— Если бы мне пришлось приложить столько же сил, чтобы попасть на небеса, я бы, пожалуй, отказался от этой затеи, — криво ухмыльнулся Бревис.
— Не беспокойтесь, — успокоил его Дайпенстрем, — для того, чтобы попасть туда, нужно кое-что другое. Я бы сказал, взаимоисключающие друг друга вещи.
— Весьма циничное заявление.
— Подождите, — заявил директор, — пока не увидите то, что я намерен вам показать. Перефразируя Гамлета: на небесах и на земле есть множество такого, что вам, психологам, и не снилось.
Они наконец подошли к нужной двери, и Дайпенстрем с громким стуком отодвинул задвижку, а потом отступил в сторону, пропуская Бревиса.
— Вот один из десяти модулей, который мы смогли заполучить назад. Он вернулся из глубокого Тау по автоматически управляемому каналу, и это не самое загадочное из того, что у нас имеется.
Бревис вошел в комнату и принялся расхаживать вокруг выставленного на обозрение экспоната — при этом на лице у него появилась смесь страха и изумления.
— Это что, глупый розыгрыш?
— Ничуть, доктор. Просто один из факторов, на которые мы, работники исследовательского центра, привыкли смотреть как на реальность.
— А пилот? — Бревис задал вопрос, который, видимо, ждали.
— Он вернулся живым, но умер в больнице. Парень полностью соответствовал размерам своего корабля. Рост: один дюйм с четвертью. Продолжим экскурсию?
— Не сейчас.
— У нас есть медпункт…
— Нет. Я просто подумал, что ваш пилот обладал поразительным характером.
— Что? — с интересом спросил Дайпенстрем. — О чем вы, доктор?
— Вы послали его в бесконечное пространство, которое невозможно обозначить даже словом «Вселенная». Удивляет не то, что он вернулся таким крошечным, а то, что не оказался микроскопическим.
Лицо Дайпенстрема на мгновение осветилось, словно по нему пробежал луч солнца.
— У меня появилось ощущение, что вам в голову пришла какая-то идея, доктор Бревис. Пол Портер был прав. Вы и в самом деле обладаете интуитивным пониманием иррационального. Может быть, вы все-таки согласитесь стать членом нашего экипажа?
— Черт подери, Дайпенстрем! Вам удалось забить мяч прямо в мои ворота.
— Ну, я всего лишь показал этот мяч. А удар нанесли вы сами.
— Однако вы прекрасно знали, в какую сторону он покатится.
— Естественно, знал. И не мог промахнуться. Я это называю «ловушка воображения». Стоит предъявить специалисту интересную проблему из области, в которой он считает себя докой, и вот он уже попался в самую надежную мышеловку, когда-либо придуманную человечеством. Как вы помните, контракт лежит у меня на столе…
— Я еще не сказал, что согласен, — заявил Бревис.
— Верно, но знаете сами: если вы сейчас откажетесь от нашего предложения, вас всю жизнь будут преследовать картины модуля, вернувшегося из Тау и ставшего всего двадцать два дюйма длиной; вы будете постоянно представлять себе пилота размером не больше указа тельного пальца. Не думаю, что человек с вашим воображением сможет жить, имея на руках такую нерешенную проблему.
— Складывается впечатление, — сказал Бревис, — что теперь я работаю на «Корпорацию Тау», пока смерть не разлучит нас — если только я правильно понял то, что напечатано мелким шрифтом в заключительной части контракта. Впрочем, кажется, весь контракт был написан ради последних строк?
Портер, улыбаясь, повернулся к нему от кульмана.
— Похоже, ты только что разговаривал с Дайпенстремом. Он обладает исключительной способностью сгущать краски во время интервью с будущими работниками. Ладно, я рад, что ты с нами, Эрик. Когда речь идет о подобном проекте, требуются самые лучшие специалисты.
— Даже психолог?
— Именно психолог — и твоя способность понимать иррациональное. Эрик, мы отправляемся в такое место, где не действуют привычные законы физики. Оттуда не удалось получить ничего, что можно было бы хоть как-нибудь объяснить с точки зрения земной логики. Что происходит с материальными объектами в глубоком Тау, нам неизвестно. Поэтому я чувствую себя несколько спокойнее оттого, что ты согласился принять участие в экспедиции.
— Я отправлюсь с тобой, Пол… хотя в данный момент не могу придумать ни одной убедительной причины, по которой на это решился. А что такого особенного в этом глубоком Тау?
— Главное, что оно существует. А человек устроен так, что не может жить рядом с неизведанным. Кроме того, если мы хотим добраться до звезд, то глубокое Тау — единственно возможный путь к ним.
— А космический полет?
Портер развеселился.
— Ну да, космический полет. Романтика дальних странствий!.. У нас нет ни двигателей, ни источников энергии, необходимых для того, чтобы совершить такое путешествие за то время, что отпущено человеку на жизнь. Уже одна только связь между массой и энергией делает эту проблему абсолютно неразрешимой.
— Ты только что разрушил мою мечту о космическом веке, — сказал Бревис.
— Если не считать баснословно дорогих исследований солнечной системы, космические путешествия всегда оставались лишь мечтой, — проговорил Портер.
— А разве это не относится и к глубокому Тау?
— В Тау-пространстве нет необходимости сражаться с гравитационными градиентами и принимать в расчет отношение массы к энергии, а некоторые аспекты теории относительности здесь не имеют смысла.
Не заставляй меня обосновывать это математически, потому что мы и сами еще не до конца разобрались, однако Тау-пространство обеспечивает нас потенциальной средой, в которой мы можем обойти множество физических законов, делающих межзвездные путешествия невозможными. Даже скорость света больше не является непреодолимым барьером.
— Ну хорошо, а источник энергии? Разве здесь не возникает проблем?
— Да, энергии требуется много, но в допустимых пределах. Даже сейчас мы способны построить корабль, который сможет совершить путешествие через глубокое Тау в Альтаир — а это тридцать два световых года — и вернуться обратно без дополнительной заправки.
— Ого! Теперь я понимаю, почему вы занимаетесь этим вопросом.
— Именно, — проговорил Портер. — Если нам не суждено добраться до звезд благодаря Тау-пространству, весьма сомнительно, что мы вообще когда-нибудь сумеем это сделать. Однако на пути у нас возникло несколько проблем, столь сложных и запутанных, что мы даже не имеем представления о том, как к ним подступиться — я уже не говорю о попытках их решить.
— А что вам известно?
— К сожалению, немногое. Информация ограничивается данными, собранными за первые два часа полета исследовательских модулей — иными словами, до того момента, когда они достигли скорости света.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});