смастерили, сдержит любые патоки с его стороны. Ситуация под полным контролем.
— Он жив? Я думала вы его убили, особенно за то, что он сделал с вами.
— Несомненно! Однако он… он весьма интересная особь. Часть внутри меня, та самая, животная и алогичная, просит вскрыть ему брюхо и пустить кишки, однако ученный во мне не может так легко пойти на такое. Видите ли, он… он как это озеро, что и не озеро на самом деле.
— Что вы имеете в виду? — захотела уточнить Дэйна.
— Ну посмотрите сами, оно слишком большое для озера и соленное! Существуют, конечно, соленные озера, я прекрасно осведомлен об этом, однако в Янтарном, содержание микроорганизмов больше подходит для моря. Ко всему подобному, Янтарное обладает довольно сильным магнетизмом, что образует совершенно непредсказуемые приливы и отливы. Поэтому да, это не озеро, и не море, нечто особенное, как и та особь.
Он посмотрел на Сырника, который с особым интересом слушал рассказ певчего, а затем продолжил:
— Его способности коренным образом отличаются от других аури, несомненно, я уверен, что он так же виртуозно обладает навыком обращения и полного копирования, но есть в нём и другое. Нечто, что он искусственно вывел, выработал в себе исходя из некоторых аспектов прошлой жизни, полагаю.
— Что делает его очень опасным существом, — заключила Дэйна.
— И интересным, как только я закончу наш рейс, я лично отвезу его в Небоград на исследования.
— О каких родах исследованиях идет речь? Он ведь не зря выбирал именно певчих в качестве своих жертв, судя по всему, он испытывал к ним…
— Ненависть! — громко подытожил Воркут. — Ненасытную, и позвольте сказать, животную ненависть. Я чувствовал, как она нависает надо мной, словно голодный монстр, готовый вот-вот проглотить меня целиком. Это было ужасающе и… интересно, ведь в академии я никогда не получал меньше высшего бала за контроль разума, а уровень блокировки у меня равен восьми!
— То есть вы как никто другой должен понимать всю степень опасности и уязвимости положения. Ему ничего не помешает вновь опоить или взять контроль над таким могущественным колдуном как вы. Я лишь надеюсь вы будете крайне осторожны.
— Ох, конечно, буду. Я никогда в своей жизни не забуду этот опыт, ужасающий, гнетущий и потрясающий. Не могу дождаться, чтобы доставить его в Небоград и утереть нос всем своим коллегам. Именно по этой причине, знаете ли, я отправился в то захолустье. В стенах академии ничего экстраординарного не происходит. Жизнь течет очень медленно, бесконечные исследования, демагогии, философствование, однообразные опыты, да никакого адреналина, никакого возбуждения.
— И это жажда чуть не лишила вас жизни, — холодно припомнила Дэйна.
— Потрясающе, не правда ли? Пережить нечто столь ошеломляющее, грань между жизнью и смертью, быть контролируемым таким уникальным созданием, а затем изучать это влияние. Потрясающе, завораживает.
— Будь осторожен, певчий, — предостерег его Балдур холодным голосом, проходя мимо, и следом направляясь к корабельщику. — В следующий раз может и не повести, будь рад, если быстро помрешь, а то и будет зверь тебя какой драть неделю, по куску отрывая в своей берлоге, а потом, когда надоест, бросит гнить останки.
— Этого хотелось бы избежать, но, уверяю вас, впечатлений и опыта мне хватит лет на двадцать вперед, и всё это благодаря вам. Еще раз огромное спасибо, я прослежу за тем, чтобы, где бы вы ни были, вас настигла достойная награда за труды.
— Нам было только в радость, — солгала Дэйна, устраиваясь поудобнее. — Скажите, уважаемый ученый, что вы знаете о договорниках Лика и их печатях?
— О! Это очень интересная тема, сейчас, позвольте мне подкорректировать курс, проверить скорость, и я обязательно расскажу. Только позвольте спросить первому, откуда такой интерес именно к этой теме? Неужели среди вас есть…
— Нет! Нет! — запротестовала она. — Просто тема довольно интересная, вам так не кажется? Да и как вы сами выразились, идти нам еще несколько часов, в приятной беседе время всегда бежит.
— Именно! — он взмахнул перьями, вырисовывая в воздухе несколько символов, на что корабль слегка повернул, чуть набирая скорость. — Штука эта мерзкая, и практически всегда заканчивалась смертью…
Балдур вновь изолировал себя от разговоров о проклятьях и духе. С одной стороны ему не хотелось знать, что с ним может случиться в случае провала, с другой стороны он и так знал. Воркут оказался очень языкастым собеседником, и всё что касалось научно-духовных сфер, он предпочитал описывать в особо ярких тонах и красках.
Стервятник подошел к корабельщику и хлопнул его по плечу. Мужчина кивнул в ответ, защищая глаза от солнца и глядя за горизонт. Водная гладь поражала своим спокойствием и манила грациозными волнами, что исходили от судна.
Внезапно Балдур почувствовал пронзительную боль левой части груди: старая рана вновь начала давать о себе знать. Он ощутил, как в горле скапливается желчь и заставляет его мерзко сплюнуть за борт. Корабельщик обернулся и озадачено посмотрел, человек в ответ махнул рукой и сглотнул остатки боли и горечи.
Тучи начали сгущаться, и на нос Стервятнику упала промозглая капля дождя, как ему показалось. Он протер его рукой и заметил, как на пальцах остался влажный след, словно после мокрого куска сажи. Черная вода стекала с его пальцев, исчезая на деревянном корпусе корабля.
Он поднял голову, надеясь найти источник, однако небо было спокойное, хоть и слегка затянутое. После случая с аури, он все еще чувствовал легкое недомогание разума, но в целом давно держал под контролем все свои инстинкты и чувства. Галлюцинация? Временное помешательство? Балдур отбрасывал варианты один за другим, исключая симптомы. Отличать реальность от галлюцинации его научил давным-давно один странный пожилой кот баюн, которому он случайным образом спас шкуру. Он еще раз посмотрел на свои пальцы, на которых не осталось и следа от черной капли, и уж было решил списать на усталость, как вдруг Сырник запрыгнул ему на плечо.
— Слышал? Вода тревожится.
— У меня не такие большие уши, как у тебя, — ответил человек. — Я ничего не слышу.
— Не спокойно озеро, не нравится мне это, — пробормотал аури.
Не успел Балдур в свойственной ему саркастичной форме ответить, как корабельщик подбежал к левому борту и посмотрел вдаль. К ним приближалась небольшая лодочка, с человеческим силуэтом на ней. Неизвестный медленно перебирал веслами, двигаясь с впечатляющей скоростью.
— Назови себя! — закричал