– Превосходно!– воскликнул Сейфолк.– Хотя я предпочел бы получить вашу туфельку. Но, думаю, что до них мы тоже скоро доберемся…
– Вот как?…
– Как можно сомневаться, если вы приходите ко мне в третий раз и в третий раз опаздываете. Завтра вы мне отдадите перчатку с левой руки, послезавтра… что-нибудь более существенное!
– Но только в случае опоздания, а я постараюсь больше не опаздывать!
– В таком случае я сам помогу вам опоздать. Теперь, как вы понимаете, я в этом заинтересован… Впрочем, мы увлеклись, прошу,– и Сейфолк театрально распахнул перед Изабеллой двери гостиной.
– В прошлый раз вы обещали мне какой-то сюрприз,– напомнила девушка.
– И вам не терпится узнать, что же я приготовил? О, мадемуазель, вы не разочаруетесь… А теперь позвольте завязать вам глаза.
– К чему такая таинственность?– улыбнулась девушка, но все же позволила Сейфолку исполнить его намерение.
– Не торопите меня, вы скоро все узнаете,– ответил молодой человек и потянул Изабеллу за руку вслед за собой.
– Так, как, направо, теперь прямо, еще поворот…
Изабелла услышала, как отворилась дверь, и до нее донесся легкий аромат лавандового масла.
– Ну, вот мы и пришли,– объявил Сейфолк, снимая повязку с глаз девушки.
– Боже, как здесь мило,– воскликнула Изабелла, оглядываясь по сторонам.
Она находилась посреди просторной гостиной, прямо перед приземистым круглым столом. В центре стола возвышалась плетеная корзина с розами, а рядом с ней поблескивали два стеклянных бокала венецианской работы. Ваза с щербетом и пироженными, блюдо с фруктами и откупоренная бутылка вина дополняли этот натюрморт.
Возле стола стоял обтянутый лиловым бархатом диван. Он был так широк, что при необходимости вполне мог заменить кровать. По всему дивану были живописно разбросаны небольшие подушечки, расшитые желтым китайским шелком. В противоположном конце комнаты в тяжелых серебряных рамах висели зеркала. Пламя свечей, расставленных на столе, отражалось в них и от этого комната казалась больше.
– Мне здесь очень нравится,– проговорила Изабелла, в ответ на вопросительный взгляд Джонотана.
– А что вы скажете, когда узнаете, что щербет и пироженное приготовил я? Собственноручно!
– Не может быть!– удивилась Изабелла и с опаской посмотрела на пироженное.
– Да я и сам бы не поверил, что способен на такое, но ради женщины…
Изабелла расположилась на диване, и Сейфолк стал разливать по бокалам золотистый напиток.
– Во время нашей прошлой встречи вы очень хвалили французские вина. Любопытно, а что вы скажете об этом?
– Скажу, что оно превосходно,– ответила Изабелла, чуть пригубив из бокала.
– Вы в очередной раз подтвердили мое предположение, что у вас отменный вкус!
Изабелла отпила немного вина и, поставив бокал обратно на стол, потянулась за яблоком.
– О нет, мадемуазель, вы говорили когда-то, что во Франции принято пить до дна! Так не будем же нарушать обычаи вашей страны…
– Никогда не приходилось видеть, чтобы англичане так тщательно соблюдали обычаи французов,– рассмеялась Изабелла.– Но ваше вино действительно превосходно. Откуда оно?
– Из Венеции. Выдержка почти сто лет, а оно такое легкое, ароматное, почти не пьянит.
– О, Джонотан, вы умеете удивить даму.– Изабелла благодарно улыбнулась.
– Но это еще не все,– проговорил молодой человек и с видом заговорщика извлек откуда-то скрипку и смычок.– Эту мелодию я посвящаю вам, мадемуазель. И это мой главный сюрприз.
Он грациозно опустил смычок на струны… и инструмент издал громкий протяжный вопль, за которым последовала целая серия таких же душераздирающих звуков. Изабелла с трудом сдержала улыбку. Скрипка стонала и молила о пощаде, она рвалась из рук своего истязателя, но Сейфолк упорно продолжал выводить скрежещущие рулады.
На улице послышался собачий лай, а затем вдохновенное завывание, к которому постепенно стали присоединяться все новые солисты.
– Ваши поклонники?– спросила Изабелла.
– Скорее ваши.– Джонотан опустил скрипку.– Ведь мелодия-то посвящена вам!
– Я, право, думала, что вы лучше относитесь ко мне…
– Так вам не нравится моя игра? Странно! Почему-то никому, кроме меня, она не нравится.
– Действительно, странно,– согласилась Изабелла.
– Кажется, я понял в чем причина,– заявил Джонотан, глянув на бокал девушки.– Я плохо играю от того, что мое сердце не радуется. Вы до сих пор не оценили вкуса моего дивного вина. Изабелла рассмеялась:
– Но, Джонотан, вы говорили, будто ваше вино почти не пьянит. А это неправда!
– Разве? О, я уверен, что вы ошиблись и предлагаю вам проверить это еще раз.– С этими словами Сейфолк опять наполнил бокалы до краев.
– Теперь я выпью за вас,– проговорила Изабелла.
– Но выпейте до дна!-подхватил Сейфолк и первым осушил бокал.
Изабелла с подозрением посмотрела на него, но через секунду глаза ее загорелись плутовским огнем.
– Ну что ж, обычаи надо соблюдать,– откликнулась она.– Хотя французы бывают более снисходительны к дамам.
Сейфолк пропустил высказывание девушки мимо ушей и, опять наполнив свой бокал, проговорил:
– Вы слышали, какой забавный случай произо шел на днях с испанским послом? Этот господин, как известно, слывет большим любителем слабого пола. Так вот, как-то вечером ему вздумалось навестить одну вдовушку, которая ждала его в своем загородном особняке. Ее имени, как вы понимаете, я назвать не могу. И вот, едва Гондомар выехал из Лондона, как на его карету напали разбойники. Испанец и без того не храбрец, а перед лицом реальной опасности и вовсе растерялся. Разбойники забирают у него деньги, но, видимо, сумма показалась им недостаточной, и они прибавили к деньгам лошадей, карету и даже платье испанского посла, оставив несчастного в одном нижнем белье.
После этого его посадили верхом на корову и крепко привязали к спине бедного животного. Корова, видимо, решила, что ее наконец-то посвятили в лошади и галопом поскакала в Лондон. Утром какой-то юноша освободил высокородного испанца от веревок, а корову – от ее дипломатической ноши.
За это посол дал ему в награду тысячу дукатов и корову в придачу. Вечером того же дня парень отправился к дочке лавочника и сделал ей предложение. Отец девушки, который до этого пять лет отказывал молодцу, узнав про нежданное богатство, тут же дал свое родительское благословение.
Так что одним коровы приносят несчастье, а другим… Впрочем, лично я коров не люблю! Девушка улыбнулась:
– Правильно, во всем виноваты коровы. А в том, что вы неважно играете на скрипке, виноваты собаки.