Но он ласкал ее все более страстно, и Камилла уже начинала сомневаться, что устоит. Напряжение Камиллы возрастало все больше, но вдруг он прекращал ласкать ее интимное место и принимался целовать ее бедра.
Когда это повторилось в третий раз, Камилла застонала:
– Саймон… не надо…
– Что не надо? – Саймон взглянул на нее. Его глаза блеснули. – Чего ты хочешь, принцесса? Скажи мне.
Господи, этот негодяй прекрасно понимает, что делает! Значит, вот что он имел в виду, когда грозил ей наказанием. Да, это и вправду было утонченное наказание.
Камилла предприняла еще одну неуклюжую попытку сопротивления:
– Я хочу… чтобы ты меня развязал.
Его глаза потемнели, и он еще крепче сжал ее бедра. Это подтвердило, что ее догадка была верна. Он желал ее столь же сильно, как и она его. И он этим воспользуется?
– Развяжи меня, Саймон, чтобы мы могли заняться любовью, – добавила Камилла сладким голосом. – Ты ведь этого хочешь, правда?
По его телу пробежала дрожь, но он и пальцем не пошевелил, чтобы развязать ее.
– Я желаю только одного: чтобы ты сказала, что хочешь меня. – Он вновь поцеловал ее в интимное место. Камилла чувствовала, что вот-вот взорвется. Почувствовав, что ее напряжение достигло предела, Саймон вновь прервал поцелуй. – Тебе хочется еще, да?
– Да, – пробормотала Камилла, не в силах больше сдерживаться. – Да, да, да! Ох, Саймон, прекрати это безумие! Ты уже достаточно меня наказал!
– Скажи, что хочешь меня.
– Я хочу тебя.
Глаз Саймона торжествующе блеснули.
– А теперь скажи, что я для тебя дороже твоего дяди. Тогда – клянусь – я отвяжу тебя и сделаю все, чтобы доставить тебе удовольствие.
Саймон снова принялся ласкать ее губами. Больше всего на свете Камилле сейчас хотелось, чтобы он вошел в нее. Она больше не могла терпеть.
– Да… Ты… ты для меня дороже, – произнесла она сдавленным голосом. – Только кончай это! Пожалуйста!..
Саймон поднялся на ноги, долго возился с брюками, наконец расстегнул их и спустил на бедра. Затем он поднял ее ноги, обвел их вокруг своей талии и быстро вошел в нее.
Сделав пару быстрых рывков, он издал приглушенный крик и излил в нее свое семя.
Саймон прижимался к ее обнаженной груди, и Камилла чувствовала, как неистово бьется его сердце.
Святая Дева, она дала ему то, чего он так добивался: полный контроль над собой. В этом браке последнее слово всегда оставалось за ним:
На глаза навернулись слезы, но Камилла сдержала их. Пусть связывает ее, если хочет, но она не позволит превратить себя в безвольную марионетку. Не позволит.
– Развяжи меня, – прошептала Камилла.
Саймон стоял неподвижно, прижимая ее к себе. Она снова повторила свою просьбу, на этот раз более твердым голосом.
Саймон вздохнул и отстранился от нее. В его взгляде читалось раскаяние.
– Камилла, я…
– Я никогда тебе этого не прощу, Саймон, никогда!
– Знаю, – тихо произнес он, застегивая брюки. – Слушай, Камилла, я действительно зашел чересчур далеко, но…
– Слышать ничего не желаю, – отрезала Камилла. – Убирайся из моей комнаты! Немедленно!
– Пожалуйста, только не начинай все сначала…
– Вон! – Она с трудом сдерживала слезы.
Саймон не стал спорить, очевидно, понял, что это бесполезно. Просто стиснул зубы и пробормотал:
– Ну хорошо. Думаю, тебе сейчас необходимо побыть одной. Но только недолго, поняла? Несмотря ни на что, ты моя жена, и то, чем мы недавно с тобой занимались, – прямое тому доказательство.
– Вон! – заорала Камилла, чувствуя, что, если он сейчас же не уйдет, она задушит его голыми руками. – Уйди немедленно!
Как только Саймон ушел, она медленно опустилась на кровать и стиснула в отчаянии кулаки. Черт бы его побрал! Как он смеет делать такие ужасные вещи?! Да уж, доказал, что она его жена! Лучше не докажешь! Она жена дикаря, который понятия не имеет, как нужно обращаться с женщинами!
Если он думает, что она склонится перед ним и во всем будет ему уступать, как тетя Юджиния уступает дяде Огасту, то он ошибается! Она не позволит ни одному мужчине так вести себя с ней!
Но что же ей делать?
И тут Камилле пришла прекрасная идея. Да; конечно! Муж хочет принудить ее к подчинению? Ну, в эту игру могут сыграть и двое. Правда, Камилла не обладала его силой, но у нее имелись свои козыри: она неплохо разбиралась в лекарственных травах и морских узлах. Еще до утра он пожалеет о своем поведении. Пусть ее покарают небеса, если это не так.
Саймон расхаживал по своей спальне, стараясь не смотреть на кровать. Он злился сам на себя.
Прошло уже три часа с тех пор, как Камилла выгнала его из спальни, а сама до сих пор сидит там. Наверное, рвет и мечет. Надо сказать, он ее прекрасно понимает.
Камилла не из тех женщин, которым нравится, когда мужчина всецело подчиняет их своей воле. До этого Саймона никогда не связывали серьезные отношения с женщинами. Он спал с ними только ради секса. Для ухаживаний у него не было времени. Может, он был все-таки не прав в отношении женщин? Камилла, правда, сдалась, но обиделась на него. Она вела себя в точности так, как один солдат, которого Саймон как-то раз унизил перед всем полком. Разница лишь в том, что Камилле не сделаешь выговор и не прикажешь вернуться в строй. Если она опять начнет его избегать, неизвестно, удастся ли ему снова все уладить.
Черт возьми, как ему быть с такой упрямой женой? Оставить ее поступок без внимания? Сделать вид, что ему все равно?
Саймон стиснул зубы: от нее только одни неприятности. А он сегодня полдня потратил, чтобы организовать доставку Нилу еще одного письма, на этот раз по морю. Все ради счастья ее кузины. Он расспрашивал на доках матросов и узнал, что один корабль должен прибыть в Виргинию через три дня и почти сразу же после прибытия отплыть обратно. Саймон договорился с одним человеком, плывущим этим рейсом, что он лично доставит Нилу письмо. Оно дойдет до брата быстрее, чем то, что Саймон отправил обычной почтой. Может, Нил успеет. А может, и нет.
Жаль, что нельзя рассказать об этом Камилле. Она сейчас настолько зла, что придушит Саймона, скажи он, что уже целую неделю подозревает Нила. Кроме того, она тут же вмешается в это дело. А Нил имеет право самостоятельно принять решение.
В дверь постучали. Саймон стремительно обернулся:
– Кто там?
– Это Луис, сэр.
– Чего тебе? – спросил Саймон, почувствовав явное разочарование.
– Я принес вам обед.
Обед? Саймон встал и открыл дверь. И правда, Луис держал на подносе тарелку мяса и бутылку бургундского вина. Неужели Камилла после всего, что произошло, приготовила ему обед?
– Тебя мадам попросила принести мне обед?