— Конечно, еще бы! Вспомни эту грязную историю с колье…
— Да, колье… — подхватил Боско, не имея ни малейшего понятия, о чем идет речь.
— Так вот, в глубине души я всегда была уверена, что это он его украл!
— Не может быть!
— Может. И вот поэтому-то я и отправилась сегодня к нему… Но я не спала с ним, нет! Клянусь прахом моей матери! Подумай только, голубчик мой, украшение стоимостью шестьсот тысяч франков!
— Да что там, сущие пустяки! — небрежно уронил этот дьявол Боско, к которому все больше прилипала кожа его двойника.
Они дошли до сквера перед церковью Святой Троицы.
Боско желал одного — отделаться от Франсины и отправиться по своим делам и в первую голову взять под пристальное наблюдение дом барона.
Наш герой узнал сегодня достаточно и очень боялся, как бы Франсина не заподозрила подлог.
Увидя, что он не собирается сегодня с ней оставаться, она, естественно, испытала сильнейшее желание его удержать.
— Ты, разумеется, поедешь ко мне? — В ее тоне звучала настойчивость.
— Э-э, нет.
— Так куда ж ты тогда направляешься?
— Да так, погуляю за городским валом. Поброжу в одиночестве, лишь бы меня не осаждали все эти скоты, что тычут в меня пальцем и вопят: «Ба! Кого я вижу! Малыш-Прядильщик!»
— Поедем со мной!
— Нет! Не для того я пропустил поезд на Монако, чтоб ко мне приставали. До завтра!
— Нет, мы поедем немедленно!
— Нет! Нет и нет!
— Ну, так я устрою ужасный скандал!.. Я стану кричать! Вопить!.. Я тебе вцеплюсь в физиономию! Пусть нас заберут в участок!
При мысли, что его могут арестовать, допрашивать, обнаружить смелую мистификацию и то, что он надел личину другого человека, Боско содрогнулся.
«Ладно, пока придется покориться, — решил он. — С этими сумасбродными женщинами не знаешь на что и нарвешься».
Видя, что он молчит, Франсина кликнула извозчика. Она сама открыла дверцу, впихнула оглушенного всем происшедшим Боско в карету и приказала вознице:
— На улицу Юлэ! Я покажу, где остановиться. А ты, милый мой Башмачок, — мой пленник.
ГЛАВА 34
По дороге Франсина д’Аржан вела себя смирно. Но, когда они доехали до улицы Юлэ, ее властная и сварливая натура взяла свое. К тому же здесь она чувствовала себя дома и, как злая собака возле своей будки, испытывала желание лаять и огрызаться.
Когда кучера отпустили и за ними закрылась тяжелая дверь особняка, Боско услышал:
— Ступай вперед.
Ввиду того, что Боско по вполне понятным причинам понятия не имел о расположении комнат, он остался на месте, не зная, куда идти.
Франсина подумала, что его замешательство означает сопротивление, во всяком случае, очевидное колебание. Безо всякого предупреждения она накинулась на него, выставив когти, как бешеная кошка. Она решила исцарапать ему лицо, как неоднократно царапала Малыша-Прядильщика, которого это приводило в восторг.
Когда приятели потешались над его рубцами и ссадинами, это доставляло ему живейшее удовольствие. Женщины держат под каблуком только тех, кто сам этого хочет!
Боско этого не ожидал, да и не мечтал о подобных проявлениях любви. К тому же он терпеть не мог тех женщин, которые на каждом шагу орут, грозятся, неистовствуют, кусаются, царапаются и бьются в нервных припадках.
— Руки прочь, или я тебе врежу! — гаркнул он голосом, хлестнувшим красотку, как удар бича.
Обычно она не церемонилась, тем более что была девушкой сильной, с по-крестьянски развитой мускулатурой, на которой не отразились генетически передаваемые пороки, болезни, алкоголизм.
Едва ли Малыш-Прядильщик был намного сильнее ее. Почти всегда она брала верх, и уж тогда ему доставалось! К тому же она была не просто злюкой, иногда ее жестокость граничила со свирепостью.
Однажды утром, когда они были еще в рубашках, между ними произошла ссора. Франсина кинулась в свою гардеробную, обула охотничьи ботинки со шнуровкой и вернулась в спальню, где, босой и полуодетый, стоял Малыш-Прядильщик. Подкравшись, она повалила его и так испинала ботинками, что все его тело целый месяц было покрыто синяками и кровоподтеками.
Уходя, он был в бешенстве и клялся, что расстается с ней навсегда. Его хватило на два дня, и, вернувшись, он подарил ей двадцать пять тысяч франков. Вот как она его держала.
Существует категория невропатов, которые обожают, чтобы их избивали, и нередко предпочитают поцелуям тумаки.
Отпор Боско вызвал у нее смех и не умерил заносчивости.
Однако Боско с такой силой ударил ее по запястью ребром ладони, что маленькая лапка с розовыми коготками беспомощно повисла. На глазах у нее выступили слезы, и, разъярясь, она разразилась градом грязных ругательств.
Прислуга, удивленная появлением хозяина, которого все считали уехавшим в Монако, предусмотрительно попряталась. Все полагали — стычка произошла из-за того, что хозяин узнал о ночной отлучке госпожи.
Франсина продолжала изрыгать отборную брань. Малыш-Прядильщик тоже был изрядным грубияном. Но его репертуар был детским лепетом в сравнении с лексиконом Боско!
Когда тот бродяжничал, его считали одним из лучших златоустов Парижа не только благодаря находчивости ответов, но и ввиду колоритности выражений, потом передававшихся из уст в уста. Он мог достойно противостоять прославленным сквернословам, базарным торговкам рыбой, утереть нос любым острословам, самым большим знатокам арго, так называемой «фени».
Когда Франсина выдохлась и, тяжело дыша, замолчала, они уже пребывали в ее будуаре, наполненном ароматом тонких духов. Никогда, даже во сне, Боско не видел ничего подобного царившей здесь изысканной роскоши. Он едва сдержал возглас восхищения. Но восторгаться было не время.
С вызывающим видом он встал перед Франсиной и, как певец, упивающийся своим искусством, буквально выхаркивал все самое отборное из своего словаря непристойностей.
Ах, черт возьми! Как жаль, что не нашлось стенографа, имеющего возможность запечатлеть эту безумную серенаду помоев! Она струилась, не скудеющая, как родник. Лилась не как вызубренный урок, а как неподражаемая импровизация виртуоза!
Франсина была не просто ошеломлена, она была оглушена.
Сперва она пробовала вставить хоть слово. Но ее пронзительный фальцет не мог заглушить могучего баритона Боско — напрасные усилия, пустое сопротивление, обреченное на провал. Вынужденная замолчать, ошеломленная, почти околдованная, Франсина вскоре уже и не пыталась вклиниться.
Она слушала, сбитая с толку, и то, что ей сначала показалось забавным, теперь вызывало неподдельное удивление. Малыша-Прядильщика как подменили!