Читать интересную книгу Мой Ванька. Том второй - Алексей Лухминский

– Это как раз второе, о чём я хотел тебя попросить. Постарайся, в меру твоего свободного времени, тоже ознакомиться. Спасибо Ване, я в Интернете уже кое-что посмотрел… Думаю, какая-то часть там уже потеряла свою актуальность. Ну это уже Сергей сам решит …Или научный совет.

– Не волнуйтесь. Я всё сделаю. Конечно, рукописи там нельзя насовсем оставлять!

– Ладно, эту тему закрыли. Подарок Николаю ты передашь… Всем остальным тоже привет передавай. Пете – обязательно. Ну и друзьям моим дорогим подарки я тоже с тобой передаю. В этой сумке всё уложено и подписано, кому что. Разберёшься!

– Конечно, Кирилл Сергеевич! Ваши друзья и моими стали. Я им ещё и от себя кое-что везу.

– Ну вот и хорошо… – он грустно смотрит на меня. – Знаешь, как я тебе завидую!..

– Знаю. Следующий раз в гости полетите вы. Я это устрою. А я останусь на хозяйстве. Согласны?.

– Эх, Сашенька… Силы у меня не те, хоть меня и прооперировали. Но так хочется! Ты уже сам понял, что север затягивает.

Отвёз Кирилла Сергеевича домой. На прощание обнялись с ним… Завтра Ванька повезёт меня на аэродром. Еду домой. Ванька позвонил, сказал, что ждёт меня для отвальной.

Вхожу в квартиру.

– Давай, мой руки и к столу! – следует команда из кухни.

– Ага! Я сейчас!

После необходимых санитарно-гигиенических процедур вхожу куда приказали.

Ого! На столе бутылка!

– Понятно, – я качаю головой и язвительно замечаю: – Ты проставляешься за то, что на целый месяц квартира будет в твоём распоряжении?

– Иди ты! – отмахивается Ванька и смеётся. – Хотя то, что ты сказал, не лишено оснований.

Садимся за стол. Наливаю и поднимаю рюмку.

– Ну, Ванюха, за твою месячную сексуальную свободу! – не могу я удержаться от подкола и тут же получаю…

– А я за твою месячную сексуальную свободу пить не буду, – отрезает он.

Не нахожу, что ответить, и тупо смотрю в угол мимо Ваньки.

– Чего молчишь? – жёстко наступает он. – Ты пообещал мне разрулить ситуацию с Таней. У тебя будет для этого целый месяц.

Да… У Ваньки не только крепкая рука…

– Ванюха… Проще сказать, чем сделать…

– Ты Дашу любишь? – и два глаза, в которых я сейчас снова вовсе не тону, сверлят меня. – Отвечай, ты Дашу любишь?

Ванькин взгляд сейчас так похож на тот, который я видел тогда, когда он дал мне по морде.

– Люблю. Но Таня… Я же тебе рассказывал…

Я оправдываюсь, как маленький, и не стесняюсь этого. Может, от такого моего тона Ванька смягчается.

– Сашка… Я тебя прошу… Сделай что-нибудь. Ты же не такой!..

Понимаю, что он имеет в виду нашего отца. Но только снова тупо молчу, уставившись пустым взглядом в угол.

– Ладно, Ванюха… Наливай по следующей! – я наконец делаю отчаянный взмах рукой, призывая сменить тему.

На аэродроме мы с Ванькой стоим, обнявшись на прощание.

– Сашка… Я опять буду по тебе скучать, – тихо произносит он в моё плечо. – Но я не прошу тебя возвращаться скорее. Делай всё так, как нужно.

– Ты хоть звони, как тут у вас дела. И о моих…

– Ну тоже сказал! Ты ещё объясни мне, что надо и как! Давай, вали! – он слегка отталкивает меня от себя. – Прилетишь – позвони, что нормально добрался.

– Есть, товарищ начальник! – я шутливо беру под козырёк. – Ладно, давай сам езжай. Тебе ведь на работу ещё.

Ещё раз обнимаемся, а потом уж Ванька идёт к машине.

Едва машина скрывается, как ко мне подходит Геннадий, держа в руках большую потёртую сумку.

– Здравствуйте, Александр Николаевич, – глухо здоровается он, а я в ответ протягиваю ему руку.

Он слегка медлит, а потом резко сжимает мою ладонь.

«Тоже как за соломинку хватается» – сразу мелькает у меня мысль.

– Ладно, пошли! Вон тот самолёт!

Экипаж встречает меня, как всегда, радушно. Пока мне жмут руку и тискают в объятиях, Геннадий стоит в сторонке и наблюдает.

– Парни, со мной ещё один пассажир, – на всякий случай осторожно говорю я. – Не выгоните?

– Иди ты знаешь куда? – Николай хлопает меня по плечу. – С тобой – хоть ещё полк!

– Не, шеф! – встревает Женька, предварительно взглядом оценив заставленные грузами внутренности Ил-76. – Полк сегодня не поместится. В лучшем случае – рота!

– Иди отсюда, зубоскал хренов! – одёргивает его первый пилот и командует: – Мужики, давайте, загружайтесь!

Вот снова самолёт бежит по взлётке. Впереди несколько часов пути – и Булун! Почти что родной мне Булун…

Часть 6. Всяческая суета

Летим уже почти час. Поворачиваюсь к Геннадию. Сидит молча, нахохлившись, смотрит в одну точку.

– Ну, чего скукожился?

Он молча пожимает плечами.

– Не дрейфь! Всё будет нормально. У тебя же новая жизнь начинается! Это отлично!

– Страшно мне, – выдавливает он. – Неизвестно ещё, что будет.

– А ты не боись! – пытаюсь я унять его волнение. – Всё будет хорошо! Тебе помогут. Люди помогут! Там очень хорошие люди!

Молча покорно кивает. Мне приходит в голову, что я, наверно, так же выглядел, когда летел в Булун за новой жизнью. Нет… Я ещё водку пил…

– Гена, сколько тебе лет?

– Двадцать четыре.

– А с образованием что?

– Училище военное… мог бы закончить. Бросил, когда Мишке понадобилось лечение… Деньги нужны были… Я рапорт написал. С четвёртого курса… Вернулся домой и в охранники подался. Хоть какие-то деньги…

М-да… Мне, когда я летел, было почти тридцать. И образование было. И летел не на пустое место. Да и вообще, я – это я! Со всеми моими… Ладно!

– А что с братом было?

– Лейкемия…

– Понятно! Извини, ещё вопрос. А Глухов тебя как… завербовал? – и, поймав его затравленный взгляд, успокаиваю: – Гена, пойми, я не со зла расспрашиваю. Я думаю, как помочь тебе там устроиться. Ты должен быть уверен, что я тебя не брошу. Помогу тебе устроиться и так далее…

Последнее я говорю твёрдо, глядя ему в глаза.

– Глухов мне пообещал отправить Мишку за границу, если я… – сглотнув, с трудом выговаривает Геннадий.

– Извини, Гена… Он обманул тебя, как обманывал всех таких же, как ты.

– Я это понял. Когда я на следующий день… ну после того, как вас… пришёл к нему, а он сказал, что дело не сделано. Я тогда всё понял. Мишка умер через три дня после того, как вас… Бог меня наказал. Я даже на похороны… не смог… приехать.

Молчим. Только двигатели мерно гудят. Что сказать? Может быть, действительно его Бог наказал?

– Родители в Чистых Озёрах?

Молча кивает.

– А в Питере где жил?

– У другана одного. Росли вместе… Это он заставил меня вам позвонить. Я не хотел.

– Правильно сделал, что заставил, и правильно сделал, что позвонил. Тебе надо побыстрее перевернуть эту страницу и жить дальше. Ты меня понял?

Опять обречённо кивает.

Я, конечно, понимаю, что такие раны быстро не заживают. Моя энергетика здесь не поможет. Но какой-никакой жизненный опыт может помочь. Попробую применить этот опыт.

Это уже стало даже привычным для меня. Самолёт совсем остановился. Перед тем как мне покинуть его брюхо, парни подходят попрощаться.

– Так, Саша! Всё как всегда. Когда соберёшься обратно, идёшь к диспетчеру и всё узнаёшь, – на всякий случай повторяет Николай свой обычный инструктаж.

– Конечно, Коля! Спасибо тебе! Как всегда, выручили!

– Ладно! Ещё непонятно, кто кого чаще выручает, – отмахивается командир.

Геннадий явно смущается от их тёплых рукопожатий. Он, видно, уже понял, что для этих людей те, кто сидит рядом со мной в брюхе Ил-76-го, такие же друзья. Спускаемся по трапу. Навстречу нам уже спешит Андрюха, которого я предупредил о нашем прибытии.

– Сашка! Привет! – и я оказываюсь в его лапах.

– Здорово, Андрюха! Ну как ты?

– За… Ну ты понял! – он осекается. – Видишь, стараюсь помнить заветы Кирилла насчёт матюгов! А как он там?

– Рулит нашей больницей вовсю. Меня воспитывает тоже. Теперь за Ваньку ещё взялся.

– Ну твоего младшего воспитывать ещё пока надо, – резюмирует Андрей. – Значит, всё в порядке!

В течение всей нашей беседы Геннадий стоит рядом, внимательно слушая.

– Господи! Чего я тут болтаю! – спохватывается встречающий. – Давай в машину!

– Андрюха, этот человек со мной. Его зовут Геннадий. Он хочет здесь работать, – представляю я своего попутчика. – Поможешь?

– А чего не помочь! – он протягивает руку. – Здорово, Гена! Поможем!

Входим все втроём в такую знакомую мне квартиру. На пороге я инстинктивно останавливаюсь, потому что мне вдруг кажется, что сейчас из комнаты появится Кирилл Сергеевич, сопровождаемый Антошкой… Надо будет сегодня же ему позвонить.

– Ну ладно, мужики, располагайтесь! Я поехал. Ещё по делам надо заскочить, говорит Андрей, передавая мне ключи. Позже созвонимся. У тебя вообще какие планы?

– Сейчас в больницу пойду. Соскучился, понимаешь, я без всех тутошних! Ну а дальше – по обстановке, – убрав с лица улыбку, на всякий случай напоминаю: – Андрюха, ты бы поговорил у себя в порту, может, Гену куда-нибудь можно будет пристроить?