— Если не секрет — с кем? — полюбопытствовал я.
— Секрет — ответил мне Витольд с легкой лукавинкой — Вот ударим по рукам — скажу больше, а до того времени — извини.
Жаль, я бы не отказался узнать, кто это беглому казначею политическое убежище готов предоставить и военную поддержку в деле завоевания Запада.
Хотя… Как минимум два имени я назвать, пожалуй, смогу. Но вот только если я хотя бы с одним из них угадал, — а так оно скорее всего и есть — то и впрямь в Раттермарке грядет веселое время.
— Юру ничего не рассказывай — деловито попросил меня Витольд — Не надо. Не в наших общих это интересах.
— Само собой — заверил его я — Оно мне надо, себя самолично закладывать? Он к Анне лоялен, потому запросто может дать ответ на ее вопрос 'И чьих же это рук дело?'.
Тут я глянул на свою команду, задержав взгляд на брате Михе. Вот ведь. Если его спросят куда я ходил и с кем общался, то он все расскажет, тут и думать нечего. А там сложить два и два… Ну да ладно, теперь уже ничего не исправишь. Да и потом — это жизнь, все не предугадаешь. И как мне было его с собой не взять, если он меня к пикси и привел? А убирать его я не стану. Я к нему привык. Да и не получится — он же НПС, его только тронь — греха не оберешься.
— Может — торопливо подтвердил мои слова Витольд — Он и без вопроса Анны тебя сдать ей может, просто по дружбе. Кстати, там и не только дружба по слухам была. Еще спорный вопрос, от кого Вайлериуса Анна родила — от…
— Давай без этого — поморщился я — Мне только сплетен с запахом старины не хватало. Родила и родила.
— И то — Витольд протянул мне руку — Я тебя найду, как придет время. А ты — подумай. Хорошо подумай. Судьба — она шанс только раз дает. Она не женщина, это к ним можно много подходов делать, чтобы своего добиться, пока силы и терпение есть. Ну, или деньги, если на рожу страшный и косноязычный. А к судьбе коли один раз спиной повернулся, то второй попытки она не даст.
— Да понял я, понял — его руку пожимать мне не хотелось, но пришлось. Политика, надо терпеть. Через него можно кое — какую пользу в будущем поиметь, так что и впрямь не стоит разбрасываться авансами судьбы.
А еще говорят, что два раза в одну реку не входят. Входят, еще как входят. Но в данном конкретном случае есть какая‑то подковырка — уж больно все просто выглядит. И это слово 'дельце' … Нет, здесь что‑то не то, воля ваша.
— Ромуальд, мы покидаем Эйген — деловито сказал одному из своих людей Витольд, устремляясь в тоннель, по которому пришел — Но сначала прогуляемся за городскую стену, надо там кое‑что припрятать.
Понятно, отправился труп со дна пруда вылавливать и перезахоранивать, чтобы иметь на руках убийственный аргумент, уж простите за мрачный каламбур. Брррр, представляю себе, как это все будет выглядеть. Тоже, кстати, нелогично выходит — почему Анна, женщина в высшей степени неглупая и предусмотрительная, не дала команду спрятать тело убиенной Ксантрии так, чтобы никто и никогда не узнал правды? Так сказать — чтобы она не всплыла? Странно это все.
Впрочем — это не моя печаль и пока не моя головная боль. Надеюсь, что до последнего и не дойдет.
А вообще — ирония судьбы. Вот жили в джунглях Юга четыре веселых и смелых борца за свободу людскую и счастье народное — и в ус не дули, пока меня туда черти не занесли. Ведь жили они — не тужили, гоняли богатеев, кушали тропические фрукты, кокосы и бананы, а может даже и экзотический плод фейхоа, удача их любила, а смерть обходила стороной. Но стоило им только сменить просторные и светлые джунгли на тесные переходы дворцов, тут и кончилось их везение. Двоих прирезали, третью утопили, а четвертый, как мне показалось, все‑таки маленько умом тронулся.
Мораль.
А какая тут мораль, собственно? Может быть — если хорошо тебе в джунглях, так и сиди там, употребляй в пищу кокосы и бананы, и не лезь в коридоры власти. А может — не слушай мимохожих авантюристов и не иди у них на поводу — им от этого будет польза, а тебе — кинжал под ребро и удавка на шею. Там еще много вариантов морали, все не сосчитаешь.
Пока я размышлял над всем этим мы потихоньку добрались до колонии пикси, где нам немало удивились.
— Так быстро? — засверкал глазами — плошками их главный, по имени Ремус — Да ладно? Или — не получилось, сдался человек, признал, что не под силу ему такое дело?
— Сдался — сдался — подхватил его слова Фляк, у которого хоботок был свернут набок, а оба крыла изрядно помяты. Как видно, сородичи оценили его преданность, причем всей толпой — Хотя — может и нет. Он крепкий такой и друзья его тоже… Кхм…
Вот и вся суть пикси. Лишь бы самому живым остаться, а там хоть трава не расти. Хотя в этом есть некая мудрость. Ух ты, да у него еще и под глазом 'фонарь'. Забавно смотрится, кстати, с учетом размера самого глаза.
— Нет! — заорала Жужелка, взлетая под потолок — Он все сделал! Деда Торч, ох, чего он учудил! Я так думаю, что ректору теперь и вовсе труба настанет!
— Да ладно? — в унисон сказали несколько пикси — Не может такого быть! Человек хорошую пакость устроить не может, не дано это им.
— Этот — смог — показала на меня пальцем Жужелка — Я сама бы не поверила, если бы не видела это своими собственными глазами.
— Не части — пробубнил дед Торч, вылезая из‑под своей груды тряпья. Как видно, под ней он проводил большую часть дня. Оно и понятно — старость не радость, хоть пикси, хоть человеку. Пикси даже хуже — им пенсия не положена.
Он, кряхтя поднялся на ноги и побрел к столу. Устроившись за ним, он постучал лапкой по табуретке рядом с собой и приказал Жужелке:
— Садись и рассказывай.
Та охотно выполнила указание, хоть и эмоционально, но при этом крайне связно пересказав мои похождения.
— И прямо жевал траву? — подхрюкивая от смеха, спросил Ремус — А она его, стало быть, плеткой? Ну потеха!
— Да, это хорошая работа, человек — одобрительно просипел дед Торч — Такой пакостью мог бы гордится любой пикси, за такую пакость никому стыдно не будет.
— А ведь теперь ректору ректором, пожалуй, что и не быть больше — заметил Ремус, отсмеявшись — Точно его турнут с поста, попомните мое слово.
— Туда ему и дорога — высказался кто‑то из угла — До него был ректор куда лучше, он в канализацию объедки скидывал, мы всегда сытые были. А этот свиней на заднем дворе Академии развел и им наш харч скармливает, гад такой!
— Условие выполнено — припечатал ладонь к столу дед Торч — И я свое слово тоже сдержу, расскажу тебе, что я тогда ночью от умирающего мага услышал. А ну, все вон отсюда, нечего вам слушать этот рассказ, он только для этого человека предназначен. И ты своих людей гони отсюда — они не лучше моих сородичей. Вечно ушки на макушке держат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});