Она внезапно поняла, что холод реальный. Дул сильный ветер и пробирал до костей.
— Надо достать наши меховые подстежки, — сказала Елена, тяжело дыша. — Мы должны добраться до разлома.
Они задернули края паланкина, защищающие их, и затем поспешно стали искать в аккуратных горках, которые были расположены сзади на носильщике.
Меха были настолько гладкими, что Елена ощущала кожей легкость даже под двумя слоями.
Внезапно вошел Деймон, несущий Бонни на руках.
— Она перестала говорить, — сказал он, и добавил, — Я советую вам выйти, когда вы достаточно согреетесь.
Елена помогла уложить Бонни на одну из скамей в паланкине, предварительно постелив одеяло. Достаточно укутав Бонни, она заставила себя снова подняться наверх.
На мгновение она была ослеплена. Но не неприветливым красным солнцем — оно маячило позади гор, которые в розовом сиянии стали темно–синего оттенка — а ослепительно белым миром. Ее взору предстала бесконечная, невыразительная белая гладь, растянувшаяся до полосы тумана, которая скрывала то, что было за ней.
— Согласно преданию, нам нужно идти к Серебряному Озеру Смерти, — раздался голос Дамона позади Елены. И, как ни странно, после недель безразличия, его голос был теплым, почти дружеским. — Также известное как Зеркало Озера. Но я не могу обернуться вороном и отправиться на разведку. Что–то мешает мне. И туман, что впереди нас, непроницаем для ментального сканирования.
Елена невольно осмотрелась вокруг. Но Стефан по–прежнему был в паланкине, очевидно, все еще присматривая за Бонни.
— Ты ищешь озеро? На что оно похоже? В смысле, я могу предположить, почему его можно было бы назвать Серебряным и Зеркалом Озера, — сказала она. — Но почему Озеро Смерти?
— Водяные драконы. По крайней мере, как говорят. Но у кого бы хватило духу прийти сюда, чтобы вернуться и рассказать об этом? — сказал Дамон, посмотрев на нее.
Он ведь позаботился о Бонни, пока она была в трансе, подумала Елена. И он снова разговаривает со мной.
— Водяные… драконы? — спросила она, заставив свой голос звучать дружелюбнее. Как будто они только что познакомились. Они могли бы начать все сначала.
— Я полагаю, что это кронозавр, — сказал Дамон. Он стоял прямо позади нее, и она ощутила, что его тело стало преградой на пути ледяного ветра, нет, это было нечто большее. Он испускал волны тепла, помогая ей согреться. Елены перестала дрожать. И поняла, что может расслабиться и перестать обнимать себя.
Внезапно она оказалась в кольце сильных рук, и потоки тепла стали интенсивнее. Дамон стоял позади нее, обнимая, и Елена почувствовала, что действительно согрелась.
— Дэймон, — начала она не очень уверенно, — мы просто не можем…
— Мы окружены высокими скалами. Никто не увидит, — возразил вампир, шокируя Елену. Неделю вообще рта не раскрывал, а теперь… это.
— Дамон, парень в паланкине — мой…
— Принц? В таком случае, разве ты не нуждаешься в рыцаре? — сказал Дамон, почти касаясь губами ее уха. Елена застыла, подобно изваянию. Но то, что он сказал после, потрясло ее до глубины души. — Тебе нравятся легенды о Камелоте, не так ли? Ты — королева, принцесса, которая вышла замуж за не–слишком–сказочного принца, но примчался рыцарь, знающий еще больше твоих тайн, и он воззвал к тебе…
— Это было принуждением, — сказала Елена, поворачиваясь и встречаясь взглядом с Дамоном, хотя ее разум кричал, что лучше отступить. — Он не стал ждать, отвечу ли я на его зов. Он просто… взял то, что хотел получить. Так поступают работорговцы. И я тогда еще не знала, как противостоять этому.
— О нет, ты знала. Ты боролась и боролась. Никогда прежде я не встречал такого упорного человека. Но несмотря на все твое сопротивление ты чувствовала зов моего сердца. Теперь пытайся отрицать это.
— Деймон, почему сейчас, почему так внезапно?
Деймон дернулся так, как будто собирался развернуться и уйти, но затем он решил остаться.
— Потому что завтра к этому времени мы можем умереть. — добавил он уныло. — И я хочу чтобы узнала о моих чувствах прежде, чем кто–либо из нас умрет.
— Но ты так и не сказал что чувствуешь, ты только сказал то, что я испытываю к тебе. И мне жаль, что я ударила тебя в первый день прибывания здесь, но…
— Ты была великолепна, — безжалостно сказал он. — Но забудь об этом. А касательно моих чувств к тебе, возможно, когда–нибудь мне представится случай показать тебе их.
Что–то вспыхнуло в голове Елены — они вернулись к словесным дуэлям, прямо как тогда, во время их первой встречи.
— Однажды? Звучит убедительно. Но почему не сейчас?
— Ты действительно имеешь в виду то что говоришь?
— Неужели я когда–нибудь говорю то что не имею в виду?
Она ждала извинений, простных и искренних, выраженных словами. Но вместо этого, с необычайной мягкостью, даже не затруднившись проверить, может ли кто–нибудь увидеть их, Дамон взял лицо Елены в ладони и, опустив шарф, скрывавший ее губы, нежно поцеловал.
Поцелуй был нежным, но продолжительным, и что–то нашептывало ей, что она слышала его зов с момента их первой встречи, впервые почувствовала, как его аура взывает к ней. Но тогда она не знала, что это была аура, она не верила в ауры. Она и в вампиров не верила. Она была невежественной маленькой дурочкой…
Стефан! Имя зазвучало подобно хрустальному звону в голове Елены, и внезапно ей удалось вырваться из объятий Дамона. Она посмотрела на паланкин, но не заметила никакого движения внутри.
— Я должна вернуться, — резко сказала она Дамону. — Проверить, как там Бонни.
— Вернее, проверить, как там Стефан? — уточнил он. — Не волнуйся, он крепко спит, как и наша маленькая девочка.
Елена напряглась и спросила, — Ты применил к ним Влияние? Даже не установив зрительный контакт? — Это было нелепым предположением, но губы Дамона изогнулись в кривой усмешке, подтверждая ее догадку. — Как ты посмел?
— Если честно, сам не знаю как я посмел. — Деймон снова приблизился вплотную к Елене, но она отвернулась, мысленно твердя себе «Стефан».
«Он не может слышать тебя. Он спит и видит сны о тебе»
Елена сама удивлялась собственной реакции на Деймона. Он снова поймал ее взгляд, и что–то внутри Елены начало таять под натиском этого пристально взора.
— Даю слово, я не воздействую на тебя. — прошептал он. — Но ты не можешь отрицать того что случилось с нами тогда, в темном измерении. — его дыхание на ее губах, и на этот раз Елена не отвернулась. Она дрожала.
— Пожалуйста, Дамон. Прояви немного уважения. Я… о, господи! Боже!