— Естественно, — заметил Кор. — Что стоит смерть каких-то семерых людей по сравнению с разрушением Совета Мудрости. Тем более, что Крепости Сол все равно не избежать своей участи, и она в любом случае будет уничтожена.
— Таким образом, — Ортега облизнул кончиком языка пересохшие губы, — перед нами встает вопрос доверия. Мы оба, вы и я, предпочитаем взаимную безопасность взаимному уничтожению. Мы, по крайней мере, очень хотели бы этого. Главное препятствие в том, что вы не можете полагаться на наше обещание не входить досрочно в Статическое Пространство, уничтожая при этом ценой наших жизней систему звезды Дугл. Что касается нас, то ничто не сможет нас убедить, что вы не попытаетесь уничтожить нас силами вашего флота при первой же подвернувшейся возможности.
Другими словами, если флот будет находиться достаточно близко, чтобы уничтожить нас прежде, чем нам удастся проникнуть в Статическое Пространство, мы должны полагаться на ваше слово; если это расстояние будет большим — вы должны довериться нам. В любой из этих двух ситуаций кто-то из нас находится в более выигрышной позиции.
— Вы абсолютно точно сформулировали дилемму, гад.
— Ага! — воскликнул Ортега. — Но существует еще одна возможная ситуация, способная удовлетворить обе стороны. Ситуация, которая обяжет каждую из сторон доверять друг другу. Я предлагаю следующее: пусть Совет Мудрости рассчитает курс нашего корабля, флота сопровождения и расстояние между ними таким образом, чтобы вашим кораблям для того, чтобы уничтожить нас, понадобилось времени ровно столько, сколько его было бы необходимо для разогревания Генератора Статического Поля на нашем корабле, что немедленно превратит ваше солнце Дугл в Новую. Таким образом у каждой из сторон будет равное количество шансов как на выигрыш, так и на проигрыш: пятьдесят на пятьдесят. Риск, что наш корабль будет уничтожен прежде, чем выйдет в Статическое Пространство, будет равен вашему риску увидеть, как Дугл превращается в Новую, ценой, естественно, наших жизней. Мы проверим, конечно, все расчеты компьютера, чтобы исключить малейшую возможность мошенничества. Поставленные в такие условия, никто из нас не сможет ничего добиться, пытаясь первым нарушить равновесие, так как его шансы достичь успеха были бы абсолютно равны возможности проиграть.
Палмер почувствовал головокружение. Сколько сил было вовлечено в эту отчаянную схватку… Следя за ходом рассуждений Ортеги, он все время чувствовал, что тот что-то упустил, не придал значения какой-то, едва ощутимой, но очень важной детали вопроса… “Нет, с меня достаточно. И так уже голова кругом идет”, — подумал Джей.
Судя по всему, так думал не только он. Красные глаза императора покраснели еще больше. Он шумно дышал, с хрипом выталкивая из себя воздух. Огромные уши бешено сотрясали воздух над головой, помогая, вероятно, дыханию и остужая голову одновременно. Как ни трагичен был момент, Палмер едва не рассмеялся, настолько голова старого дугларианина походила в этот момент на огромную нелепую летучую мышь.
Но Кору, в отличие от Палмера, не было необходимости ломать себе голову в поисках противоречий в предложенном Ортегой плане. К его услугам была вся невообразимая мощь гигантского вычислительного центра. Он сделал повелительный жест рукой с зажатым в ней микрофоном в сторону техников, обслуживающих компьютер, и что-то произнес на дуглаари.
Вновь у панелей, куда вводились новые данные для компьютера, закипела лихорадочная деятельность.
Потекли долгие минуты томительного ожидания. В сумрачном зале царила полная тишина, прерываемая лишь пощелкиванием реле и приглушенным гудением, выдававшим работу “Совета Мудрости”. Палмер напряженно вглядывался в игру огоньков, пробегающих по панелям гигантского компьютера. Он знал, что от расчетов, которыми был сейчас занят этот электронный монстр, зависит его жизнь или смерть. Но теперь, после вероломного обмана солариан, это уже не имело большого значения для него лично, когда вся человеческая раса была обречена. Какая-то часть его сознания кричала о жажде жизни, но другая желала провала замыслов солариан. И это желание было гораздо сильнее самой жажды жизни. Отмщение является, конечно, слабым утешением, когда оно подразумевает собственную смерть, но это все-таки лучше, чем ничего.
И было еще что-то, чего Ортега не учел в своих рассуждениях. Палмер никак не мог ухватиться за ускользающий кончик предчувствия, которое никак не хотело воплотиться в законченную мысль. Он лишь чувствовал холодок тревоги где-то в районе солнечного сплетения. Впрочем, неважно, каким образом, но он знал, что Ортега упустил какую-то крошечную, но очень важную деталь…
Наконец, когда протекли, казалось, целые столетия ожидания. Кор зашевелился, впившись глазами в ряд чисел, появившихся на экране компьютера. Прошло еще несколько минут. Наконец он поднял голову и взглянул на “послов”. Лицо его было спокойно и непроницаемо. Уши ленивыми складками обвисли по бокам головы.
— Совет Мудрости закончил свои расчеты, гад, — произнес император. — Он принимает ваше предложение при условии, что малейшее отклонение от заданного им курса повлечет за собой ваше немедленное уничтожение.
— Согласен, — ответил Ортега, — также при условии, что если один из ваших кораблей постарается незаметно приблизиться к нам, мы тотчас же включим генератор Статического Поля.
— Договорились, гад. Сейчас вы немедленно вернетесь на свой корабль. Стража проведет вас самым коротким путем.
Император вновь прохрипел что-то, и десять стоящих ближе всего к экипажу солдат вышли вперед, окружив людей плотным кольцом. Солариане небрежно повернулись спиной к Кору и спокойно пошли в направлении движущейся дорожки, ведущей прочь из зала. Перед ними встало еще пять солдат, которые возглавили процессию.
К Палмеру тоже подошли двое дуглариан, крепко схватили за руки и заставили встать на колени. Трое других направили на него свои термические ружья.
Линго внезапно остановился и резко развернулся на каблуках. В его огромных глазах мелькнул и пропал зеленый льдистый отблеск.
— Что это значит? — отрывисто спросил он.
— Это означает, что офицер Конфедерации, который сопровождал вас, сейчас будет казнен, — насмешливо ответил Кор. — Ничего больше. Вы можете спокойно возвращаться к себе на корабль.
— Минуточку! — Линго протянул руку к Палмеру, указывая на него пальцем, словно на неодушевленный предмет. — Он пойдет с нами.
— Вы только что заявили, что люди Конфедерации больше не находятся под протекторатом Крепости Сол, — возразил ему Кор. — Следовательно, этот офицер не может больше рассчитывать на вашу защиту. И, как всякий пленник, он будет немедленно казнен
— Не так быстро. Мы предлагали снять наш протекторат над Конфедерацией при условии, что вы согласитесь с нашими требованиями. Вы их не приняли, поэтому договор теряет силу. Или я вас плохо понял? Значит ли это, что вы согласны теперь отдать нам четыре тысячи кораблей? Если так, то…
— Достаточно, гад! Прекратите! — уши Кора вновь пришли в хаотическое трепыхание. — Вам и так позволили убраться отсюда живыми. Не пытайтесь ставить новые условия. Возвращайтесь на корабль, пока мы не передумали!
— Приказывай своим подчиненным, “собака”! — покраснел от гнева Линго. — Этот офицер пришел сюда в составе общей делегации, и я несу за него такую же ответственность, как и за любого другого члена моего экипажа. Клянусь самой паршивой дворнягой в мире, он уйдет отсюда вместе с нами! Или я немедленно прикажу взорвать бомбу, находящуюся у меня на корабле!
Уши Кора забились еще сильнее, но логика мысли и поступков для дуглариан были превыше всего.
— Ну хорошо, — вздохнул император. — Мы не смеем подвергать опасности наш Совет Мудрости из-за идиотской сложности человеческих поступков. Забирайте своего конфедерата, и убирайтесь прочь!
Палмера рывком поставили на ноги и потащили к движущейся дорожке, к соларианам. По дороге он не удержался и бросил на Линго полный отвращения взгляд. Соларианин спас ему жизнь, да, но лишь для того, чтобы еще раз продемонстрировать Кору свое превосходство. Странно, но сейчас Палмер испытывал гораздо больше симпатии к “собаке”, который хотел его убить, чем к человеку, спасшему ему жизнь.
— Я очень сожалею, Джей, — сказал Дирк Линго, — но сейчас будет работы выше головы и мне не хотелось бы ждать от вас какого-либо импульсивного поступка. Он был бы, впрочем, совершенно бессмысленен и неосуществим, должен вас предупредить.
Палмер в который раз напряг мышцы, пытаясь разорвать путы, приковавшие его к одному из кресел зала контроля корабля солариан. Тщетно. Как и все предшествующие попытки.
— Поберегите свои извинения для себя, грязный предатель! Вам еще придется сожалеть о вещах куда более важных.