– В таком случае у меня просить ее бесполезно. Проси у родителей самой девушки! – сказал царь.
И хотя царевич слезно просил у царя Прасенаджита [удовлетворить его желание], тот по-прежнему отвечал:
– Делай так![115]
Тогда даревич отправил назад в свою страну всех слуг и свиту, оставив себе только одного слона.
Выбрав время, он пришел в сад Джетавана, похитил девушку Суману, сел на слона и пустился в бегство. Домохозяин Анантхапиндада хотя и отправился за ним в погоню, но не догнал. А царевич, вернувшись в свою страну, женился на Сумане.
Прошло время. Жена царевича забеременела и спустя должное число месяцев принесла десять яиц. Яйца лопнули, и из каждого яйца появилось по восхитительно-прекрасному ребенку.
Дети выросли отважными и ловкими юношами, любившими охотиться на диких зверей и убивать их.
– Не убивайте диких животных, – наставляла мать своих детей.
– Для нас нет иного удовольствия, кроме охоты на диких зверей, – отвечали те. – Если мать не разрешает нам их убивать, то, значит, она питает к нам ненависть.
– Я отнюдь не ненавижу вас,- возразила им мать,- наоборот, только из-за любви к вам ваша мать запрещает убивать животных, и вот почему: за грех пресечения жизни человек в течение многих сотен тысяч лет подвергается мучениям в аду живых существ. Постоянно возрождаясь в аду с головой оленя, барана, зайца и всех прочих диких животных, он служителями ада бессчетное количество лет предается смерти. Хотя и желаешь избавиться от этого, но нет спасения от [последствий] греховных деяний.
– Мать, – спросили сыновья, -слова подобного поучения ты слыхала от других или дошла до них своим рассудком?
– Эти слова я слыхала от Будды, – отвечала им мать.
– Расскажи, кто это такой, именуемый Буддой, – попросили сыновья.
Удивленная мать сказала:
– Как, разве вы не слышали о прекрасном сыне царя Шудходаны, который стал вселенским монархом – Чакравартином. Желая попрать старость, болезнь и смерть, он вступил в монашество, и путем медитации, увенчались успехом его намерения, и он обрел наивысший плод. Ростом в шестнадцать локтей, он украшен всеми благостными приметами, ему присущи три ведения и шесть трансцендентных способностей, безгранично его провидение, а прошлое, настоящее и будущее открыты для него, как плод, лежащий на ладони.
Возрадовались сыновья, услышав рассказ матери, и спросили:
– Далеко ли отсюда пребывает сейчас Будда? Можно ли увидеть его?
– Сейчас Будда пребывает в Шравасти, – отвечала им мать, – и увидеть его можно.
– В таком случае мы пойдем повидать Будду, – сказали сыновья.
Мать им разрешила, и они все вместе отправились в Шравасти.
Когда они пришли туда, их увидел Анантхапиндада, который являлся дедом юношей, и, безмерно обрадовавшись, повел внуков в сад Джетавана, чтобы они узрели Татхагату. При виде Будды юноши нашли, что его свойства, о которых они слышали ранее, на самом деле тысячекратно прекраснее, и великая радость охватила их.
Победоносный должным образом преподал им Учение, и у десяти юношей одновременно раскрылся чистый дхармический глаз на Учение Будды, после чего они попросили Будду принять их в монашество.
– Имеете ли вы разрешение ваших родителей? – вопросил юношей Победоносный.
– Мы еще не спрашивали, – отвечали те.
– До получения разрешения родителей в монашество вступать нельзя, – сказал им Победоносный.
Тогда Анантхапиндада обратился к Победоносному с такими словами:
– Я дед этих юношей, и поскольку я тоже имею права на внуков, то разрешаю им вступить в монашество.
В соответствии с этим Победоносный также дал свое согласие, и тут же волосы на лицах и головах юношей сами собой сбрились, и они стали монахами. Прилежая на монашеском пути, все они обрели архатство.
Десять монахов жили между собой очень дружно. Если в путь отправлялись, то отправлялись вместе. Если останавливались где, то и останавливались вместе. Поэтому все жители страны также исполнились [друг к другу] дружелюбия.
И спросил Ананда Победоносного:
– Что за благую заслугу произвели эти десять монахов, если они родились в знатном роду и обладают прекрасным обличьем?
На это рассказал Победоносный Ананде следующее.
– Давным-давно, девяносто одну калпу тому назад, в мир явился будда по имени Вишвабху{151}. Сотворив благо живым существам, он удалился в нирвану, а его святые останки [чудесным образом] умножились, и над ними было сооружено бесчисленное количество ступ.
Со временем одна стула разрушилась, и некая старуха стала ее починять. Десятеро молодых путников, проходивших там, увидели ее [за этим занятием] и спросили:
– Ты что делаешь?
Старуха ответила им:
– Эта ступа – место подношений. Ее восстановление зачтется за великую благую заслугу. Поэтому, желая благой плод обрести, починяю ее.
Обрадовались юноши и сказали:
– Мы также поможем.
Починив ступу, десятеро Юношей произнесли такое моление:
– Да будем мы возрождаться сыновьями этой старой женщины!
И с этого времени на протяжении девяносто одной калпы они вместе возрождались в мире богов или людей и пребывали в благополучии. Следующие три качества выделяли их среди других людей: здоровье и физическая красота, всеобщее уважение, постоянное долголетие вкупе с тем, что во всех своих бытиях они ни разу не низвергались в ад живых существ. Встретившись же со мной, они отряхнули всяческую скверну и стали архатами.
В той жизни, в то время, та старуха – это ныне женщина Сумана. Десять молодых путников – десять этих архатов.
После рассказа Победоносного некоторые из многочисленного окружения вступили в поток, обрели одно возвращение, невозвращение и архатство. Другие же, породив помысел о наивысшем духовном совершенстве, стали пребывать на стадии анагаминов.
И все безмерно радовались сказанному Победоносным.
Глава сорок седьмая.
Об Упагупте{152}
Так было однажды услышано мною. Победоносный пребывал в Шравасти, в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. В то время в той стране был бродячий брахман по имени Упагупта, который обладал большими знаниями и светлым умом, а также он был сведущ в событиях прошлого, будущего и настоящего.
Пришел тот брахман как-то раз к Победоносному и изъявил желание вступить в монашество, сказав при этом:
– Вступлю в монашество, если мудростью и талантами сравняюсь [в результате этого] с Шарипутрой. Если же это невозможно, то вернусь домой.
– Это невозможно, – ответил Победоносный.
Тогда бродячий брахман не стал вступать в монашество и вернулся домой.
Однажды Победоносный сказал своему многочисленному окружению:
– Через сто лет после моего ухода в нирвану этот брахман вступит в монашество, станет обладателем шести трансцендентных способностей и сотворит благо множеству живых существ.
Уходя в нирвану, Победоносный сказал также Ананде:
– Ухожу в нирвану и передаю тебе сосуд всех сутр. Храни их крепко и распространяй!
И после ухода Победоносного в нирвану Ананда стал хранителем сосуда всех сутр святого Учения. Когда Ананда полностью покидал свое тело, он отдал такое распоряжение своему ученику Яшеке:
– Уходя, передаю тебе все сутры, храни их крепко! – И добавил следующее: – В стране Варанаси у домохозяина Гупты будет сын по имени Упагупта. Ты выпроси его и прими в монашество. Когда же ты уйдешь, то святое Учение вручи ему.
После кончины Ананды Яшека хранил святое Учение и сотворил много блага живым существам этого мира. Затем он пришел в город Варанаси и, установив дружеские отношения с тамошними домохозяевами, постепенно приблизился к той семье[116] и завязал с ней дружбу.
У домохозяина Гупты родился сын, которому дали имя Упагупта. Когда он был еще маленьким и неокрепшим ребенком, Яшека попросил отдать его в монашество, но домохозяин сказал на это:
– Не выйдет. Мой единственный, желанный сын будет хранителем рода. Вот если родится еще один ребенок, тогда отдам.
Через некоторое время родился еще один ребенок, которого назвали Нандангупта. Яшека снова пришел к этому домохозяину и попросил ребенка. Но домохозяин сказал:
– Старший сын должен заниматься внешними делами [семьи], а младший – ее внутренними делами, тогда все будет в порядке. Поэтому не могу отдать. Вот если появится еще один ребенок, то его непременно отдам.
Яшека, будучи архатом, обладал тремя ведениями и знанием всех свойств, присущих [тому или иному] живому существу. Поэтому, проникнув в природу двух сыновей домохозяина и найдя, что их уделом отнюдь не является монашество, он не стал настаивать.
Затем у домохозяина родился третий сын, мальчик прекрасной наружности. Яшека опять пришел к тому домохозяину и попросил у него сына.