нет, — но ищут… Главное нам — показать начальству, что не зря хлеб едим, — это же в милицейской службе самое главное.
— Ты опять за своё — шуточки-прибауточки! Мне через каждые пять минут звонят коллеги из УВД, спрашивают — новости какие есть? А я не знаю, что им ответить.
— А что они звонят-то, им что — делать нечего? Работать только мешают. Лучше бы агентам позвонили, повстречались с ними и дали задание по установлению преступника, да под расписочку, — вот это я понимаю — беспокоятся. Хоть какая-то польза была бы. А звонками этими только делают вид, что их убийство будущего губернатора беспокоит. Да банально боятся они, что их по головке не погладят за такое резонансное преступление, что должности своей лишатся. А вы говорите — «беспокоятся».
— Ладно, Александр, прекращай руководство критиковать! Что-нибудь стоявшее хоть накопали?
— Палыч, преступление серьёзное, очевидцев нет — одни только пули да гильзы. Следов во дворе тоже нет — тщательно подготовились, профессионально сработано. Главное, произошло убийство вечером, — темень кругом, ни одной зацепки. Как будем жулику доказывать причастность к убийству — не знаю, ума не приложу. Но если и удастся его найти — в чём я сомневаюсь — то не в ближайшее время. Придётся, как Александр Невский, поднять всю нашу агентурную рать на «кровавый бой». Только они одни способны его нам сдать — третьего не дано. Не исключаю, что у жулика совесть заговорит, и он сам к нам придёт с повинной, — если поймёт, что мы идем по его пятам, — но вряд ли. Думаю, он уже «немного мёртвый». Сами знаете — труп этот у нас не первый, «дай Бог, пусть будет и не последним», а то без работы останемся… Исполнителей по таким убийствам, сразу убирают, они долго не живут: заказчик же не дурак — сам себе пожизненный срок подписать и оставить главного подозреваемого в живых. Так, что ещё примерно с часок поработаем — и вернёмся на базу, и, как полагается, всё вам доложим.
— Хорошо, не мешкайте там долго. Приедете — будем определяться, кто заинтересован в этом.
— Как «кто»? Одна из основных версий — нынешний губернатор. По крайней мере, так думают коллеги покойного, а мотив только один напрашивается — политический. Так что, Палыч, придётся вам лично «колоть» губернатора на убийство: нам, оперáм, это не с руки, рожей не вышли. Тем более, он мой друг по гаражу, хотя и бывший, — а я друзей не предаю. Уровень допрашиваемых граждан у нас, оперов, ограничен — выше судьи и прокурора не имеем права допрашивать, а тут — губернатор. Это уже ранг повыше — «его величество господин товарищ барин». Так, что готовьтесь с ним на аудиенцию. По крайней мере, следак в протоколе допроса указал эту версию при опросе офисных сотрудников покойного.
— Он что, совсем охренел — такое писать? Он бы ещё президента страны подозреваемым объявил! Скажи, чтобы переписал протокол.
— Не имею права. Процессуально независимое лицо, тем более — следователь прокуратуры, мне не подчиняется. Он, как та кошка, — ходит сам по себе.
— Какое независимое лицо? Ты где видел таких людей, назови?
— Да я, Палыч, так — для красного словца — сказал. Конечно, передам вашу просьбу. Тем более, он ещё и не начинал опрашивать людей. Так, между делом, описывая место преступления, услышал — а они ему эту версию и высказали. Не расстраивайтесь: следак уже «битый» — не первый год служит, в протокол лишнего не напишет. Ему же достанется дело по убийству — это как пить дать. Он же не дурак — себе на голову петлю надеть, губернатора записать в заказчики убийства. Его же на следующий день уволят из органов, да ещё без выходного пособия, за профнепригодность. Или под сокращения штатов выведут.
— Ты, Александр, как в воду смотришь!
— «…И опыт — сын ошибок трудных, и гений — парадоксов друг…», — процитировал я Пушкина, подтвердив тем самым: всё будет в порядке, комар носу не подточит. — Все бумаги будут оформлены тщательным образом, как полагается в таких резонансных преступлениях. А раз это связано с убийством кандидата в губернаторы — ответственность за него возрастает многократно по сравнению с иными преступлениями. Так что по второму кругу делать осмотр места происшествия никто из нас не желает, — ответил я Палычу и положил трубку.
Так… Мэр говорил ещё что-нибудь интересное, что могло бы нас заинтересовать?
— Да так — перекинулся с шефом мнениями, что нужно прекращать нанимать спортсменов по расклеиванию агитлистовок. Мол, граждане жалуются, что все заборы и дома от них пестрят, да мусор кругом. Одни их клеят, другие срывают — и так работают день и ночь, а это до добра не доведёт: поймает милиция — расколются. Всё же делается ночью. Знаешь, сколько денег на эту агитацию тратится? Не поверишь: миллионы! Детский садик на них можно построить, если бы все кандидаты свои денежные потоки направили на его строительство.
— Знаю, знаю я про все ваши дела. Мы же всё-таки телефонные разговоры некоторых лиц слушаем, что скрывать-то? Да и они об оперативных мероприятиях догадываются, телевизор посматривают между пьянками, но ничего поделать с этим не могут. Где-нибудь в разговоре да проколются — лишних пару слов сболтнут, а мы — тут как тут: цап-царап. Натура человеческая такая гнилая — любым способом, но стать губернатором или депутатом, да желательно побыстрее. Вот и болтают по телефону лишнее. А мусор можно и потом убрать, после выборов, — времени для этого у них будет предостаточно.
— Александр, давай с тобой связь не терять. Сам понимаешь, сейчас ко мне будет много вопросов — как со стороны бывших коллег, так и компаньонов покойного шефа. Так что — по старой дружбе поможешь, если что не так у меня пойдёт?
— Конечно, помогу. Но и ты нос держи по ветру, не расслабляйся. Сам понимаешь, никто из нас не защищён сейчас. Убийца не найден, оружие у него на руках. Тем более, автомат ему терять нечего — одного завалил, а остальные у него как по маслу пойдут. Мы не исключение — сами можем в его список попасть, если на хвост ему сядем. Я уже сталкивался с этим не раз. Недавно у меня такая история нехорошая произошла — говорю, а на душе даже неуютно… И надо же мне было по своей глупости в неё вляпаться! Кажется, не первый год работаю в розыске, а не просчитал все свои ходы. Представляешь, получаю информацию от одного своего помощника (он в одной «бригаде» числится «пехотинцем»), что они хотят поджечь коттедж заместителю начальника УВД. За