сверкающими драгоценными камнями. Золотая и серебряная вышивка на платьях. Тяжелые серьги, колье. И мужчины не особо им уступали в количестве дорогих украшений. Броши, нашивки, тесьма.
Остальные подданные, что своими телами образовали живой коридор, выглядели более приземленно, однако тоже смотрели на меня свысока. Словно я была оборванкой, покусившейся на их добро, на их дома и близких. А ведь они меня даже не знали.
Начищенный до блеска паркет, высокие сводчатые потолки и широкие витражные окна между тонкими колоннами, отделяющими аиэс друг от друга. Все это было призрачно знакомо. Казалось, в далеком прошлом я уже слышала такое же эхо шагов, наблюдала за красочными переливами света на бежевых стенах, даже сидела на массивном троне, затянутым красно-зеленым бархатом.
Замок некогда был моим домом. А теперь стал местом, где меня могут жизни лишить, как это сделали много зим назад с моими родными.
Внутри взвилась тупая злость. Я с ненавистью подняла глаза на возвышающегося над остальными мужчину.
Жандармы остановились, заставили встать на колени, толкнули даже, чтобы склонила голову, но я лишь уперлась ладонями в пол и продолжила смотреть на правителя.
- Ваше величество, вашему суду предстала Ами Роупи. Обвиняется в связи с Отступниками. Ментальной проверкой полностью доказана ее вина.
Я повернулась к говорящему Ройну, но не стала возражать или оправдываться. Вот как здесь работали служители правопорядка. Сами нарушали, сами обвиняли и сами за это казнили.
Надеюсь, при моем отце не было подобной гнили.
- Ее сообщник, Хавиен ди Сорг, лично встречался с ней за пределами Наарина, чтобы передать сведения, как попасть в академию и сблизиться с наследным принцем. По ее вине пропал его высочество.
Отец Шая поднялся. Медленно, каждым шагом отстукивая последние секунды моей жизни, приблизился ко мне, посмотрел свысока.
- Я знаю, как освободить вашего сына, - поспешила я высказаться, поднимаясь с колен, но стоявший рядом жандарм заставил сесть обратно. - Нужна ваша помощь, мы можем спасти его.
На лице правителя ни мускул не дрогнул. Он словно не услышал меня. Повернулся к Ройну и, кивнув, направился обратно к трону.
- Привести приказ в исполнение, - раздалось резкое, и двое мужчин меня подхватили под руки, дернули вверх.
Образовался круг, в мою сторону нацелилось сразу несколько рук, видимо, для того ужасного иссушения.
- Он точно жив! - закричала я в спину правителя. - Без вас ему не выбраться из Лабиринта! Вы нужны ему!
Мужчина поднимался. Круг колдунов смыкался плотнее.
- Какой вы отец, раз не попытались его спасти?! Он же ваша кровь и плоть! Единственный наследник!
- Мой сын не позволил бы безродной девке побороть себя. Твои слова - ложь! - разнеслось по залу, как раскат грома.
Я заметила колебание силы, сглотнула, не решаясь звать на помощь воюна. Лучше его не показывать. Можно попытаться перехватить и перенаправить колдовство, вот только иссушение слишком опасно, чтобы полагаться на удачу. Один промах, и я мертва.
- Вы уверены, что безродной?! - выбрала путь, которым следовать. Хватит бежать! В момент, когда ко мне хлынула сила, закричала: - Воюн!
Зверь появился мгновенно. От нас ударной волной разлилось ментальное колдовство, сворачивающее все направленные в нас потоки. Малыш ближайшего жандарма ударил хвостом, второго придавил лапой, а третий сам начал пятиться.
- Его, - указала я пальцем на правителя, и воюн мгновенно оказался рядом с мужчиной.
Повалил на пол, оскалился, капая на его лоб крупными каплями слюны. А вокруг меня закружил защитным вихрем Воздух. Подхватил кончики волос. Придал уверенности, позволил расправить плечи.
Я целенаправленно двигалась к трону, понимая, что сейчас сильнейшие колдуны Надмирии нападали на меня, но пробиться не могли. Их откидывало в стороны, било о колонны и стены. Дрожали стекла, летали незакрепленные пульсары, вырванные с платьев благородных дам перья и другие мелкие предметы. И все кружило, плясало, проносилось передо мной.
А я шла к моему грозному воюну, ступень за ступенью, все выше и выше, с каждым новым шагом наполняясь уверенностью в своей силе. Вот она я!
Щелчок пальцев - и мой зверь убрал ветер. Рухнули на пол люди, стулья. Застонали в дальнем углу женщины. Поехали прически на головах благородных аиэс, исчез лоск, оказались помятыми Смотрящие. А ведь воюн не мог справиться сразу со всеми. Казалось, я что-то упускала, но понять суть не могла.
Но разве сейчас это важно?
- Позвольте представиться, Амисса Вайлин иэс Дариан, - громогласно заявила я в зал, полный поверженных моим зверем колдунов.
Нет, здесь точно что-то нечисто. Людей слишком потрепало от ветра, призванного защищать от любого направленного в меня колдовства. Воюн не должен был атаковать.
- Я дочь истинного правителя Надмирии, принцесса. И я выжила!
Шепот, стон, вздохи, недоверие на лицах некоторых. Я заметила колебание силы сразу от троих Смотрящих, но та угасла, не долетев до меня, словно ударилась о невидимую стену.
- Ложь! - заявил один из мужчин, явно имеющий власть. - Отступники убили всех иэсов.
- Не всех.
Я полоснула ножом по тунике, показала свою родовую печать. Повернулась к правителю и указала острием на него.
Кто-то захлопал в ладони. Я повернула голову к распахнутым дверям и увидела папу, стоявшего в проходе. Возле Смотрящих один за другим начали появляться колдуны. Они держали вытянутыми руки с подрагивающей возле них силой, готовые в любой момент атаковать. В их числе я заметила моего шойна и его друга-менталиста.
Среди присутствующих побежал возбужденный рокот голосов. Кто-то узнал в моем отце прошлого правителя. Люди расступились, некоторые просто отползли, начали кланяться.
«Воюн, слезь с человека, больше не надо его держать».
«Но я его еще не попробовал!»
«Надо было сразу кусать, теперь уже нельзя».
«Но мой человек, ты не говорила кусать».
«Но и не запрещала», - с трудом сдержала я улыбку, следя за тем, как мой отец медленно приближается к трону.
«Ну во-о-от», - обиженно протянул зверь.
«А пока спрячься и будь наготове».
Он послушался, моментально исчез. Правитель застонал, почувствовав свободу, я подошла к нему вплотную, чтобы сказать:
- Вы мне нужны, чтобы вытащить Шая.
- У меня больше нет сына, - с отвращением выплюнул он. - Пусть расплачивается за связь с отребьем и сгниет в Лабиринте, не позорит наш род.
Я дернулась к нему, чтобы приставить нож к горлу, но мою руку перехватил отец. Он тепло улыбнулся, отрицательно покачал головой. Подал распахнутую ладонь правителю. Правда, отец Шая оттолкнул ее и поднялся сам.
- А ты отлично постарался,