— Я те щаз стрельну, живодёрина! — пообещал гопник. — Животных надо любить! Понял ты, скотина?
— Твоё животное ссыт нам на ворота! — возмутился новый голос из-за стены.
— Щаз оно ещё на них насрёт! — агрессивно хрустнув шеей, завёлся гопник. — Мой зверь!.. Понял? Где хочет, там и гадит!
— Это наша собственность! Нельзя тут гадить!
— Да вы охренели!
— Не дайте ему насрать!
— Да нахрена вам сдался собачий сортир⁈ — возмутился Мелкий, а потом великодушно проорал: — Хотя ладно! Владейте, самозахватчики!..
Голов над краем стены становилось всё больше. Шума внутри — тоже…
И, наконец, настал момент, когда из-за стены опасливо выглянул не кто иной, как Лев!
Выглянул он очень удачно, позволив Русому навалить кучу прямо под его носом. После чего мой питомец гордо потрусил назад, вовсю виляя мохнатой задницей.
— Ну и фто фсё это знасит? — прогнусил Лев, зажав пальцами нос и буравя меня взглядом.
— Дядя, ты тупой? Чо не понимаешь⁈ — Мелкий не уловил, что пора переходить к следующему номеру в концерте, и продолжил на бис.
— Добрый день, Лев! — поздоровался я. — Кто там у вас нынешний глава группы? Ты?
— Ну предположим… — неохотно ответил тот. — Только я переговоры не веду! Мы всё сказали!
— А я не переговоры пришёл проводить! — я усмехнулся. — Я требую выдачи преступников! Баринов Тимофей и Синицын Дмитрий обвиняются в попытке предумышленного убийства должностного лица, известного как Ольша. Между прочим, помощника действующего мэра города! Также они обвиняются в организации похищения члена группы учёных Татьяны, с целью последующего использования в качестве подневольного рабочего!..
В тот момент я думал только о том, что несу лютейший псевдоказённый бред… Но, как и предупреждали меня Мелкий, Дунай и Кострома — это работало. На первых же фразах Лев, уже скрывшийся за стеной, высунулся обратно…
И почему-то очень внимательно меня дослушал.
— Бездоказательные обвинения! — наконец, сообщил он. — Да и вообще… Кто дал вам право что-то требовать?
— Как кто? — удивился я. — Это разрешение было выдано мне действующим мэром города!
— Он больше не мэр! — отмахнулся Лев, теряя ко мне интерес и снова скрываясь за стеной.
— А меня ты, Лёва, тоже успел сместить? — громко поинтересовался Ольша, снимая шляпу и выходя вперёд. — Или ты просто радостно меня похоронил, как только твои дружки всё тебе донесли?
Наверно, в последний раз над этой частью скалы, где приютилось Алтарное, такая тишина была ещё до прибытия колонистов…
Над стеной снова показалась голова Льва, который долго всматривался в ожившего мертвеца. Видимо, не верил в то, что видит его своими глазами.
— О-о-ольша? Это ты? — наконец, неуверенно спросил он.
— Нет, ля! Жена твоя! Глаза разуй, кротяра слепой!.. — не удержался Мелкий, а потом драматично уставился на стену. — Стена? Ты ли это⁈
После чего посмотрел себе под ноги и радостно заорал:
— Земля!!! Землица!!! Не верю своим глазам!
— Ха-ха-ха! Всё-всё, Мелкий, дорогой, спасибо!.. — Ольша смеялся вполне искренне и от души. — Лёва! Ты когда подался в Капитаны Очевидность? Или мне пару интересных историй рассказать из твоей деятельности, чтобы доказать, что я — это я?
— Не ожидал тебя увидеть живым… — осторожно заметил Лев.
— Оно и видно, что не ожидал! — покивал Ольша.
— Ты можешь зайти! — предложил Лев.
— Ноги моей не будет в лагере, пока моего убийцу не выдадите! — с отчётливо шекспировскими интонациями отрезал Ольша. И даже повернулся невзначай: мол, оценила ли публика. — Где Баринов и Синицын?
— Мы не выдаём своих! — насупился Лев.
— Значит, свои для тебя — это те, кто воткнул мне ядовитый шип в плечо, приложил по затылку и оставил связанным умирать в подсобке мэрии? — громко удивился Ольша. — Вот это… Не новость! Но вообще-то, Лев, их требую выдать я! А я — пока ещё часть группы!
— А зачем ты привёл чужих под стены? — возмутился Лев.
— Какие же мы чужие? — удивился я. — Мы самые что ни на есть свои!
— Вано, катись на буй! — огрызнулся Лев, а потом замер, нервно глядя на ящик, который передал мне Трибэ. — Как? Откуда?..
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Во-о-от! Видишь! — обрадовался я. — Я всё-таки свой!
— Да, я так и знал… Деньги для тебя, Лёва, всегда были ближе людей из нашей группы! — добавив в голос трагизма, поддержал меня Ольша.
— Это наша казна! Верни! — бешено сверкнув глазами, потребовал Лев. — Ворюга! Грабитель!
— То есть, ты признаёшь, что деньги в этой коробке — твои? — ухмыльнулся я.
— Да! — заорал Лев.
— Скажи-ка мне, Лев! А почему твои деньги я нашёл у людей, которые похитили вот эту девушку? — я поманил рукой Таню.
И когда она вышла и сняла шляпу, откуда-то сзади раздались иностранные ругательства. Видимо, кто-то из учёных тоже пришёл посмотреть бесплатный концерт.
— И почему её держали в клетке там же, где хранили твои деньги?
— Понятия не имею! — испуганно ответил Лев, озираясь по сторонам.
— Да у вас тут какой-то бандитский притон! Мэра удерживают! Людей похищают, пытаются убить! — включился в игру полицейский Вавася. — Может, вы и запрещёнными веществами торгуете? А?
— И эти люди претендуют на группу с высокой культурой быта! — пробурчал сзади Трибэ, вызвав смешки в толпе за нашими спинами.
— Лев! Ваши люди поставили себя вне общества! — прокричал я. — Таких серийных преступников принято убивать долго и мучительно! Но я-то добрый! Пока я предлагаю всем причастным добровольно сдаться и, по результатам расследования, покинуть город! Поверь, это хороший выход в сложившейся ситуации! Грабежи других групп, контрабанда, сотрудничество с работорговцами, грязная конкуренция, похищения и убийства…
— «Лечилка» в шею и кол в жопу — не самый плохой исход для тех, кто замарался в подобной деятельности! — авторитетно сообщил Бандит под одобрительный гул сзади. — А пока всех причастных мы готовы просто отпустить на все четыре стороны!
— Это наш город! Наш! — не выдержал Лев, вытаращив глаза и наглядно демонстрируя симптомы истерики. — Это вы можете убираться отсюда, недоноски! Ничего вашего тут нет!..
— Как СИПИН культурного центра с самоназванием «Алтарное» вынужден заметить, что руководство проекта «Антикризисный Актив» признало этот центр культурным не благодаря, а вопреки действиям отдельных членов группы РУ-112–161–200.
— Видишь, Лев! Организаторы говорят, что город — не ваш! — громко сообщил я всем заинтересованным головам, маячившим над стеной.
И кто бы только знал, сколько мне пришлось вечером уговаривать СИПИНа, чтобы он сказал эту ничего не значащую фразу в нужный момент и в нужное время! Причём смысл фразы был не важен: формулировку я оставил на усмотрение СИПИНа. Важно было вмешательство высших инстанций, невообразимо далёких от наших мелких местечковых разборок, в наши мелкие местечковые разборки…
Стоп!
Культурный центр с самоназванием «Алтарное» — это не шутка?
Когда эта простая мысль дошла до меня, я тоже решил ненадолго зависнуть, переваривая услышанное. Через несколько секунд головы над стеной пропали, а на закрытой территории поднялся гвалт и ор. И это подсказывало, что мы-таки добились своего. Группа «кукушат» начала разбираться друг с другом.
Надеюсь, наши победят! Если там, конечно, есть хоть какие-то «наши»…
Глава 25
Все может быть очень пр-р-росто!
Дневник Листова И. А.
Сто восемьдесят первый день. Тиран вернулся!
Нам не пришлось долго скучать. Хотя «кукушата» и были заняты, выясняя отношения, зато некоторые главы групп попытались высказать нам за самоуправство. В лицо побоялись, правда. Смелости хватило только крикнуть из толпы за спиной:
— Да кто вам разрешил самовольничать, а⁈
Среди малой части собравшихся даже прокатился одобрительный гул… Но тут же затих, когда вся наша компания обернулась назад, а Мелкий, кажется, звучно взвёл курок револьвера. И этот звук мигом пресёк и разные шепотки, и дальнейшие вопросы, и любые упрёки в наш адрес.