мостовой. Они повторялись со строгой периодичностью и вели прямиком к дому со светящимися окнами. Любой уважающий себя моряк или торговец в новом городе первым делом идёт по волчьим следам. Если в родном Флюмене и было такое место, то Тэо ничего о нём не знал: его никогда не интересовали подобные развлечения. Ремесло волчицы было чем-то схоже с императорской долей. Во-первых, тем, что без него ни одно процветающее государство не представляло своего существования. А во-вторых, тем, что у каждого встречного будет на этот счёт своё собственное и невероятно
ценное мнение. И если от колких высказываний в адрес императрицы аструмцев сдерживал страх или благоговение, то полить грязью волчиц не брезговал никто. Тем не менее многие аструмцы любили и ценили женщин, продающих свою любовь. Особенно те, кто из всех Звёзднорождённых выбрал себе в покровители Журавлиного Брата. Этерн, по поверьям, был искренним сторонником идеи свободной любви. А по удачному стечению обстоятельств – и ярым поклонником блестящих монеток. По такой логике волчий дом являлся едва ли не храмом, где стоило бы почитать Этерна. Но не все разделяли его ценности, даже если испытывали симпатию к жизнерадостному богу. Если люди не осуждали волчиц открыто, то старались относиться к ним как минимум с холодной отстранённостью. Что, впрочем, не мешало совмещать его с регулярным посещением волчьих домов. Тэо почитал всех трёх богов в меру, но не был склонен впадать в религиозный экстаз и старался чтить традиции ровно настолько, насколько это требовалось от простого аструмца.
Оказавшись перед дверьми, украшенными цветочным узором, он ещё несколько минут мялся на пороге. Даже прилипшая к телу одежда и крупная дрожь не могли заставить его собраться с духом и наконец войти. Тэо воровато оглядывался, боясь, что кто-то увидит его в таком месте. Он чувствовал себя глупым мальчишкой, пойманным за мелким хулиганством. Наконец он решился и коснулся кованой ручки. Внутри Тэо встретило приятное тепло и аромат цветочных масел, и он нерешительно проследовал по коридору, туда, откуда доносилась музыка и голоса. На стенах красовались десятки картин непристойного содержания, отчего Тэо стало особенно не по себе. В конце коридора располагался просторный, но уютный зал. В центре на ковре сидели шестеро молодых девушек. Одна из них стучала в барабан, другая немного сбивчиво перебирала струны лиры, третья просто пританцовывала с широкой улыбкой на красных губах, тихо напевая что-то себе под нос. Другие были заняты беседой, озаряя комнату заливистым смехом. Все они были одеты в пышные, ярко расшитые юбки с широкими поясами, заканчивающимися под обнажённой грудью и крепящимися к плечам широкими лентами. Неподалёку от них, на небольшом ложе, обитом на удивление роскошной тканью, сидела женщина постарше. Её одеяние не раскрывало всех секретов изящного тела, но также отличалось яркостью красок и изысканностью кроя. Волчицы сразу обратили внимание на гостя и принялись заинтригованно перешёптываться, а их предводительница с теплотой поприветствовала Тэо:
– Добро пожаловать, почтенный эйра. Да ведут тебя небесные огни, – и улыбнулась. На вид ей было не больше пятидесяти. Несмотря на возраст, она выглядела весьма достойно для своих лет: худоба её даже красила, подчёркивая искусно выточенные природой скулы и ключицы. Волосы, выкрашенные чёрной краской, были собраны в высокую причёску, а взгляд глубоких глаз не потерял своей пронзительности даже спустя годы. – Меня зовут Амана. Позволишь ли ты моим очаровательным цветочкам скрасить твой вечер?
После этих слов танцующая девушка кокетливо рассмеялась, помахав Тэо, и тот растерянно улыбнулся. Вероятно, со стороны это скорее напоминало гримасу, свойственную для сердечного удара, поэтому он поспешил стереть улыбку с лица.
– Это Вия, Дилекта и Луна, – хозяйка одарила девушек на ковре заботливой улыбкой. – Чуть дальше – Полынь, Янтарь и Моэ. Они не так одарены музыкальным талантом… но зато прекрасно танцуют и знают толк в любви.
– Я бы хотел увидеть Охотницу, – как можно более сдержанно ответил Тэо.
– А-а-а, – улыбнулась Амана. – Прекрасный выбор. Она как раз свободна сегодня.
Все эти девушки казались Тэо одинаковыми. Одинаково прекрасными и одинаково чужими. Он вспомнил, с каким упоением его сослуживцы обсуждали, на что способны губы каждой из них, и ему стало ещё противнее, чем прежде. Тэо никогда не участвовал в этих разговорах, уж точно не ожидая однажды оказаться в волчьем доме. Но теперь, когда и он пал настолько низко, отголоски его памяти вынесли на берег это имя. Охотница. Кажется, его сменщик однажды упомянул, что она не только хороша собой, но и может поддержать приятную беседу.
«Боги, Тэо, ты что, собрался вести беседы с волчицей?»
– Любая из моих девочек обойдётся тебе в двести эсов, – деловито продолжила Амана. – Триста, если берёшь на всю ночь. По сто семьдесят, если захочешь двоих сразу…
– Одной будет достаточно, – смутился Тэо. Амане доставляло удовольствие наблюдать, как уверенный в себе молодой мужчина превращается в напуганную добычу в логове волчиц. Под игриво-хищные взгляды девушек Тэо нервно вытащил из кошеля увесистую горсть серебряных монет и опустил их в чашу для подношений. Хозяйка проводила гостя на второй этаж и после короткого ожидания пригласила в комнату в конце коридора.
Стены были украшены обоями карминового цвета, недалеко от входа на ковре стоял низкий столик с изысканно расписанным чайником и тремя пиалами из того же сервиза. Чуть дальше, в самом центре, располагалось широкое ложе на деревянном каркасе. Постель была прикрыта стёганым покрывалом и горой подушек, затянутых во что-то, очень напоминающее шёлк. Тэо в очередной раз удивился богатству убранства. Неужели у волчиц так хорошо идут дела? Он-то уже нафантазировал себе мрачный притон, пожранный запустением и упадком.
Пожелав гостю хорошего времяпрепровождения, Амана удалилась, оставив его наедине с девушкой, сидевшей за столиком, поджав под себя ноги.
– Здравствуй, – слегка улыбнулась она, разливая чай по пиалам.
Теперь Тэо наконец смог её разглядеть и понял, за что её прозвали Охотницей. Короткая стрижка, сухое телосложение и взгляд, который вполне мог бы принадлежать дикому зверю. В ней не было той мягкости и заискивающей улыбки, что он видел на лицах других волчиц. Охотница не пыталась понравиться с первого взгляда, но это не отнимало у неё красоты и особого шарма.
– Присаживайся, не стесняйся, – пригласила она, и Тэо повиновался.
Как только он опустился на подушку, Охотница встала и, обогнув стол, подошла к нему сзади. Тэо дёрнулся, почувствовав её руки на своих плечах.
– Не бойся, я хочу помочь с пальто, – успокоила его девушка. – Ты ведь совсем промок.
Тэо нервно вскочил на ноги, помогая стянуть с себя коричневый сюртук, доходящий до середины бедра.