его пониже, чтоб ягодицы прикрыть.
— Я знаю, куда ты пялишься.
— Не сильно-то ты возражаешь.
— А мои возражения что-то изменят?
— Нет.
— Тогда смысл тратить силы?
Странный диалог развеселил. Мне бы полагалось возмутиться, стыдливо прикрыться одеялом и повернуться к подлецу, чтобы напомнить о манерах, но во мне проснулась женщина. Та самая, которая знает, что прекрасна и наслаждается мужским вниманием.
Пауза затянулась. Если он сейчас что-нибудь не сделает, это сделаю я! Сцена в лесу так остро встала перед глазами, что я закусила губу. Я ведь чувствую, как он смотрит. Буквально ощущаю жар, исходящий от его тела.
Повернула голову и довольно улыбнулась. Дракон сидел в кресле возле кровати и задумчиво водил пальцем по губам, глядя на меня совершенно черным, почти безумным взглядом. Я подняла бровь. Дракон замер и…
В звенящей тишине набатом звучали часы. Тик, тик, тик, тик… А потом дракон волевым усилием поднялся, бросил на кровать шелковый халат и отвернулся.
— Одевайся и выходи в гостиную. Я должен выяснить, кто тянул силы из отца.
Дракон быстро вышел, хлопнув дверью.
Чего распсиховался-то?
Выяснить он должен!
От непонятной злости я зарычала и скомкала злополучный халат. Да что ж со мной происходит? Почему он так выводит меня из себя? Радоваться же должна, почему тогда так больно?
Мне всего-то нужны сильные эмоции, рушащие эту боль, как яростная стихия смывает плотину. Забыть, стереть, подавить чем-то другим. Острым. Сиюминутным. Наполняющим…
Мама…
Я до боли закусила губу и вытерла проступившие слезы.
Бриана. Нельзя.
Это был сон.
Ты и сейчас спишь. Немного потерпеть и проснешься на съемках!
Я накинула халат, натянула на лицо улыбку и вышла к дракону. Не знаю, чем напичкал меня лекарь, но силы вернулись. Легкая слабость и ломота в теле скорее от пересыпа, а тошнота и головокружение — последствие истощения. После многодневных съемок это в порядке вещей. Медитации, сон и массаж как рукой все снимут.
— Садись. Поешь, — холодно произнес дракон.
Это был какой-то другой дракон, не тот, что только что съедал меня жадным взглядом. Сухой, отстраненный, застегнутый на все пуговицы своего красивого белоснежного камзола. Мужчина в камзоле обладает особым шармом. А уж подтянутый, широкоплечий, наделенный внутренней силой и подавно.
Я села напротив дракона за небольшой круглый столик и подвинула к себе тарелку. Овощи, жареные на гриле выглядели аппетитно. Мужчина ловко отрезал большой кусок от аппетитной жареной курицы и переложил мне в тарелку.
— Тебе нужно полностью восстановиться. Для этого много спать, хорошо питаться, избегать стресса.
Я чуть не подавилась. Особенно про стресс позабавило.
— Хорошо, мама, — отчеканила, прожевав кусок.
— Ешь и не ерничай.
Ничего не имею против. Тем более вкусно — до жути.
За окном, прикрытым изгибами тяжелых штор, занимался закат. Багровые блики разливались по верхушкам гор, искрились рубинами, сапфирами и бриллиантами. Я как завороженная наслаждалась зрелищем, словно попала в драконью сокровищницу и горы вовсе не из камня и снега, а сплошь насыпь драгоценностей.
— Ты как сорока. Ешь. Еда остынет. Это всего лишь снежные блики.
А ты всего лишь бесчувственный чурбан, не умеющий ценить прекрасное. Вид — восхитительный. Мгновение — мимолетно, хрупко и ценно. С ним даже еда вкуснее. А еще на ковре возле камина остались следы от ножек стола. Что-то мне подсказывает, кое-кто специально передвинул мебель, чтобы я могла насладиться этой красотой.
— Не выдумывай лишнего, — отмахнулся дракон, словно прочитав мои мысли. — Проследил за твоим взглядом. Слуги переставили, подумали, тебе понравится вид из окна.
— Точно. Ты же велел заботиться обо мне, как о владычице Дзегрона.
Зачем я вообще это сказала? Зачем провоцирую?
Внутри все дрожало в ожидании ответа.
Дракон ударил меня взглядом так, что я жевать перестала.
— Не. Выдумывай. Лишнего. Ешь.
Гав.
Ядовитая волна обиды стремительно заполнила все тело. Не на такой ответ я рассчитывала.
Я жевала, поглядывая на бумаги, на которые поглядывал дракон. Аппетит у него пропал или вовсе отсутствовал — он не притронулся к еде, задумчиво смотрел то в окно, то на бумаги. Куда угодно, но не на меня. Что там такого? Бумага плотная, перфорированная, на таких печатают важные государственные документы. Написана на тарабарском, то есть, драконьем, то есть понять — без вариантов. Доклад о возможных заговорщиках?
Страшно интересно! Можно сценарий, основанный на реальных событиях написать и…
Нет.
Хрумк огурчиком.
Я же твердо приняла решение — забыть дракона.
Какое мясо вкусное — тает во рту!
— Я знаю, тебе сейчас сложно разобраться в чувствах, — неожиданно заговорил Элгад и отнял из моих рук бокал с вином, залпом его осушил, аккуратно поставил на стол. Так и хотелось съязвить, что, кое-кому, похоже, тоже в них сложно разобраться. — Это гормоны.
Доктор ящер наполнил пустой бокал фруктовым соком, источающим прелестный аромат, и поставил передо мной.
— Но я могу помочь тебе справиться.
Глава 61
Дракон отодвинул документы, под которыми лежала небольшая мраморная коробочка с выгравированным драконьим гербом. Само собой бриллианты, изумруды и все прочее прилагалось, но меня заворожил сам герб — дракон, обнимающий хвостом цветок. Как соединение яростной мощи и хрупкой нежности. Мужчина достал маленькую пузатую бутылочку с синей жидкостью.
— Эта настойка…
Смотрел он на нее как на спящую ядовитую змею.
Не настойка, а фигня полная. И сейчас меня накормят лапшой, но не в ротик, а на ушки, я ведь блондинка и айкью у меня не выше, чем у того цветочка с крышки коробочки.
— Просто прими ее, и все прекратится.
— Что прекратится?
— То, что тебе мешает.
— Ты исчезнешь?
— И это тоже. Скорее, чем ты думаешь и независимо от настойки…
Повисла тишина. Теперь и у меня аппетит пропал. Что с нами происходит? Сердце пропускает удары, а на глазах скопились слезы. Я запрещаю себе плакать при этом изувере!
— Просто прими ее. Отблагодаришь потом.
Моргнула. По щекам скатились две крупные слезы. Натянула профессиональную улыбку и взяла флакон.
— Не отдашь?
Словно опомнившись, дракон раскрыл ладонь и позволил забрать холодную склянку. Безобидная на вид, она источала ядовитую мощь. Нет у меня магии, или, во всяком разе, не было, но я четко ощущаю флер смерти, который исходит от этого артефакта.
— Не выпьешь?
Кому-то явно не терпелось.
— Прямо сейчас?
— Да, я должен убедиться.
— В чем, интересно?
— Просто поверь, что это в твоих же интересах.
В моих интересах употребить жидкость, пахнущую смертью? Я покрутила в пальцах изящный пузырек, похожий на пробник дорогих духов, и вздохнула.
— Хорошо. Я подумаю над твоим предложением.
В меня ударило безмолвной яростью. Дракон, напряженно