А там хер пойми что. То ли слезы хочет пустить, то ли на хер послать. Вместо ответа кивает, как болванчик, протягивая руку к моей футболке. Что-то смахивает. То ли от того, что занять руки нечем, то ли реально что-то на мне было.
– Ну получилось у нас так незапланированно, ну зачем избавляться от того, что уже есть? Все решается вместе, а не одной тобой. Я понимаю, что тебя пугает неопределенное будущее. Ну, если тебе станет легче, меня оно тоже пугает. В моем возрасте сложнее менять жизнь и привычки, нежели чем тебе. Но ничего. Справимся. Боишься, что профукаешь поступление? Не пропустишь, обещаю. Уже в сентябре будешь студенткой, даже если не сдашь свою математику. Разрулим. И даже академ отпуск не придется брать. Если я правильно посчитал, залетели мы на мальдивских гондонах, значит в феврале уже будет лялька. А это что значит?
– Что мы не отпразднуем день всех влюбленных, потому что будет орущая лялька?
– О, вижу Наталь Санна возвращается. Это хорошо. Но нет, я не к этому испорченному псевдопразднику вел. Это значит, что январские экзамены тебе поставят автоматом, видя твое пузо. И ты со спокойной душой забьешь на подготовку к экзаменам и будешь вместо учебников наряжать елку. Просто будут маленькие корректировки в отношении твоей работы секретаршей. Ее не будет. Давай откровенно, это не работа твоей мечты, а способ заработать на съем квартиры, которая, кстати, тебе давно на хрен не сдалась. У тебя будет другая работа. Точнее у нас. Сама понимаешь какая. Да, сложная. Но… научимся. А вообще, знаешь, я когда-то очень не хотел появления Никиты. Дико бесился, когда узнал, что я буду не единственным ребенком у родителей. Видать с детства был жутким эгоистом. И хоть категорически отнекивался от него первое время, но, конечно, полюбил со временем этого, в прямом смысле, засранца. Мне ему задницу пришлось мыть. Не единожды. Сечешь? Ладно, это я отошел от темы. Ну скажи уже что-нибудь.
– Ты шаверму покупал у моего дома? – охеренный у нас диалог. Башкой, что ли, тронулась? – На углу?
– На углу, – на удивление, спокойно отвечаю я.
– Понятно.
– Это все, что ты мне скажешь?
Вместо ответа на очередной вопрос я получаю смачный чих. Хорошо хоть частично успела прикрыться рукой.
– Извини, – резко встает со стула и идет в сторону ванной.
Очень конструктивный вышел диалог. Прям то, о чем я мечтал. И как это понимать? Встаю следом за Наташей и иду в ванную. Благо она не закрылась. Не знаю, что я хотел здесь увидеть, но точно не то, что эта дура выпьет при мне таблетку.
– Ты идиотка, мать твою?! – хватаю ее за руку, разворачивая к себе. – Выплевывай!
– Я уже проглотила, – растерянно бормочет, чем вызывает еще больше мое раздражение.
– Ну и сука же ты все-таки. Открывай рот, – с силой сжимаю ее щеки, скорее всего, делая больно, но эффективно, судя по тому, что рот все же открывает. – Пей, – подношу к ее рту бутылку. – Всю до конца, – наверняка от того, как заливаю ей в рот воду, можно и поперхнуться, к счастью, этого не происходит. Подталкиваю Наташу к унитазу. – А теперь на колени и два пальца в рот. Не сделаешь, я тебе сам их туда засуну. Клянусь.
Все же нужно отдать ей должное, иногда Медведева может быть послушной. После нескольких заходов, видимо рвать уже нечем. Подношу стакан воды уже из-под крана.
– Пей и снова по кругу.
– Зачем?
– А то ты не понимаешь? Я кому все это говорил? Для чего? Чтобы ты не дождалась приема таблеток у врача и жахнула их здесь? На хера все это? Вообще без башки? Пей.
– Ты дурак, что ли? Это была таблетка от аллергии. И их можно беременным!
– От аллергии? – растерянно произношу я.
– Да! Ты купил шаверму у этого сраного дерева с пыльцой, на которую у меня аллергия. Ты, блин, мне синяки оставил! – хватается за щеки. Да уж, несмотря на такой поворот событий, я, кажется, я впервые рад, что все пошло через одно место.
– Прости, – тяну Наташу на себя, прижимая к себе. – Зато аллергию как рукой сняло.
– Да иди ты, дурак.
Самое забавное, что при этом Наташа сама льнет ко мне, обнимая в ответ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– С чего ты вообще взял, что я должна была что-то пить у врача?
– В интернете прочитал. И я знаю, что ты должна завтра идти к врачу.
– Откуда?
– Мне не понравилось твое поведение. Я попросил своего человека посмотреть куда ты ездишь. Ну и сегодня он мне сказал про клинику, – такая брехня определенно лучше, чем ляпнуть про камеру. – Не злись. Я никогда за тобой не наблюдал. Почти.
– Что значит почти? – ну подумаешь, дважды посмотрел камеру.
– Почти, это и есть про этот раз. Учитывая, что ты мне соврала, один-один. Давай не будем на этом заострять внимание. У нас есть куда более важные темы для разговора.
– Оставь меня на минутку одну, пожалуйста.
– Зачем?
– Чтобы рот прополоскать, так пойдет? – молчу, не зная, что сказать. Вроде и уйти бы надо, но не хочется. – За полчаса до того, как ты пришел, я репетировала речь брату, как сказать о том, что я забеременела. Так что мои планы тоже поменялись.
– Брату? То есть какой-то подружке и брату, но не мне?! Я настолько чудовищно выгляжу в твоих глазах?
– Ты выглядишь для меня реалистично, а не чудовищно. У тебя всегда все под контролем. Ты дал мне четко понять, что детей не хочешь не только на словах, но и на деле. Ты покажи мне мужчину, который вообще вспомнит о таблетках на утро, как это сделал ты. Покажи мне мужчину, который всегда помнит о предохранении. Да если бы не ты, я бы даже не поняла, что забеременела, потому что ты снова напомнил мне вернуться к таблеткам. А я даже забыла об этом. Я не хотела, чтобы у нас все закончилось только потому, появится нежеланный ребенок. Да, я видимо такая же эгоистка как ты, раз решила избавиться от беременности, хотя и сомневалась. И я бы пришла к тебе, если бы хоть немножко была уверена, что ты не будешь против ребенка. Сам. А не под моим давлением или давлением моего брата, узнай он об этом. Слав, оставь меня одну, пожалуйста. Я скоро приду.
Выхожу из ванной еще более злой, чем пару часов назад. Потому что больно ударили ее слова. Малолетка, а ведь, по сути, она права. От этого злость на себя еще сильнее разъедает. Ну хоть одна неплохая новость, сама решила, не под давлением. Остальное можно исправить. Тру ладонями лицо, дабы немного прийти в себя.
– Прости, – слышу над ухом и тут же ощущаю Наташину ладонь на плече. – Я не хотела тебя обидеть. Но я не умею читать мысли и ни за что не могла предположить, что ты будешь не против, – садится рядом на кровать. – Как бы это глупо ни звучало, я, правда, не хотела тебе об этом говорить, чтобы сохранить то, что у нас есть. Ты подсадил меня на себя. И мне это уже нравится. Поэтому я не хотела отказываться от нас. Да и учитывая, что у меня нет ни образования, ни нормальной работы, это было единственным логичным решением.
– Почему вдруг передумала?
– Потому что я устала сопротивляться сама себе. Ни поесть, ни поспать. Ничего не могла. Надоело. И как только решила для себя, так сразу стало легче. Можно сказать, целый час уже нормально живу. Наверное, засну сном младенца, – улыбаясь, произносит она и тут же ложится на кровать. Ложусь рядом и притягиваю ее к себе. – И что мы будем делать дальше?
– Распишемся, ну или свадьбу сыграем. Переедешь ко мне и перестанешь играть в независимую самостоятельную бабу. Поступишь на психологичку, будешь мотать мне нервы. Родим ляльку. Будем вместе взрослеть. Набираться опыта. Мудрости. Доверия. Может, не за горами тот день, когда ты сама ко мне придешь с какой-то проблемой. Не к брату, не к новоиспечённой подружке, а ко мне.
– Звучит интересно. Я не против.
– Да ладно?
– Ну, конечно, кроме свадьбы по залету. Еще чего.
– Я не сомневался, что ты выкинешь что-нибудь этакое.
– Ну, правда, это же ужасно – свадьба по залету.
– Ужасно это то, что тебе собака лижет сейчас ноги, а потом ты подставишь ей лицо.
– Да ладно, я не брезгливая. Пусть лижет, – улыбаясь, произносит Наташа.