в пальцах.
– Ты, кажется, мне угрожаешь… ученик?! – Весело переспросил я, намеренно опуская слово «первый» и напирая на слово «ученик», – неужели ты думаешь, что этим меня можно остановить?!
Я направил указательный палец правой руки на шарик, а левой рукой сделал короткий неуловимый жест. Мгновенный невидимый разряд Силы сорвался с моего пальца, ударил в защитную оболочку, окутывавшую магический шарик, и надорвал ее. Сияние шара вдруг сделалось огненно-оранжевым, на пол посыпались сверкающие искры, а он сам начал стремительно раздуваться!
Долгую секунду вар Вогрум таращил свои безумные глаза на вышедшую из повиновения магическую игрушку, а затем попытался швырнуть ее в меня. Однако, стремительно разбухавший шар намертво приклеился к его ладони, и судорожные взмахи руки только увеличивали число сыпавшихся с него искр!
Наконец по выросшему до размеров баскетбольного мяча шару с треском пробежала змеистая трещина, и я понял что сейчас он взорвется! Видимо, это стало ясно не только мне, потому что вар Вагрум вскинул кверху свое аскетическое лицо и из его глотки вырвался дикий, душераздирающий вопль!!
И в этот момент мне стало жаль безумного мага. Я едва успел сотворить нужный пасс, шар отлепился от дергавшейся в конвульсиях руки мага и отлетел внутрь башни. В следующее мгновение раздался оглушительный взрыв, и мощный поток упорядоченной магической энергии выметнулся в окружающее пространство. Я закрыл глаза, широко раскинул руки и вобрал большую ее часть в свой кокон, и бушевавшая внутри башни магическая буря мгновенно успокоилась.
Открыв глаза я увидел, что в дверь, ведущая в Столетнюю башню по-прежнему распахнута, но ее больше никто не загораживает. Метрах в трех от порога, на чисто выметенном каменном полу грудой темного тряпья лежал вар Вогрум. Я шагнул внутрь башни и прислушался к собственным ощущениям. Вар Вагрум был жив и, по всей видимости, скоро должен был прийти в себя. Наверху, под самой крышей чувствовалось биение еще одного сердца – биение слабое со странными неровными перебоями.
Обойдя неподвижное тело вар Вагрума, я направился к единственной внутренней двери, видневшейся в противоположной стене. За этой дверью находилась узкая каменная лестница, поднимавшаяся между двумя круглыми стенами башни – внутренней и внешней, отстоявшими друг от друга не более чем на полметра.
Никакого освещения между стенами не было, но мне, использовавшему Истинное Зрение, это обстоятельство ничуть не мешало быстро подниматься по ступеням. Через каждые три метра подъема во внутренней стене возникала небольшая сводчатая дверь, но я не заглядывал в них, я торопился наверх. Наконец я достиг последнего этажа, над моей головой уже были видны толстые брусья стропил.
Я толкнул последнюю дверь и оказался в зале, занимавшем всю площадь этажа. Зал был совершенно пуст. Посреди него на толстенных цепях, свисавших с подкрышных балок была подвешена огромная деревянная платформа. Сначала я даже не понял ее предназначения, и только подойдя ближе, сообразил, что это – кровать. И на этой кровати, на плоском матраце, укрытый алым шелковым полотнищем, кто-то лежал.
Медленно шагая к центру зала, к этому странному, непривычно построенному ложу, я одновременно внимательно оглядывал зал и прощупывал его на предмет магического присутствия. Окружающее казалось мне вполне безопасным, только над кроватью нависло сложное, причудливо запутанное заклинание. Вернее даже не над кроватью – весь помост, включая несущие его цепи находился внутри этого заклинания!
Наконец я приблизился настолько, что мне стало видно лежащее под покрывалом тело. Это уже не было человеком, то, что покоилось на помосте скорее можно было бы назвать… мумией… Но эта мумия все еще жила! Биение именно ее сердца почувствовал я, едва войдя в Столетнюю башню. Остановившись у самого помоста, я принялся рассматривать крошечное тельце лежащего и вдруг понял, что внутри кокона окутывающего помост заклинания существует крошечная каверна, созданная другим заклинанием! Контр-заклинанием!! Именно в этой каверне и покоилась прикрытая до шеи алым покрывалом мумия!!!
Я пристально вгляделся в ее сморщенное, коричневое, совершенно неподвижное и странно напряженное личико, и вдруг… ее глаза открылись! Совершенно живые, ясные, внимательные глаза уперлись в забрало моего шлема испытующим взглядом, а через секунду в них вспыхнуло узнавание. Лицо слабо дернулось, раскрылась безгубая щель рта, и послышался шепот, больше похожий на слабое дуновение ветерка:
– Ты все-таки пришел… Я так тебя ждал…
– Ты же знаешь, я был занят… – стараясь попасть в тон, тихо ответил я.
В глазах мумии вдруг вспыхнула тревога, и мне показалось, что они пытаются заглянуть мне за спину.
– А где этот… – шепот стал несколько громче и отчетливее, – мой… ученик?.. Как ты прошел мимо него?..
– Не беспокойся, – я говорил нарочито спокойным тоном, – он нам не помешает… Что с тобой? Что произошло с могучим вар Экомом?..
Взгляд старого мага стал спокойнее, а голос снова едва слышным:
– Могучий вар Эком… кончился… Он, дан Тон, оказался старым глупцом, которого провели, как безусого мальчишку. И добро бы это был какой-нибудь могущественный недоброжелатель – их у него было много, но нет, его обманул и… уничтожил ловкий пройдоха без таланта и знаний, неуч, нахватавшийся верхушек!..
– Вар Эком, – осторожно перебил я его, – скажи толком, кто это был и что он сделал?..
Из правого глаза мага скатилась быстрая слеза, но голос его остался таким же тихим и бесстрастным:
– Ты только что видел его, это мой… хм… первый ученик, вар Вогрум… Хотя звания «вар» он достоин так же, как я достоин звания сияющий дан!.. Полгода назад он пришел в мою башню в рваной куртке и кое-как залатанных штанах. Рекомендацию, которую он мне представил, была явной подделкой, но он так восхвалял мою мудрость, так рвался учиться Искусству именно у меня… Я в то время уже вел троих учеников, и мне не нужен был четвертый, но я дал себя уговорить. Начал занятия он очень рьяно, а на третий день испросил позволения самостоятельно заниматься в библиотеке. Я разрешил ему, но принял, как мне казалось, все необходимые меры, чтобы в его руки не попало ничего… значимого…
Тут вар Эком замолчал, и было видно, как он прислушивается к чему-то далекому. Спустя минуту, он снова заговорил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});