— Так и есть. Ты ее любишь. — В низком голосе Ника чувствовались нотки веселого удивления. Ник затянулся сигарой и выпустил дым. Белые завитки устремились в ночное небо.
Вейн прислонился спиной к балюстраде. Пришла пора сдаться на милость судьбы.
− Да.
— Она знает?
Вейн, поморщившись, посмотрел на звезды.
— Я ей не говорил. Я сам только недавно это понял.
О, он всегда ее любил, с того самого дня, как впервые увидел на балу у общего друга. Он всегда находил ее безумно привлекательной.
Но то, что он чувствовал к ней сейчас, поглощало его целиком. И по сравнению с этим чувством то, что он испытывал к ней раньше, казалось смехотворно маленьким, карликовым. То чувство, что он питал к ней раньше, было больше, чем похоть, но меньше, чем любовь.
Ник стряхнул пепел за перила балкона.
— Я бы сказал, что чувство взаимно.
На один краткий, ослепительно прекрасный миг Вейн позволил себе в это поверить. Но затем покачал головой. Надеяться на взаимность Сары сейчас было бы слишком самонадеянно. Ее отношения с Бринсли не были простыми. Он ранил ее слишком глубоко, и она так и не оправилась от раны.
Если бы только Вейн смог найти способ и освободить ее. Если бы можно было сделать так, чтобы прошлое умерло.
Не догадываясь о том, что за мрачные мысли бродят у брата в голове, Ник продолжал:
— Мне нравится, как она на тебя смотрит. Словно ты в одном лице и святой, и воплощение всех ее самых непристойных фантазий. Хотел бы я, чтобы какая-нибудь женщина так смотрела на меня.
Вейн засмеялся.
— Они все на тебя так смотрят. По крайней мере как на воплощение непристойных фантазий.
Ник усмехнулся.
— Как бы там ни было, мне она нравится. Я просто хотел, чтобы ты об этом знал.
Тронутый до глубины души, Вейн что-то проворчал и хлопнул Ника по плечу. А потом в совсем нетягостном молчании они смотрели на тучи, наплывающие на луну.
Глава 19
Ранним утром, в серых предрассветных сумерках, Вейн стоял над спящим младшим братом. Фредди для своих лет казался на удивление взрослым, умудренным опытом мужчиной, но сейчас, во сне, он выглядел совсем ребенком. На его губах играла улыбка. Вейну было жаль его будить, и он подождал еще с минуту-другую, прежде чем вылить на голову Фредди кувшин холодной воды.
Разбуженный таким немилосердным способом, Фредди резко сел и тряхнул головой, словно пес, после чего бросился на своего обидчика. Вейн со смехом поймал его, и братья, сцепившись в схватке, покатились по полу. Ник и Грегори подоспели вовремя, чтобы посмотреть представление.
— Давай, сынок! — сказал Ник, довольно похоже подражая голосу Финна, тренера Вейна. — Поднимайся, парень. Пора на пробежку.
Фредди, недовольно бурча, протер глаза. Натянув бриджи, он заправил в них свою ночную рубашку.
Пока они спускались по лестнице, Вейн обозначил маршрут, который они все и так знали как свои пять пальцев. Конечным пунктом, как всегда, был трактир «Королевские доспехи», где они перекусывали после зарядки. Фредди что-то недовольно пробурчал насчет того, что ни один джентльмен не станет носиться по округе, словно испуганный заяц, за которым гонится тысяча чертей.
Грегори, взъерошив волосы, чуть подтолкнул младшего брата.
— Это полезно для здоровья, мальчик. Походка будет пружинистой, и сердце лучше заработает.
— Папа! Папа! Дядя Вейн! Куда вы?
Вейн оглянулся. На верхней площадке лестницы появился Эдвард. Он сонно тер глаза.
— Ты еще слишком маленький. — Джон протиснулся вперед и бросился вниз, запрыгнув Вейну на спину.
Вейн перехватил его и забросил к себе на плечи. Краем глаза он взглянул на Грегори, который находился на несколько ступенек выше.
Грег открыл объятия Эдварду. Эдвард радостно взвизгнул, да так громко, что, пожалуй, разбудил всех домочадцев. Грег тоже закинул младшего сына на плечи.
Вся компания вышла из дома, и холодный ветер ударил им в лицо. Слегка размявшись, они заняли стартовые позиции на гравийной дорожке. Банбури с его неизменным достоинством дал отмашку белоснежным носовым платком, и гонка по пересеченной местности началась.
Несколько позже Сара готовилась к выходу в свет. Сегодня в обществе вдовствующей маркизы и лорда Кристиана ей предстояло нанести визиты вежливости соседям. Уже в экипаже Сару посетило чувство, что все это происходит не с ней. Ей не надо было спешить на рынок, не надо было работать. Ей было решительно нечего делать. Когда-то, еще до замужества, такой образ жизни был для нее привычен, но за десять лет супружества она успела от него отвыкнуть. Впрочем, когда жизнь с Вейном войдет в нормальное русло, ей уже не придется маяться от безделья. Многочисленные владения требовали немало внимания и забот.
На лето они уедут в Бьюли, дел там хватит. Интересно, понравится ли ей главное имение Вейна так же, как понравился Лион-Хаус? Бьюли со всех точек зрения больше подходил для проживания семьи, но Сара понимала, что их держит здесь, в Лион-Хаусе. Это был не просто красивый и просторный особняк, это был дом с душой.
Сара знала, что они с Вейном тоже будут проводить здесь немало времени. Она соскучилась по жизни в большой семье. И в глубине души радовалась тому, что рядом будут Джон и Эдвард — дети, которым она сможет подарить свою любовь.
Разумеется, она не забывала о Томе. Нет, она никогда не забудет этого несчастного ребенка. Она лишь надеялась, что Бог поможет Финчу отыскать его, и поскорее.
Сара с интересом осмотрелась, когда экипаж въехал в городок. По дороге в Лион-Хаус она видела его лишь мельком. Симпатичные лавки с арочными окнами по обе стороны широкой улицы — единственной главной улицы городка, которая вела к старинной церкви, построенной еще в тринадцатом веке на вершине зеленого холма.
Вдовствующая маркиза обратилась к Саре:
— У меня есть кое-какие дела в городе, моя дорогая. Ты подождешь меня в карете или, может, хочешь пройтись по магазинам? В лавке миссис Фостер всегда богатый выбор лент и кружев. И церковь стоит посмотреть, если тебе нравятся памятники старины.
Но Кристиан не дал ей ответить:
— Может, прогуляемся на свежем воздухе? Поднимемся на холм?
Отказать Кристиану было бы невежливо, хотя Сара и предпочла бы гулять где угодно, но только не на этом покрытом яркой зеленой травкой холме в компании беспардонного брата Вейна.
Она чувствовала себя так, словно ее выставили на всеобщее обозрение. Жители городка с вполне объяснимым любопытством рассматривали новую жену хозяина поместья.
— Вы мечтаете переехать в Лион-Хаус, мэм?