— Джайлс?— это прозвучало как предсмертный хрип.
— Да.
— Но он обещал, что это никогда не повторится. Он мне обещал.
И ты ему поверила?
Вместо этого, Милли ласково произнесла:
— Я знаю.
Крак, это ручка Орлы переломилась надвое в ее пальцах.
— Мартина Дрю?
— Да.
— Правда? Я подумала, может, это та девушка, которая была в прошлую субботу на вечеринке. Анна, парикмахер. — Слова с трудом вырывались изо рта Орлы. — Та, которая стала недавно членом гольф-клуба. Помнишь?
Милли кивнула, снова собираясь с силами.
— Это и есть Мартина.
Орла заморгала.
— О чем ты говоришь?
— Это была Мартина Дрю.
— Что?
Милли попыталась сказать это по-другому:
— Прошлый раз, когда журналисты узнали о Джайлсе и Мартине... ты ведь тогда не встречалась с ней, верно?
Орла обалдело покачала головой.
— Ты только видела ее фотографии в газетах. Не очень четкие снимки, а она все время прятала лицо.
— Но она была блондинкой. С длинными светлыми волосами. — Рука Орлы дрожала, когда она затягивалась сигаретой. Затем ее плечи опустились — она поняла, что сказала глупость.
— Очень просто — она сходила в парикмахерскую, — объяснила Милли.
— Но... она недавно звонила... она снова вернулась в Лондон, — прошептала Орла. — Значит, это не так. Еще одна ложь, чтобы сбить меня со следа. — Она нахмурилась, давя сигарету в пепельнице, затем подняла глаза. — Как ты узнала?
— Она меня наняла, чтобы я их поздравила. Они были в ресторане, отмечали свою годовщину. Я думала, имеется в виду годовщина свадьбы.
— Вчера вечером? Джайлс сказал, что у него собрание масонов. Слушай, — с надеждой воскликнула Орла, — ты уверена, что это правда?
— Вот. — Милли бросила на кофейный столик конверт с только что проявленными фотографиями. — Там еще кое-что есть. Чек, которым Джайлс пытался меня подкупить, чтобы я не раскрывала рот. Я приготовлю нам чаю.
Вино было бы лучше, но Орле не стоило сейчас сильно напиваться.
Через десять минут Милли вернулась с кухни с двумя кружками чая и — ввиду отсутствия «Твиглет» — тарелкой сандвичей с мармеладом.
Орла сидела бледная, с сухими глазами, а разорванные снимки были разбросаны по кофейному столику.
— Он обещал, — сказала она Милли, ее голос был спокойным. — Он давал честное слово.
Честное слово. Чего оно стоит?
— Мне не надо было рассказывать? — Милли затаила дыхание.
— Надо. Он привел ее на нашу вечеринку. Все эти месяцы он мне врал. Встречался с ней, обманывал меня. Я хочу его убить. Правда. — Она стиснула зубы. — Серьезно, я бы его убила на месте.
Осмелев, Милли произнесла нечто запретное:
— Пожалуйста, лишь бы ты не хотела убить себя.
— Боже, нет. Я этого не заслуживаю. — Тряхнув головой, Орла закурила еще одну сигарету. — Действительно не заслуживаю. Я заслуживаю лучшего. Он чертовски обнаглел. Знаешь, все кончено. Это было последней каплей. Я не собираюсь до конца жизни его прощать, и снова прощать, и все время задавать себе вопрос, когда он снова примется за старое... Скажи, что это за брак?
— Паршивый и никому не нужный, — ответила Милли.
— Джайлс — паршивый муж! Он настоящее дерьмо. — Для выразительности Орла ударяла по столу. — И я не собираюсь это больше терпеть. Я вернусь домой, вышвырну его оттуда и разведусь с ним быстрее, чем ты произнесешь слово... «развод».
— Ладно, хорошо. — Милли вовсе не была уверена, что Орла доведет дело до конца. Когда нужно будет действовать, она может пойти на попятную.
— Ты не веришь, что я это сделаю? — Орла поднялась на ноги, расправила помятое бирюзовое платье и легко улыбнулась Милли. — Я хочу это сделать. И сделаю. Обещаю.
В пять часов первые крупные капли дождя стали падать на землю.
Хорошо, подумала Орла, с удовлетворением наблюдая, как густые угольно-серые тучи проносились по небу. Она хотела, чтобы пошел дождь. Чем сильнее, тем лучше. А еще лучше гроза. Тайфун — это идеально.
Через двадцать минут показалась машина Джайлса. Сурово скрестив на груди руки, Орла следила, как он показался в воротах и подъехал по дороге к дому.
Когда машина остановилась, она знала, что он этоувидел. Свою одежду, разбросанную по лужайке и промокшую от дождя.
Впрочем, не какую-то там одежду. Всю одежду. Все,что у него было, вплоть до нижнего белья.
Джайлс любил приодеться — лужайка была прямо-таки завалена одеждой.
Орла выбрасывала вещи прямо из окна спальни и теперь испытывала глубокое удовлетворение от проделанной работы. Джайлс был очень щепетилен в выборе одежды, он требовал, чтобы каждая рубашка была тщательно выглажена, а каждая пара изготовленных на заказ туфель аккуратно начищена.
Но теперь его вещи не выглядели так безукоризненно, они валялись под проливным дождем, а лучший клубный пиджак, как висельник, болтался на тутовом дереве.
Конечно, как только он увидел, что она сделала, он понял, что все поставлено на карту. Орла взглянула через плечо на пустые гардеробы — а их было много, — протянула руки и распахнула окно спальни. Она наблюдала, как Джайлс вылез из машины и взглянул вверх, на нее.
Он был похож на загнанного зверя.
— Что все это значит?
— О, думаю, ты имеешь общее представление.
— Эта сука, — выкрикнул Джайлс; его волосы песочного оттенка уже потемнели от дождя. В отчаянии он тряхнул головой. — Я знал, что она тебе расскажет. Милая, я могу все объяснить. Честное слово, это не то, что ты подумала.
— Дежавю, — заявила Орла сверху.
— Что?
— Я уже слышала эту реплику. Но в прошлый раз я была настолько глупа, что поверила тебе.
— Но это правда. Слушай, давай сядем, что-нибудь выпьем и все обсудим.
Направляясь к входной двери, он наклонился и поднял свитер «Джегер» — свой любимый.
— Дверь заперта, — крикнула Орла. — Вообще-то, все двери заперты. И я поменяла замки. Потому что ты здесь больше не живешь.
— Орла. Ты неадекватно реагируешь. Это нелепо. — Джайлс печально покачал головой. — Слушай, я весь промок.
— Тебе повезло, что я тебя не пристрелила.
— Открой дверь.
— У меня идея получше. Почему бы тебе не переехать к твоей любовнице?
— Мартина ничего для меня не значит!
Орле это надоело.
— Мне все равно. Я хочу одного — развода.
— Но моя одежда... ты не можешь так поступить!
—Убедись сам, — произнесла Орла любезным тоном, пока он собирал с земли разбросанные трусы. — Да, чуть не забыла. — Она достала упаковку черных пакетов для мусора и бросила их из окна, как гранату. — Они тебе понадобятся, чтобы забрать одежду. Потом не говори, что я тебе ничего не дала.